Доктор Ланцугва немедленно объявил общий сбор. Танкисты быстро заняли свои места и двинулись к месту построения, а все остальные сгрудились на холме за поселком — наблюдать за битвой. Тут нас всех, наверное, и можно было бы накрыть одним тетроидным залпом, но никто из колонистов об этом не думал, конечно. Да и имперцам нужна была красивая 4D-картинка кошмарных бедствий и разрушений, а не выжженный холм.
Между тем вражеская биотехника неторопливо выбиралась из своих посадочных капсул и, подгоняемая укротителями, понемногу выстраивалась в боевой порядок для атаки на поселок. Неторопливо так выстраивалась — легионерам спешить было некуда. Они, конечно, уже обнаружили с воздуха четыре десятка расставленных на краю Единственного неуклюжих железных коробок, но, скорее всего, даже не обратили на них внимания, просто не идентифицировав их как оружие и решив, наверное, что это какие-то древние сельскохозяйственные механизмы. На оружие наши танки были похожи меньше всего, что верно то верно.
А вот настоящая боевая техника тем временем выстраивалась в километре от поселка. И одного взгляда в ту сторону было достаточно, чтоб понять: шансов у нас нет, ребята. Ни единого.
Фильмов про войну мы видели немало, атаки зверобатальонов наблюдали в количестве и ассортименте. И рационально полагали, что кино, как обычно, несколько преувеличивает ради зрелищности их грозную мощь, как и вообще все, о чем снимают кино. Однако оказалось, что кино, пожалуй, даже преуменьшало. А может, до нас просто слишком старые фильмы доходили, а генная инженерия за последнее время ушла далеко вперед. Когда на участке дяди Стракаша одна за другой начали распрямляться гигантские сгорбленные фигуры инсектоидов, поводя перед собой страшными передними конечностями, зазубренными, словно пилы маньяка, боевой дух в народе упал ниже нулевой отметки.
Высадившиеся следом рептилоиды тоже не добавили нам оптимизма. Динозавров хищных видали небось в зоопарке? Так по сравнению с теми динозаврами рептилоид — что квазилошадь против пони. Устрашающая жилистая туша четырехметровой высоты на двух могучих лапах, увенчанная угловатой головой, напоминающей танковую башню и состоящей, кажется, из одной только пасти. А в пасти — зубы невероятной величины, которые невооруженным глазом можно было разглядеть даже с такого расстояния. Имперские погонщики и укротители, крутившиеся у них под ногами, казались совсем крошечными и как бы демонстрировали нам масштаб происходящего: вот так же и вы, проклятые сепаратисты, не разделяющие тоталитарных ценностей, совсем скоро будете выглядеть среди зверокомбатантов, когда мы изволим их на вас натравить.
А между ног у крупных зверокомбатантов, словно их одних было мало для того, чтобы в два счета обратить мирный поселок в кровавую пыль, бурлило черное озеро боевых единиц помельче: арахноиды двухметровой длины, серпентоиды толщиной с хорошее бревно, хищные сколопендры, мокрицы и муравьи-мирмекоиды, четвероногие ящерицы размером с псевдокозу и другие военные твари. Это озеро жвал, челюстей, хелицер и жал непрерывно шевелилось, пузырилось, громоподобно стрекотало, ревело, оглушительно шелестело и перекатывалось с места на место, удерживаемое в районе высадки только мыслекомандами укротителей, готовое в любую секунду сорваться с места и затопить наши улицы кошмарным потоком. Да уж, в новостях такая карательная акция должна выглядеть суперпоучительно, чтобы увидевшие ее мелкие колонии стали как шелковые и перестали оказывать поддержку сепаратистам. Кому охота наблюдать возле своего дома такой ад?!
А в ста метрах за их спинами разворачивался взвод тетроидной артиллерии: огромные жуки вроде скарабеев и размером с танк каждый, плюющиеся органической кислотой на пару километров. Едва ли их собирались задействовать для разрушения поселка — при этом они запросто могли накрыть своих, когда те пойдут в показательную атаку. Но звероподразделение десантировалось целиком, и, согласно штатному расписанию, кислотной артиллерии полагалось быть развернутой в любом случае. Вдруг да у нас где-нибудь в амбаре припрятана пара мятежных комбатантов, способных оказать сопротивление имперским.
Наши танкисты торопливо выстраивались в боевой порядок для отражения имперской атаки. Но как-то уже без прежнего энтузиазма: они тоже явно не рассчитывали на противостояние такой грозной армии монстров. Танк старика Хаджикоюмджиева вообще взрыкнул двигателем, неожиданно пополз назад и, подмяв левой гусеницей куст ауики, ударился бронированным бортом в борт Игната Воротило. Толстая сталь глухо грохнула, неуклюжие боевые машины тяжело вздрогнули и застыли.
— Мы все умрем, — обреченно сказал Таво Минта, закрывая глаза.
— Безусловно, — раздался в его шлемофоне сосредоточенный голос доктора Ланцугвы, который управлял командирским ИС-7. — А что, были варианты?
— Работаем, командир, — тут же деловито отозвался шериф.
— Старик, проблемы у тебя? — поинтересовался Эмиль.
— Командир, — слабым голосом отозвался Хаджикоюмджиев, — я наврал. Не играл я никогда в танчики. Это праправнук мой восьмилетний — седьмой в рейтинге. Но мне хотелось помочь родному поселку. У вас ведь бойцов не хватало…
— Минус одна боевая единица, — бесстрастно сказал Ланцугва. — Выйдешь из боя?
— Если прогонишь, — грустно отозвался бармен. — Я не к тому, что вдруг испугался. Просто имейте в виду, что я не самый опытный водила. Я нечаянно назад сдал. Так что, прогонишь?
— Размечтался. У нас сейчас каждый танк на счету.
Наконец поселковым бойцам с грехом пополам удалось развернуться в атакующий порядок. Доктор Ланцугва говорил, что в древности танки никогда не атаковали без поддержки пехоты — слишком легко противнику было затаиться в окопах, пропустить тяжелые машины мимо, а потом без помех уничтожить их в спину из легкого противотанкового оружия. Поэтому пехота, сопровождавшая танковую цепь, сражалась против вражеской пехоты. Однако с наступлением эпохи зверокомбатантов эта тактика была забыта — боевые биоморфы имели куда больше степеней свободы, чем неуклюжие стальные танки, и затаиться на пути их следования было совершенно невозможно, они с гарантией уничтожали все живое, выволакивая солдат из самых надежных укрытий. Так что о пехотной поддержке можно было не беспокоиться, вражеские легионеры шли в атаку в массе своих биоморфных подопечных только для того, чтобы не терять с ними ментального контакта и управлять биотехникой непосредственно в гуще боя, и едва ли могли серьезно повредить наши машины. Да у нас и не имелось пехотного оружия, способного повредить бронированному противнику, кроме пары трофейных ручных бластеров. В общем, нынешнее сражение должно было напоминать настоящую битву на Курской Дуге: боевые машины против боевых машин, мощь против мощи. Хотя теперь уже было совершенно очевидно, что нас растопчут в первые же несколько минут. Но серьезно удивить имперских легионеров мы, пожалуй, успеем.
Легионеры действительно удивились, внезапно обнаружив на пути к поселку отряд внушительных механизмов, угрожающе рычащих не хуже рептилоидов. По крайней мере, в нашу сторону, шелестя перепончатыми крыльями внезапно устремилась целая стая птероидов-разведчиков для уточнения ситуации: пронеслась над нами, изучая обстановку, заложила круг над поселком и вернулась обратно к своим, видимо, не сочтя наши приготовления заслуживающими серьезного внимания. Мэр Ганшпуг выпустил им навстречу жидкую стайку охотничьих птероидов, но имперские летуны растерзали их прямо над нашими головами, даже не замедлив движения.
— Готовность номер один! — объявил по общему каналу командир Эмиль. Для связи мы использовали индивидуальных механоидов вроде Сонного Хачи, принадлежавшего мэру Ганшпугу: дальность их действия не превышала шестисот метров, однако наша танковая армада должна была действовать единым фронтом, не слишком разбредаясь, так что мощности биоморфов связи должно было хватить. — Начинаем движение по команде. Каждому взять на прицел одного зверокомбатанта противника, огонь только по моему приказу. Доложить о выполнении!
Эфир наполнился голосами танкистов — каждый сообщал, какую именно вражескую тварь взял на мушку, чтобы не дублировать цели и не расходовать боезапас почем зря. Некоторые голоса предательски дрожали, но в целом подразделение было готово к бою.
— Ладно, — хрипло проговорил доктор Ланцугва. — За Курскую Дугу!.. Огонь!
Танковая цепь оглушительно рявкнула, изрыгнув пламя, так что даже на холме отозвалось.
— Подразделение, вперед! — заорал командир, пытаясь перекрыть тонкий звон в контуженных ушах.
И наша армада двинулась на озадаченный такой наглостью имперский десант, понемногу набирая скорость.
Залп танковых орудий несколько смешал ряды имперцев. Четыре боевых инсектоида, похожих на чудовищных богомолов из кошмарного сна, в результате прямых попаданий опрокинулись во весь рост на спины. Одному из рептилоидов в кровь разбило морду, и он ошарашенно замотал огромной башкой, не реагируя на команды хлопочущих вокруг него хозяев. Несколько снарядов ударили в самый центр бурлящего озера имперских тварей, и во все стороны полетели оторванные лапы, сегменты усиков толщиной с нейрокабель и мутные кровавые брызги. Сгрудившиеся на холме курскодугичане радостно заорали от неподдельного восторга. Никто даже не ожидал, что нам удастся так легко пустить юшку бронированному карательному отряду. Стальная армада неудержимо надвигалась на врага, и на мгновение всем даже показалось, что наша сила не уступает вражеской.
