Андрей Викторович Никитин был прикреплен к космонавтам с начала работы ЦПК. Космонавты сдружились с умным, общительным, хотя и строгим врачом.
Заглянув к космонавтам, Сергей Павлович Королев произнес ставшую знаменитой фразу:
— Через пять лет можно будет по профсоюзной путевке летать в космос.
Космонавты рассмеялись.
Королев, чрезвычайно занятый, быстро ушел. Юрий и Герман, проводив его взглядом, одновременно вздохнули и покачали головой. Наверное, собственные переживания казались Юрию ничтожно маленькими в сравнении с грузом ответственности Главного конструктора.
Мы не надоедали космонавтам вопросами о самочувствии. Настроение у Гагарина было прекрасное, несколько озорное.
Вечером мы пришли укрепить Юрию Алексеевичу датчики для записи физиологических функций организма. Этой процедурой занялся И. А. Акулиничев. Дело долгое, займет больше часа. Чтобы Юрий Алексеевич не заскучал, лежа на кушетке, Николай Петрович Каманин включил магнитофон. Лента содержала запись песен и музыки.
Артериальное давление у Юрия Алексеевича было 115 на 60, пульс 64, температура 36,6.
Мы уточнили с космонавтами распорядок следующего дня: подъем в 5.30, затем физзарядка, туалет, завтрак, медицинский осмотр, надевание скафандра, проверка его, выезд на старт… Все было расписано по минутам.
Вновь пришел С. П. Королев. Посидел минут пять, пожелал космонавтам спокойной ночи. Мы тоже пожелали спокойной ночи Юрию и Герману и покинули домик. В соседней с космонавтами комнате остался один А. В. Никитин.
Наверное, никто из специалистов, готовивших полет, в эту ночь не спал.
В свете прожекторов и электрических огней космодром казался каким-то гигантским заводом, продолжавшим трудиться и ночью. Параллелепипед окруженной конструкциями ракеты возносился далеко в черное небо, держа на своей вершине красные огни.
В три часа утра начались заключительные проверки на стартовой площадке и командных пунктах. Наконец часовая стрелка медленно приблизилась к цифре «пять». Мы разошлись по своим комнатам, быстро оделись и вновь собрались в холле. Лица у всех были взволнованные.
Юрий Гагарин проснулся бодрым. Он спал хорошо. С удовольствием приступил к физзарядке. Последний медицинский осмотр показал, что температура тела, кровяное давление, пульс космонавта в пределах обычной нормы.
После завтрака Гагарин на автомашине был доставлен в специальное помещение, где началось надевание скафандра.
Приехал Королев. Потом Юрий Алексеевич говорил, что в это утро впервые увидел Сергея Павловича озабоченным и усталым. Пока Королев негромко давал Гагарину какие-то советы, все, отойдя в сторону, молчали.
Вскоре подошла минута отъезда на стартовую площадку.
Гагарин и Титов сели в специально оборудованный автобус. В нем же разместились Н. П. Каманин, П. Попович, В. Быковский. Машина медленно тронулась.
Автобус остановился недалеко от ракеты. Юрию и Герману помогли выйти. Космонавтов встречали члены Государственной комиссии. Поднеся руку к гермошлему, Юрий доложил:
— Товарищ Председатель Государственной комиссии, летчик-космонавт старший лейтенант Гагарин к полету на первом в мире космическом корабле-спутнике «Восток» готов!
После рапорта Гагарина я обратил внимание на Королева. Каким он мне запомнился в те минуты? Человеком с огромным самообладанием. Ничто в его лице не показывало переживаний, волнения. Стоял прямо, чуть опустив по привычке голову. Потом подошел, спокойно, по-отечески обнял Юрия. Недолгий негромкий разговор между Главным конструктором и космонавтом, и вот мы услышали слова:
— Пора, Юра!
Стоя на площадке, с которой лифт должен был поднять его к космическому кораблю, Гагарин помахал нам рукой.
С момента посадки Ю. А. Гагарина в корабль с ним поддерживалась двусторонняя радиосвязь.
До пуска ракеты оставалось еще немало времени, но все провожавшие удалились со стартовой площадки. Я с группой товарищей, обеспечивавших подготовку полета, отправился туда, откуда наблюдали за пуском.
Ракета медленно начала освобождаться от окружавших ее устройств. Пуск первого в мире космического корабля с человеком на борту был произведен в 9 часов 07 минут по московскому времени.
Тогда по телеметрии мы могли получить лишь ограниченные данные о состоянии космонавта. На землю поступала запись электрокардиограммы и пневмограммы. Поэтому большое значение имел личный доклад космонавта о самочувствии.
Во время полета корабля переговоры с Юрием Алексеевичем по радиотелефону вели С. П. Королев, Н. П. Каманин, космонавты капитан П. Р. Попович и старший лейтенант А. А. Леонов, а также представители Центра управления полетом на пунктах связи.
Перед стартом частота пульса у Гагарина была 66 ударов в минуту, частота дыхания — 24. В момент выведения корабля на орбиту пульс возрос до 140–158, а частота дыхания составляла 20–26. На десятой минуте невесомости частота пульса составляла 97, количество дыханий в минуту — 22.
В 10 часов 30 минут включилась тормозная двигательная установка и корабль пошел на спуск. В 10 часов 55 минут Юрий Алексеевич Гагарин приземлился близ деревни Смеловка, недалеко от Саратова.
На участке спуска под воздействием перегрузок было отмечено некоторое учащение его дыхания. При входе в плотные слои атмосферы оно стало более редким — около 16 в минуту. Через три часа после приземления частота пульса составляла 68, дыхания — 20 в минуту, что соответствовало обычному состоянию Ю. А. Гагарина.
Как только на космодроме было получено сообщение о благополучном завершении полета, началось форменное столпотворение. Мы, толпившиеся у репродукторов, стали выкрикивать слова восторга, радости и гордости за наш народ, Коммунистическую партию, гений наших ученых, инженеров и рабочих. Поток людей хлынул туда, где находился Главный конструктор. Его буквально вытащили из помещения пульта управления, подхватили на руки и начали подбрасывать в воздух…
Полет Ю. А. Гагарина позволил сделать вывод большого научного значения о практической возможности освоения человеком космоса. Космонавт нормально перенес перегрузки при выходе корабля на орбиту и возвращении на Землю.
Полет подтвердил правильность научных и технических решений, заложенных в конструкцию корабля, надежность ракетно-космического комплекса. Выдержала экзамен и разработанная советскими врачами система отбора, подготовки и тренировки космонавтов к орбитальным полетам.
Ученые решили, что целесообразно осуществить суточный полет корабля «Восток-2». Он позволил бы выяснить воздействие на человеческий организм и его работоспособность наименее изученного фактора космического полета продолжительного, многочасового состояния невесомости, О длительном влиянии ее на ориентацию человека в пространстве, координацию его движений, функционирование сердечно-сосудистой и пищеварительной систем, психическое состояние высказывались достаточно противоречивые мнения. Прежде всего требовалось выяснить характер ее воздействия на кровообращение и дыхание, то есть установить, насколько она безопасна для человека.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
