кивнул чужак.
— Как тебя звать?
— Вапачиро, — с сочным акцентом произнес неизвестный воин.
Слово было совершенно незнакомое и явно не четланское.
— А что значит твое имя?
— Ничего. В этих места мой звать Серый.
О как? Сережка!
— В этих местах? А откуда ты сам?
— Далеко. Плыть река. Плыть море. На восход по берег. На полудень по берег. Очень далеко. Там остров у горы-земля. Там был дом.
— И зачем ты хотел меня видеть?
— Мой господин рассказать про интересная игра. В перо. Очень хотеть.
…Мы сидели в «комнате для переговоров». Я понимал, что передо мной — пожалуй, самый опасный человек, из виденных в этом мире. Даже расставь я вокруг десяток стражей, не уверен, что они успели бы спасти меня от этого воина. Молчаливого, скрытного воина с каменным лицом. Только вот мне почему-то не было страшно. Возможно, потому что глупо бояться того, что не в силах предотвратить. Или я просто устал бояться?
— Перо висит в воздухе в моих руках, — начался уже привычный инструктаж. — Твои пальцы должны быть наготове, возле шарика на кончике. Я не скажу, когда отпущу перо, но тебе надо поймать.
Рука Вапачиро медленно поднялась и недвижно застыла в воздухе. Черные глаза Серого сверлили меня насквозь. Правильно смотрит, гад. Я опустил взгляд на перо, чтобы не выдать своих намерений.
И разжал пальцы.
Глиняный шарик глухо стукнул о дерево столешницы. Но я четко увидел — смугляш мог поймать перо! Его пальцы вздрогнули моментально, они уже готовились ухватить перышко, но Вапачиро сам — сам! — заставил себя остановиться. Он намеренно дал перу упасть. Чужак догадался, что я от него жду и решил не выдавать свои способности. И всё это — за мельчайшие доли секунды, пока снаряд падал на стол.
Не я играл с ним, а он играл со мной!
Я поднял потрясенный взгляд. Вапачиро сидел абсолютно спокойный, лишь в самой глубине черных глаз играли искорки-бесенята.
«Ну, каков! — не мог успокоиться я. — Какая реакция! Он может ударить быстрее змеи. Но может и остановить удар в последний момент. Всё держит под контролем, всех просчитывает…»
И тут меня озарило!
— Скажи, Вапачиро: ты служишь купцу телохранителем?
— Мой защищать его от злые люди.
— Я предлагаю тебе: оставайся в Крыле. И защищай от злых людей меня!
Повисла долгая тишина.
— Зачем это надо мой?
— Я буду намного щедрее купца!
— Нет. Мой не служить купец. Мой защищать он. Помощь. Зачем мой… мене защищать владыка?
Нда… Чего же ты хочешь, странный чужак? По каким-то причинам ты остался без дома. И ты служишь… ладно, ты защищаешь купца, который лукаво говорит, что у него тоже нет дома.
— Я дам тебе дом. Слышишь, Вапачиро, здесь ты сможешь получить настоящий дом.
Даже мускул не дрогнул!
— Дом это хорошо. Но владыка не совсем понял мой. Зачем? — южанин нахмурился, подбирая слова. — Ради чего? Почему мой надо защищать владыка?
— Они убили мою женщину, — почти беззвучно произнес я, опустив глаза. — Убили ту, которую я любил, которая понесла от меня дитя. Они — совсем рядом, но я не знаю, кто это. Мне нужно их найти.
— Месть?
Я поднял глаза. Вапачиро впервые снял каменную маску. Индеец яростно раздувал ноздри, а на губах его играла то ли улыбка, то ли хищный оскал.
Хочу ли я мести? О, разумеется! Больше всего на свете я хочу узнать, кто задушил мою девочку! И кто приказал это сделать…
— Месть, — кивнул я.
Вапачиро встал, положил руку на сердце.
— Это причина. Мой защищать владыка. Мой помочь убить твой враг.
Ох, южанин, что ж там такое случилось на твоей родине, что ты бродишь за три девять земель и сразу согласился помочь чужому человеку, у которого отняли любовь?
— Скажи, Серый, должен ли я что-то твоему купцу? Чтобы он не обиделся, чтобы не считал, что его обманули.
— Мой всё сделать сам. Мой свободный, быть там, где хотеть, — Вапачиро поклонился и направился к выходу. На пороге обернулся и улыбнулся. — Игра интересно.
Весь день и вечер я пребывал в волнении, а с утра все-таки помчался на берег, чтобы поговорить с купцом. Ощущение было такое, будто я его обокрал. Тот смотрел на меня хмуро, но от любых даров отнекивался.
— Серый не был моим человеком, — качал он головой. — И шел со мной ровно столько, сколько хотел сам. Мы встретились с ним в Закатуле… Он мне сильно помог, а потом решил… еще помочь. Но он всегда говорил, что у него своя дорога. Ты учти это, владыка: у него она и дальше будет своя. Уж не знаю, в чем он решил тебе помочь… Но поможет — и потом всякое может случиться.
— И все-таки мне неудобно, что я отнял у тебя такого помощника… Послушай, ты не сказал, но я догадался, что ты и твоя семья — вы куитлатеки. И дома у тебя нет, потому что у вас его отняли враги…
— Мы сами ушли! — вскинулся торговец. — Наш род не станет служить теночкам! Никому не станет.
— Да, — вздохнул я, ибо неловко было ковыряться в чужих ранах. — Поверь, я понимаю, что такое, когда небольшое племя оказывается между двумя сильными народами. Участь незавидная. И я догадываюсь, что ты с этим не смирился.
Куитлатек вскинулся, но я предостерегающе поднял руку.
— Я ничего не спрашиваю, не выясняю и даже не хочу знать чужие тайны. Просто говорю тебе в знак признательности: если тебе или твоим друзьям когда-нибудь понадобится помощь, ты сможешь найти ее здесь, — я вздохнул. — Понимаю, что великой помощи оказать вам не смогу. Уж точно не стану объявлять войну… Но, может быть, понадобиться кого-нибудь укрыть, спрятать… помочь раненым — ты всегда можешь обратиться ко мне.
Купец засопел, глядя в сторону.
— Не ожидал, если честно, такого… Владыка, ты только не обижайся, но о тебе говорят… всякое. И на Великой, и даже здесь…
— Знаю, — улыбнулся я тихо. — Пусть дальше так говорят. И ты говори.
— Но ты ведь не такой!
— Вот это никому не надо знать!
Купец понимающе кивнул. Похоже, мы расстанемся друзьями. Караван прогостил в Крыле еще два дня. И едва, хмурым утром пять лодок скрылись в речном тумане, как из-за Серой Воды раздались нарастающие грохот и стоны.
Глава 25
Я не тамагочи
Странные звуки всё усиливались, но туман решительно мешал рассмотреть противоположный берег. К реке стали выходить встревоженные жители из ближайших хижин. Конечно, это мало
