Карие глаза задержались на ногтях Дерека. Он всегда цеплялся за какую-то ерунду, чтобы собраться, словно волки за свой якорь. Его полностью накрыл эффект дежавю. Ситуация напоминала прошедшую ночь и откровенный разговор о необратимом. Кажется, они оба вспомнили его.
— Свяжи меня и огради от всех при любых намеках на этот запах. Ни ты, ни я понятия не имеем, что случится на этом гребаном ритуале, но раз в год и палка стреляет. Мы не должны допустить повторения той истории. Если будет нужно, убей.
— Я не буду подписываться на это, Стайлз.
— Я прошу не так много!
— Ты просишь вскрыть тебе горло. Этого достаточно. »
Стайлз вскинул голову, и Дерек от резкого движения насторожился. Но затем он понял, что случилось. Шестерёнки в голове Стилински наконец-то начали работать. Слава богу. Старая добрая методика сработала.
— Рейкен сказал, что нужно создать второй Бейкон Хиллс, дать всадникам войти туда. И истребить всё население. Да он с ума сошёл! — спрыгнув с кровати, он принялся ходить туда-сюда, глубоко задумавшись. Идея действительно казалась бредом сумасшедшего. Он начал сомневаться Тео ли он видели.
Хейл от такой прыти оторопел. Что вообще произошло со Стайлзом?
— Зачем Тео понадобились всадники? Мы еле избавились от них. Как в этом вообще замешана Дикая Охота? Какого чёрта мы должны…
Он резко остановился перед кроватью и, содрогнувшись, окаменел. Вид у Стилински был мягко говоря странным. Все его поведение после появления из душа очень настораживало Хейла, а теперь и вообще пугало. От него пахло волнением.
— Стайлз? — впервые за долгое время подал голос волк.
— Я вспомнил, — тихо произнёс он.
Стилински развернулся, глядя прямо в зелёные глаза оборотня. Воспоминания хоть и нечеткие, но стали пробиваться в его затуманенное сознание. Отрывками. Отдельными фразами, но начало положено.
— Талия Хейл — твоя мать, — сказал он, а затем, помявшись, продолжил, — Она приходила ко мне, Дерек.
— Я не знаю, что за чушь ты несёшь, но лучше бы тебе заткнуться, — бесцветным тоном ответил он и приподнялся, сев на кровати.
— Я говорю правду! — упрямо произнёс Стайлз, — Она приходила ко мне, когда я потерял сознание. Она спасла меня от Ногицуне.
Оборотень настойчиво смотрел в глаза парня, ожидая продолжения.
— Он был в моём сознании. И выглядел как старый побитый лис, но потом у него появились когти. И лис превратился в твою мать. Понимаешь? Не смотри на меня так! Я был в куда большем шоке, чем ты, волчара!
— Почему она пришла именно к тебе? Почему не ко мне? Я — её сын, а не ты.
Глядя на то, как Хейл тычет в него пальцем и угрожающе говорит, что его мать должна была прийти к нему, Стайлза позабавило. Оборотень выглядел как самый настоящий ревнивый ребёнок. Такой поворот событий был неожиданным, особенно, если вспомнить вечно хмурящегося оборотня. Стайлз понимал его, он тоже скучал по маме.
— Я не знаю. Я помню только некоторые моменты, и то едва ли. Она сказала, что нам нужна Кора. Твоя мать просила меня запомнить это. Сказала найти. — Он развел руки в разные стороны и с явным непониманием происходящего посмотрел на Дерека.
— И всё?
Казалось бы, волк расстроился еще больше. Его плечи опустились, и глаза перестали заинтересовано сверкать. Что-то больно кольнуло внутри Стилински. Он был так рад вспомнить хоть что-то, а теперь жалел.
— Да, потом появилась моя мама…
— Мне нужно побыть одному, — перебил Дерек.
Хуже рассерженного Дерека мог быть только расстроенный Дерек. Да, бывший Альфа выглядел поистине жутко, когда угрожал этими своими когтями-клыками и красными фонарями, но смотреть на поникшего Хейла было куда ужаснее. Стайлзу не нужно быть оборотнем, чтобы уловить всякие волчьи химические сигналы, он и без того всё понял. Горечь от утраты семьи снова напомнила о себе. А смысл его глупой обиды можно было понять. Дереку банально не хватало матери, и он не мог в толк взять, почему она не явилась в его сознании. Чего не мог понять и Стайлз.
— Оу, я понял. Окей, хорошо, я выйду, а ты останешься…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не успел Стилински договорить, как мужчина стремительно покинул комнату и вышел на улицу. Благо не хлопнул драматично дверью. Стайлз вздохнул и улёгся на своей кровати, закрыв лицо руками. Эта история выжимает слишком много сил из его нервной системы.
***
Поляна уже успела избавиться от сильного запаха янтарного аконита, хотя тот был везде. Ночной лес спал, а вся живность скрылась в её темных уголках, дожидаясь утра. Оборотень босиком прошёлся по помятой холодной траве и опустился в самый центр начерченного круга. Недалеко от него валялся тот самый венок, который Сара сбросила с головы Стайлза, когда уводила его в дом. Он потянулся и взял его в руки, разглядывая цветки странной формы и разные неизвестные ему травы, от которых исходил душистый аромат. Он втянул его в ноздри, благоговейно наслаждаясь запахом. Разум медленно очищался от негативных мыслей и человек брал верх над животной сущностью. В последнее время контроль был ни к чёрту, и волк всё чаще пытался подавить Дерека.
Хейл поймал себя на том, что по-детски поджал свои тонкие губы и пялился на цветки аконита, дуясь на что-то и будто бы ожидая, когда кто-то сзади явится и сядет рядом. Он повёл носом вправо, а затем влево и расстроенно вздохнул. Лора не придёт, как это было в детстве, чтобы успокоить его. И тёплые материнские руки больше не обнимут. И именно из-за этого Дерек молчаливо обижался на мать. Почему она явилась именно к Стайлзу? Почему она даже на секунду не посетила его разум? Дерек был бы рад видеть её. Он был бы чертовски счастлив. Он просто хотел сказать, как ему жаль и что он любит её, обнять.
Трава под ногами Стайлза тихо шелестела, когда он пробирался по поляне к Дереку. Тяжёлая туша небрежно свалилась рядом, ударившись плечом об плечо волка. Тот только закатил глаза. От Стайлза пахло сожалением, это немного поубавило желание самобичевания оборотня он посмотрел на Стилински.
— А ты неплохо устроился, волчара. Мягкое местечко себе выбрал. — Пусть Хейл закатывает глаза, он переживет. Лишь бы не молчал.
Оборотень только фыркнул. И фыркать ему тоже можно. Это своего рода выход на контакт и ответ.
— Ммм, полнолуние скоро, надо же, — глядя на небо, полное звёзд, сказал Стайлз, украдкой взглянув на хмурого мужчину. Тот был непреклонен, как скала. — Да ладно тебе, волчара, в самом деле.
— Ты от силы двадцать секунд здесь, а уже успел меня достать, — устало заключил Хейл, стараясь скрыть маленькую улыбку. И ему не очень-то получилось это сделать. От Стайлза вообще мало чего скроешь.
— Ну, наконец-то, оно заговорило! — завопил парень, картинно вытаращив глаза на мужчину.
Дерек уже не пытался скрыть улыбку, поэтому Стайлз без вреда своему здоровью пялился на смешные кроличьи зубы бывшего альфы. Волк в кроличьей шкуре. Теперь Стилински придется бороться с этой мыслью, чтобы ненароком не назвать так Дерека.
— Она рядом, Дерек. Даже если ты её не видишь и не чувствуешь, — в секунду настроение Стайлза изменилось, он поморщил нос, будто что-то вспоминая и неуверенно протянул руку к голой груди мужчины.
Хейл не отстранился, хотя и видел, как Стайлз с опаской ожидал его реакции. Нет, это был не страх, а боязнь быть отвергнутым. Но всё же ладонь легла на грудь оборотня, прямо туда, где под рёбрами бьётся сердце. Пальцы осторожно погладили кожу прежде, чем остановиться на одном месте. Стайлз с трудом сглотнул, отведя взгляд от своей руки и посмотрев, наконец, в глаза Дерека. Его выражение лица было нечитаемым, крылья острого носа то и дело вздрагивали, улавливая изменения в запахе парня.
— Папа после смерти мамы говорил, что она навсегда останется в моём сердце, — тихо начал Стилински. — И я верил, потому что я знаю, что мама постоянно где-то рядом со мной и отцом. Не могла же она просто так нас оставить. И твоя мама тоже рядом, Дерек. Она здесь. В твоём сердце, в каждом его стуке. Ты же чувствуешь её?
