взял его в плен и возвратился обратно.
Тянь-цзо был низведен в титул Хайбинь-вана и отправлен в место к востоку от гор Чанбошань, где был поселен в построенном для него помещении. Через год, в год и-сы (третий год эры правления Тянь-хуэй, установленной династией Цзинь. Седьмой год эры правления Сюань-хэ, установленной династией Сун. —Е Лун-ли), Тянь-цзо умер. Так погибло государство Ляо.
Следует сказать, что ранее, в эру правления Да-гуань, установленную сунским императором Хуэй-цзуном, в государство Ляо прибыл сунский посол Линь Шу, которому было приказано научиться положенному киданьскому этикету. Сложность этикета вызвала у Линь Шу раздражение, и он обругал приставленного к нему чиновника киданьской собакой. Тянь-цзо сказал: «Великая империя Сун является братским мне государством, поэтому ее сановники есть и мои сановники. Сейчас ты оскорбил моего приближенного, а это равносильно тому, что ты оскорбил меня». Тянь-цзо хотел убить Линь Шу, но все находившиесяся во дворце со слезами отговаривали его делать этого, и он отказался от своего намерения.
Когда Тянь-цзо находился в Шаньцзиньсы и уже не знал, чти делать дальше, он хотел изъявить покорность сунскому императору, но, вспомнив этот случай, испугался, что вряд ли Южная династия Сун примет его с почестями. Тогда он поехал к Сяоболюю, но тот отказался принять его, поэтому ночью Тянь-цзо выехал обратно, снова решив уехать в Юньчжун.
Однако еще не наступил рассвет, как Тянь-цзо встретил. дозорного, который доложил о подходе войск Лоусу. Тянь-цзо страшно испугался. В это время его сопровождало более тысячи всадников, и с ним была статуя Будды из чистого золота высотой в один чжан и шесть чи, а также большое количество других драгоценностей. Тянь-цзо бросил все и бежал. Как раз шел снег, телеги и лошади оставляли следы, что помогло цзиньским воинам настигнуть его.
Вначале, когда нюйчжэни напали на государство киданей и вторглись в его пределы, неоднократно наблюдались необыкновенные явления, предвещавшие бедствия. Как-то один мужчина громко запел на базарной площади, говоря, что государство Ляо вот-вот погибнет. Власти срочно приказали догнать и схватить его. Тогда певший, у которого была голова человека и туловище зверя, несколько раз прокричав:
«Вот-вот погибнет», бросился в горы и исчез из вида. Вот какие были необыкновенные явления, и разве можно говорить, что падения и возвышения, определенные судьбой, являются случайными?!
Рассуждая о происходивших событиях, скажу: как говорит предыдущая история, если гибнет одна деспотическая династия, на смену ей обязательно приходит другая, поэтому Агуда, живший при императоре Тянь-цзо, —это тот же Абаоцзи, живший при Поздней династии Тан. Когда кончается момент наивысшего подъема, в реке Цзин начинают течь грязные воды, а в это время такими же грязными становятся дела людей.
Возвышение киданей началось с Абаоцзи, который, видя несчастья, свалившиеся на Позднюю династию Тан в эру правления Тун-гуан (923 —926) из-за пристрастия императора Чжуан-цзуна к вину и разврату, во всем старался не идти по его стопам.
Минуло несколько поколений, и, хотя последующие императоры, занимавшиеся охотой, иногда следовали примеру Абаоцзи, тем не менее для перекочевок в соответствии с четырьмя сезонами года никогда не устанавливалась определенная система. Внутри государства императоры разоряли принадлежавшие им округа, вне его — причиняли постоянное беспокойство соседним территориям. Дошло даже до того, что они ловили серых соколов из восточных земель у моря во владениях нюйчжэней, приобретали собак в землях племени мэнгуцзы.
Все это вызывало волнения как внутри государства, так и за его пределами и в конце концов привело к беспорядкам и смутам.
Положение еще более усугубил Тянь-цзо, который шел по неправильному пути, запустил все дела, неумеренно предавался охоте и разврату, использовал на службе своих любимцев, назначал на должности неподходящих лиц и не знал никаких запретов, чем вызвал волнения между своими слугами. А ведь если сильный разбойник у ворот, лучше отдать ему самое дорогое, своего младенца, так как, когда тигр или волк выйдут из загона, кто сможет положиться на свою смелость, если она даже равна смелости самого Мэн Бэня{357}?
Наблюдая за неразумным правителем, можно сказать, что о нем болит сердце, но разве его существование, гибель и замена другим не зависят от воли Неба?
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ЖИЗНЕОПИСАНИЯ ИМПЕРАТРИЦ И НАЛОЖНИЦ
ИМПЕРАТРИЦА ШУЛЮИ, ЖЕНА ИМПЕРАТОРА ТАЙ-ЦЗУ{358}
Жена императора Тай-цзу, происходившая из рода Шулюй, была киданькой, родившейся в киданьских землях. Отличалась смелостью и гибкостью в решениях сообразно с обстановкой. Всегда принимала участие в обсуждении планов Тай-цзу, связанных с военными походами и управлением народом.
Однажды, когда Тай-цзу пересек пустыню для нападения на [племя] дансян, он оставил императрицу охранять его юрту. Два шивэйских племени, хуантоу и сюбо, воспользовавшись отсутствием Тай-цзу, объединили поиска для нападения на его юрту. Узнав об этом, императрица встала во главе войск, ожидая неприятеля. Когда противник подошел, она яростно напала на него и разбила наголову. После этого случая слава императрицы прогремела среди всех восточных инородцев.
У императрицы были мать и свекровь, которые сели на лежанку, ожидая, когда она совершит перед ними поклон. Однако императрица сказала: «Я кланяюсь только Небу, но не кланяюсь людям».
Когда Цзинь-ван{359} управлял землями к северу от Хуанхэ, он хотел завязать дружбу с киданями в расчете на их помощь, а поэтому относился к Тай-цзу как к дяде, а к императрице — как к тете.
В последние годы жизяи Лю Шоу-гуан{360}, лишившийся былого могущества, отправил к киданям за помощью военного советника Хань Янь-хуэя. Тай-цзу разгневался на Хань Янь-хуэя за отказ совершить поклон, задержал его у себя и послал пасти лошадей в степи. Императрица сказала Тай-цзу: «Хань Янь-хуэй непоколебимо выполняет долг верности. Это достойный человек нашего времени. Разве можно бесчестить его пастбищами и конюшнями? Его следует с почетом пригласить на службу».
Тай-цзу вызвал Хань Янь-хуэя, поговорив с ним, полюбил и сделал главным советником. Впоследствии Хань Янь-хуэй стал известным сановником.
Правитель владения У{361} отправил послов, которые поднесли Тай-цзу горящее сильным огнем масло и сказали;
«Если при штурме города зажечь этим маслом дозорные башни, чем больше противник будет лить воды, тем огонь будет сильнее». Обрадованный Тай-цзу сразу же отобрал тридцать тысяч всадников и хотел напасть на Ючжоу.
Императрица, усмехнувшись, сказала: «Разве кто-нибудь нападал на другое государство из-за желания испытать масло?!» Затем, указав на дерево перед юртой, она обратилась к Тай-цзу: «Может ли расти это дерево без коры?» — «Нет», —ответил Тай-цзу. Тогда императрица сказала: «Город Ючжоу похож на это дерево. Если мы укроем в
