Мастерков и представить себе не мог, что существуют в природе начальники, не только не подгоняющие своих подчиненных, но и, напротив, осаживающие их рвение. Омрачало радость некоторое недоумение: чего вообще от него ждут? С какой целью ему поручают дело, в котором он не мыслит ровным счетом ничего? Мало того, ему намекают, что и разбираться-то необязательно! Странные игры. Впрочем, зарплата Роберта заметно подросла, работа не пыльная.
Можно было просто посидеть, подождать развития событий.
Кроме того, существует масса способов оправдать оказанное доверие, даже не будучи специалистом в своем деле.
Совсем забрасывать идею повышения своей квалификации не стоило, но чутье подсказывало, что вряд ли Александр Иванович вспомнит об этих обязательствах и тем паче решит учинить Роберту экзамен. Можно было наверстывать не спеша. Сейчас главная стратегическая задача: молчать в надежде «сойти за умного». А параллельно стоило попытаться наладить добрые отношения с другими сотрудниками дирекции маркетинга, и в первую очередь с господином директором Подворским.
Так что Роберт предпочел ретироваться в свой угол, заслониться от коллег-маркетологов монитором и пока понаблюдать за ситуацией. До поры до времени.
Само собой, что просто сидеть в своем углу на виду у двух десятков коллег нереально. Когда вокруг гул, суета, трезвон и шелест бумаг, человек, выбивающийся из общего ритма, поневоле привлекает внимание. Единственный, кто мог себе позволить «оторваться от коллектива», — Борис Апухтин. Но его авторитет был сравним с неприкосновенностью сфинкса, на которого он сильно смахивал, когда сидел с бесстрастным видом за своим компьютером, равнодушный к бурлящей вокруг жизни. То обстоятельство, что Борис не постеснялся на работе напялить наушники, только укрепляло его авторитет среди рядовых сотрудников дирекции маркетинга. Правда, большинство коллег считало его безнадежным снобом...
Роберт предпочел «смешаться с толпой». Он тоже начал что-то печатать, шуршать бумажками, просить у завхоза папки для документации.
Вскоре господин Подворский подкинул его «отделу» конкретное задание. Необходимо было собрать данные по строительным фирмам Москвы и области и начать прорабатывать их на предмет сотрудничества. Варианты сотрудничества Роберту предлагалось придумать самостоятельно. В качестве примера Константин Николаевич предположил лишь, что строительные компании могут оказаться полезны в качестве посредников: предлагать торговое оборудование «Конторы» заказчикам, ремонтирующим торговые объекты.
Поначалу Роберт взялся за это дело с похвальным усердием. Но первый же директор строительной фирмы, с которым ему удалось связаться, вогнал молодого человека в краску серией конкретных вопросов. Коммерсант сразу же понял, чего хочет от него сотрудник «Конторы», и задал вполне логичные вопросы: что он будет с этого иметь? кто будет подписывать договор? в какой форме «Контора» будет с ним рассчитываться?
Мастерков довел эти вопросы до Подворского. Константин Николаевич внимательно выслушал и сделал пометки в ежедневнике.
— Хорошо, Роберт, я понял, — кивнул он, убирая ручку. — Мы это обсудим с руководством и сообщим тебе. Пока просто зондируй почву. В общем виде, насколько вообще интересно строителям такого рода сотрудничество.
Потекли дни. Никаких инструкций относительно договоров от директора по маркетингу не поступало. Роберт благоразумно не напоминал патрону об этой повисшей высоко в небе проблеме. Тише едешь, дальше будешь.
Мастерков, как велено, зондировал почву. Теперь он уже не опасался, что в отдел к ним войдет начальственное лицо и, указав на него перстом, спросит грозно: а ты чем занят?
Отныне рука Роберта всегда лежала на трубке телефона. Стоило на пороге появиться кому-то постороннему, как он подносил трубку к уху и начинал набирать номер. Довольно быстро Роберт запасся номерами нескольких строительных фирм, руководство которых вечно отсутствовало. Роберт просил позвать означенного руководителя, выслушивал ответ, справлялся, когда его можно застать, представлялся сам, благодарил. За это время либо выяснялось, что неизвестный — безобидный клерк из другого отдела, либо неизвестный успевал выйти вон. Если же гость задерживался — не беда, Роберт набирал следующий номер.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Один только раз система эта едва не дала осечку.
Получилось так, что один из неуловимых директоров оказался на месте как раз в тот момент, когда Мастерков звонил ему в офис. Более того, директор этот, Дмитрий Валерьевич, воспринял предложение посотрудничать с неожиданным, ненормальным даже энтузиазмом. Видимо, дела у фирмы шли неважно, и каждая возможность подзаработать была как спасительная соломинка. Так или иначе, Дмитрий Валерьевич изъявил желание прибыть в «Контору», чтобы обсудить условия.
Отказаться от встречи с ним не представлялось возможным. Пришлось бежать к Подворскому, срочно стряпать «рыбу» договора, готовить для гостя «джентльменский набор» каталогов и прайсов на оборудование.
В назначенный час Дмитрий Валерьевич прибыл. Роберт выкроил ему место, чтобы потенциальный партнер мог присесть и ознакомиться с бумагами. Строитель придвинул к себе папку и принялся обстоятельно, бумажка за бумажкой, знакомиться с ее содержимым. Прошло четверть часа, потом полчаса, а Дмитрий Валерьевич продолжал молча читать какой-то буклет. Он настолько погрузился в чтение, что, кажется, забыл даже, где находится.
Минут двадцать Роберт терпеливо наблюдал за посетителем, готовый ответить на какой-нибудь вопрос или просто реплику. Потом он вспомнил о своей роли занятого чиновника, тоже взял какие-то бумаги, сделал вид, что погрузился в их изучение. Гарантийные талоны на холодильник «Колд» — именно они подвернулись Роберту под руку — оказались не самым интересным чтивом, и после получаса усиленного «изучения» молодого человека неудержимо потянуло в сон. Роберт как раз собрался подыскать что-нибудь поинтереснее, когда дверь отдела распахнулась.
Все сотрудники застыли, словно в детской игре в фигуры, уставясь на вошедшего. На пороге стоял Станислав Игоревич Бах собственной персоной. Наверное, только появление удава в вольере с кроликами может вызвать такой всеобщий шок. Клерки оцепенели, взирая на генерального директора. Не хватало только звонкой команды «Встать, смирно!».
У Роберта сработал защитный рефлекс. Он снял трубку и набрал один из «аварийных» номеров.
— Фирма «Барранд»? — спросил он уверенно, с облегчением видя, что Бах повернулся и вышел прочь.
— Дмитрия Валерьевича можно попросить? — Продолжая изображать занятого работника, Роберт не сводил взгляда с широкой спины, исчезающей за дверью.
— Я уже здесь, — раздался спокойный голос.
Мастерков повернул голову и увидел строителя, поднявшего растопыренную пятерню, словно опасаясь, что его могут не заметить. Несколько мгновений Роберт и Дмитрий Валерьевич смотрели друг другу в глаза. Глупейшее положение. Женский голосок в трубке сообщал, что Дмитрий Валерьевич появится в офисе «Барранда» после трех.
Кто-то из коллег-маркетологов хмыкнул. Из дальнего угла комнаты эхом вернулся сдавленный смешок. В глазах господина строителя тоже начали приплясывать яркие смешливые искорки. Оставались считанные мгновения, чтобы выпутаться из сложившегося положения. И Роберт выпутался. Ну, или почти выпутался. Скажем так, выкрутился с минимальными потерями.
— Да. Вы уже здесь. — Не сводя глаз с посетителя, Роберт медленно опустил трубку на рычаг и заговорил ровным, спокойным голосом: — Очень хорошо, что вы пришли, Константин Николаевич. Я как раз хотел обсудить с вами договор...
Роберт говорил, понимая, что промах его не остался незамеченным, но не станет же этот строитель поднимать его на смех! Куда важнее для Дмитрия Валерьевича получить немного денег для поддержания на плаву своей фирмы.
Краем глаза Роберт заметил, как по невозмутимому лицу Бориса скользнула ехидная усмешка. То ли громкость плеера позволяла ему слышать, что происходит в комнате, то ли разговор пришелся на интервал между песнями. Ничего, господин Апухтин, посмейтесь немного. Пока. Хорошо смеется тот, кто смеется последним.
