— Я оставил брата-чемпиона Баярда на Армагеддоне вместе с реклюзиархом Гримальдом.
Двигатели “Громового ястреба” снизили обороты до приемлемого уровня. Голос Амальриха стал печальнее и тише. — Значит, вы не слышали, что он погиб?
— Мы только что из варпа и не получили сообщение.
— Мне жаль, сеньор. Я не знал, что в вашем крестовом походе появился чемпион. Моя новость столь же плохая, как и хорошая.
Хелбрехт не позволил проявиться охватившему его горю. — Это — счастье. Один погиб, другой появился, дабы почувствовать божественную благодать Императора. Слава Императору.
— Слава Императору, брат.
Среди шума ритуалов приземления и гимнов приветствия штурмовой трап второго “Громового ястреба” с шипением открылся, выгружая маршала Рикарда и его Братьев меча. Все они были с бритыми головами и щегольскими усами. Вокруг ног рыцарей обвивались белые плащи с красной подкладкой.
— Рикард! — с искренним восхищением воскликнул Амальрих.
Он был старше Амальриха, но младше Хелбрехта, и это же можно было сказать про его характер: не такой мрачный, как его лорд, и не такой радостный, как равный ему маршал.
— Рад видеть вас всех. Брат Хелбрехт, — Рикард склонил голову и сжал руки магистра ордена. — Рад, что остальные поддержали мой выбор. Вы будете прекрасным верховным маршалом.
— Увидим, — ответил Хелбрехт. У него не было никакого желания распространяться о провале крестового похода Звёзд Вурдалаков.
— Магистр святости, — обратился Рикард к Теодориху. — Могу я смиренно попросить вас о благословении, прежде чем мы расстанемся?
— Можете, маршал. Император явит вам Свою милость.
Рикард поклонился.
— Я рассказывал верховному маршалу о появлении нашего чемпиона, — сказал Амальрих.
— Как я понял, это юноша, который услышал зов Императора, — сказал Рикард.
— Его зовут Воспер, сеньор, — пояснил Амальрих Хелбрехту. — Он молод, неофит, но близок к завершению обучения. Видения пришли к нему три ночи назад, и становились всё сильнее. Он — достойный чемпион, сеньор.
— Значит Баярд погиб, — сказал Рикард. — Мне жаль, сеньор. Мы потеряли прекрасного брата.
— Без сомнений он погиб смертью героя. Пусть Император защитит его душу, — взял слово Теодорих.
— Слава Императору, — прошептали они и вместе почтили Баярда минутой молчания.
Хелбрехт почесал подбородок, царапая щетину медной бионической рукой. — Знает ли юноша…
— Воспер, сеньор.
— Знает ли брат Воспер, что это значит?
— Да, сеньор. Он перенёс посвящение в третьи тайны.
— И он не показал страха?
— Ни малейшего, сеньор. Он один из наших самых многообещающих неофитов. Он показал только веру и желание умереть за Императора.
— Капеллан Теодорих, это необычно, когда новый чемпион появляется сразу же после гибели прошлого. И он очень молод. Что ты думаешь об этом?
Магистр святости сжал кулак и посмотрел на украшенные черепами суставы перчатки, словно в их пустых глазницах скрывались ответы.
— Это очень необычно, сеньор, но нет никакой причины, почему этого не может быть. Пути Императора неисповедимы. Сейчас в этот тёмный час Он прямо оказывает нам помощь. Молодость такого сосуда, как Воспер, возможно, свидетельствует о его чистоте. Независимо от военного опыта Император наполнил его Своей силой. Если Баярд мёртв, значит так было предопределено. И у нас есть новый чемпион для возвращения на Армагеддон. Я считаю это знак, что Император с нами, сеньор. Слава Императору.
— Слава Императору, — отозвались остальные. Автоматически, не задумываясь. Хвалебные слова Лорду Человечества всегда были готовы сорваться с их губ.
— Видения оказались верными, сеньор, — сказал Амальрих. — Мои капелланы проверили его. Он выдержал все испытания.
Хелбрехт посмотрел на Теодориха.
— Дагал и Леофальд, сеньор. Капелланы крестового похода Амальриха.
Магистр ордена одобрительно кивнул.
— Достойные жрецы. Не сомневаюсь, что они всё сделали хорошо, но мы должны быть полностью уверены. Амальрих, пусть магистр святости проверит этого брата Воспера.
— Сию минуту, сеньор, — ответил маршал и подозвал трэллов-щитоносцев, приказав им отправиться на “Добродетель Королей” и подготовить неофита.
— Что с нашими крестовыми походами, верховный маршал? — спросил Рикард.
— Они закончены. Если позволят обстоятельства, то вы вернётесь, чтобы успешно завершить их после окончания войны за Армагеддон.
— Знамёна?
— Храните их со всей подобающей честью. Ваши крестовые походы приостановлены, а не распущены.
Рикард и Амальрих поклонились. — Спасибо, сеньор, — поблагодарил Рикард.
— Уверен, что вортет оценят отдых, — сказал Амальрих. — Позволь им на несколько лет почувствовать себя в безопасности в своих норах — после отсрочки их истребление станет слаще.
— Хорошо сказано, Амальрих, — согласился Рикард.
— С вашего позволения я вас покину, сеньор, — сказал Теодорих.
Хелбрехт отпустил его.
— Вы можете использовать мой корабль, как свой собственный, капеллан, — разрешил Амальрих. — Полагаю, дела задержат нас здесь на некоторое время.
— Император благословляет и хранит тебя, брат.
Магистр святости ушёл, “Громовой ястреб” сразу же переключился на протоколы взлёта.
— Итак, — обратился Амальрих к Хелбрехту, своему другу и господину, — расскажите нам об этом орке, у которого хватило глупости бросить вызов Богу-Императору Человечества.
— Он не глупец, — ответил верховный маршал.
Они совещались в течение трёх дней, за это время из учебных монастырей замка Фергакса забрали новых неофитов. Восемьдесят четыре из них были признаны готовыми к повышению. А тем временем в святейших залах “Добродетели Королей” Теодорих исповедовал молодого космического десантника Воспера. На четвёртый день он вернулся на планету с радостными вестями.
Неофит Воспер вошёл в зал Сигизмунда, на лице юноши явно читались удивление и смятение. Он пытался мужественно придерживаться положенной ширины шагов — столь младшему как он надлежало двигаться маленькими шажками. Склонив голову, он медленно шёл вперёд в такт пению трэллов-рабов, но не смог удержаться и мельком взглянул на окружавшую его роскошь, так отличавшуюся от учебных палуб. Вдоль пути к трону Хелбрехта стояли три десятка Братьев меча из трёх крестовых походов. Их тёмные пластины великолепно украшенных гравированных золотом и платиной доспехов оживляли яркие цвета личных геральдик. Здесь присутствовали лучшие ордена — Адептус Астартес и немодифицированные человеческие слуги — ожидая его. Представители каждой службы ордена, включая одного из древних, погребённого в громоздком корпусе дредноута. Стоявший рядом с троном своего повелителя Презес-Брат меча держал в руках большой меч, завёрнутый в ленты и клятвенные бумаги.
Воспер был ещё очень молод, но уже ничего не боялся, правда, в этот момент он почувствовал страх.
Хелбрехт встал, когда неофит достиг подножия трона. Все присутствующие осенили себя крестом Храмовников, скрестив предплечья напротив нагрудников. Неожиданный лязг металла о металл был потрясающим. Облачённый в одежды молящегося неофит опустился на колени, ряса сложилась вокруг него.
Хелбрехт заговорил и его голос, вне всяких сомнений, оказался самым поразительным из всех когда-либо услышанных Воспером, хотя верховный маршал был без шлема и говорил не громче, чем человек в разговоре. — Мы приветствуем тебя во Внутреннем круге, брат Чёрных Храмовников, сын Рогала Дорна, наследник Сигизмунда. То, что ты услышишь и увидишь в этом зале не должно покинуть пределы его стен. Ты понимаешь?
— Да, сеньор.
— Тогда держись свободнее, брат Воспер.
Неофит остался на коленях.
— Ты можешь встать, брат, — мягко сказал Теодорих. — Теперь ты один из Внутреннего круга.
Воспер поступил, как ему сказали, его пристальный вопросительный взгляд перемещался от одного мрачного воина в великолепной мантии и прекрасно украшенном доспехе к другому. — Вы назвали меня братом, но я… я — неофит, повелитель.
— Ты считаешь, что верховный маршал ошибся? — спросил Рикард.
— Нет, нет! Простите меня, повелители.
— Здесь мы все равны, брат Воспер, — сказал Хелбрехт. — Ты ко всем кроме меня можешь обращаться просто как к братьям. Ты завершил обучение?
— Почти, сеньор. Я получил последние имплантации. Я жду только своё рыцарское посвящение.
— Кто твой господин, оруженосец?
— Брат Гальб, сеньор.
— Скажи ему, что ты получил посвящение.
— От вас, сеньор? — лицо Воспера засияло. Он опустился на колено. — Спасибо, лорд! Посвящение от вас — великая честь.
