Набираю прямой номер Ли. По его словам, его знает лишь несколько человек. Несмотря на то, что время позднее, он отвечает:
— Да.
— Все готово? Я выезжаю сегодня? Или тебе нужно еще время?
— Мозги девчонке я промыл. Ты был прав. Он ее насилует и весьма… нестандартными методами. Но как ты узнал? На ней даже синяков нет…
— По походке. Заметил еще месяц назад. У каждого она уникальная. И не будь наивным, — морщусь. — Он ее не насилует. Она сама позволяет так с собой обращаться. Ты не мог этого не заметить…
Ли игнорирует мое замечание, спрашивает:
— И что же с ее походкой?
— Часто, когда она спускалась с пятого этажа, она шире раздвигала ноги и делала упор на левую ногу. Знаешь, из-за чего так бывает?
— Может быть много причин. Просвети.
— Он отбивает ей правую ягодицу. Скорее всего бьет по одному месту, чтобы было краснее и больнее. Либо рукой, либо плетью. Очень распространённый вид… удовольствия. Особенно для таких, как он.
— И чем тебе это поможет? Не вижу в этом ничего особенного. Она признает, что все было добровольно. Да, ты насолишь Патрику, но только разозлишь.
Уголок губы приподнимается:
— Это смотря как преподнести.
Насколько я знаю, Патрик обручен с медиокрисой Эйлин Эйнкин, выпускницей школы Новая Эра, старостой класса в Академии Высшего Порядка Стейнвилль Европейского Кластера. Да-да, именно той, кем так яро хвастается Новая Эра на главной странице своего сайта. Уж не знаю, насколько попортятся дела и репутация Патрика, но то, что попортятся — это точно. Шлепанье крестьянских попок за спиной влиятельной невесты? Ситуация для большинства аристократов обычная, пока об этом никто не знает.
— Ладно, я свое дело сделал, — устало говорит Ли. — Дальше мне неинтересно. Она простушка, поэтому проблем у меня не возникло. Мозги у нее как чистый лист и ничем не защищены. Она спровоцирует Патрика и сделает запись, сама того не осознавая. Но второй раз такой трюк не сработает. В ее голове останутся следы… Если ее проверят, то все поймут.
— Понял. Дальше я сам.
— Больше я тебе помогать не буду. Мне нужно залечь на дно на какое-то время. И Вальты мне не нравятся, поэтому считай это дело моей последней прихотью. И… мы квиты, Киба.
— Справедливо.
— Из любопытства. Что ты собираешься делать с Фрагором? Ты помешал им, убил троих. Семнадцатого. Сам понимаешь, в многотысячном клане «семнадцать» это высокий ранг.
Тихо хмыкаю:
— Мы это обсуждали. Пока я ничего не могу сделать. Посмотрю, что они предпримут дальше и буду исходить из этого. Ты сам сказал, что у меня есть время.
— Уже не так много. Они нашумели и затихли, но это ненадолго. Поверь, я их знаю. Они такого не прощают.
Молчу, не отвечаю.
— И Киба?..
— Да?
— Займись своим разумом. Хоть он и остер, как клинок, но беззащитен. Пока таких, как я, немного, но скоро это изменится…
И кладет трубку. Что ж, он прав. Как и я говорил, в этом мире магия разума не развита, но люди на верном пути. И Ли тому доказательство.
Ложусь. Аннет ворочается, обнимает меня. Нужно поспать хотя бы еще час.
* * *
Морозный ветер поддувает челку. Под всеобщее молчание мы c Патриком сверлим друг друга взглядом. Элис бледная, не может оторваться от дисплея телефона. На вид она будто пытается что-то вспомнить, но у нее не получается.
Итак, я дал местному божку, Патрику, выбор.
Он может разыграть аристократа, который не считает всякую мелочь достойным своего внимания. Так бы сделал я. Либо на публике отказать наглой черни в «милости».
Резким движением он поправляет себе воротник. Сгибает шею, будто пытается взять себя в руки и не сорваться на меня, как безумный пес:
— Ну… хорошо. Хочу задать тебе вопрос. Ты хорошо подумал? Может сначала до второго этажа доберешься и там с кем-нибудь померишься силой?
Слышу перешептывания, смешки. В основном, от элиты. Остальные просто молчат, переживая, что их заметят.
Перестаю улыбаться:
— Ты даже не представляешь, как хорошо я подумал. Мое терпение подошло к концу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Замечаю Сэма, встречаемся с ним глазами. Он злорадненько лыбится, крутит пальцем у виска. Ну конечно, Патрик же один из сильнейших в школе. Во все времена подготовка у аристократов самая лучшая. Насколько я помню, у него направления суммы скорости и газообразного. Ужасная комбинация. А еще есть доступ к школьному склепу и вряд ли он брезгует им пользоваться.
Победить его невозможно.
Патрик резко меняется в лице. Настолько, что сейчас его можно назвать… дружелюбным.
— Не желаешь со мной прокатиться, молодой человек? Неподалеку от школы есть хороший рыбный ресторан. Обсудим твое… поведение. Боб, ты так и будешь там сидеть? Открой нам дверь.
Патрик говорит так, будто у меня нет выбора. И его просьба — это приказ. И разумеется, я ему подыграю. И сделаю это максимально культурно. У него не будет повода слить наш поединок, потому что я «чернь».
Шокированный своим внезапным увольнением водитель только сейчас выходит из машины.
Спрыгиваю:
— Конечно, — киваю. — Для меня это большая честь, медиокрис Эдвайс.
Вряд ли мне что-то грозит. Патрик прилюдно приглашает меня отужинать. С его стороны будет глупо… делать нечто опрометчивое. Да и видео может попасть куда не следует.
Протягиваю руку Элис, движением кисти показываю, что телефон надо бы вернуть. Дрожащими руками передает. Патрик смотрит на нее.
— Элис, я бы хотел обсудить кое-что наедине с моим новым… другом. Езжай со Стасом.
Элис задрожала еше сильнее. Потому что хозяин смотрит на нее так, будто ее жизнь окончена. Что ж, несложно догадаться, кто сделал это видео. И Патрик догадался.
* * *
Лимузин Патрика намного лучше машины Акане. Тут разве что джакузи не вместилось. Телефоны, компьютеры, мониторы, три мини-бара. Довольно долго едем в тишине. Патрик сидит напротив, закинув ногу на ногу и пускает клубы пара изо рта.
— Мне кажется, мы друг друга не так поняли, — пускает он кольцо чуть правее меня. — И задали неверный вектор отношений. Я не враг тебе, Киба. Я просто очень хороший друг устоявшейся в школе системы.
Не отвечаю, осматриваю белокурого красавца. Он будто родился с внешностью аристократа. Так везет далеко не каждой знатной особе.
— Ближе к делу, медиокрис Эдвайс. О чем ты хотел со мной поговорить?
— Я не хотел с тобой поговорить. Я хотел тебе объяснить. Твои действия становятся для меня действительно неудобными. Но не все проблемы я решаю силой, знаешь ли.
— Я не заметил.
Патрик сразу понимает, о чем я, слащаво улыбается:
— Я прошу прощения за поступки моих подчинённых. Они неправильно истолковали мое указание разобраться с твоим хм… клубом. Это методы силачей, но никак не мои.
— До меня силачи подчинялись тебе.
— Все это очень тонкие материи, Киба. Давай вернемся к нашим делам.
Достаю зубочистку. Надо соответствовать аристократии. Кто-то курит, а кто-то в зубах ковыряется.
Видимо Патрика устраивает, что я молчу. Вероятно, он думает, что мне нечего сказать.
— Поверь, я не тиран. Все что делает клуб Инфиниты идет лишь на благо обществу. Понимаешь, Константин, простые люди, они неумны. Большинство из них, — выпускает густой дым изо рта. — А представь, что у неумного человека с рождения есть доступ к опасному и даже смертоносному оружию. И с этим ничего нельзя поделать. Нельзя отобрать сумму. Но мы можем… ограничить всякого рода объединения. Не допустить, чтобы неумные люди сплотились. И даже клуб любителей компьютерных игр может представлять угрозу. А твое объединение… Ты не понимаешь, что ты делаешь, Константин. Рано или поздно беляки поймут, насколько хрупок вокруг мир. И вот в отличие от Инфинитов не будут его оберегать. Они его уничтожат.
Недолгая пауза. Коротко отвечаю:
— Это возможно.
Патрик никак не реагирует. Лишь откладывает свою странную курительную трубку на специальную серебряную подставку.
