и от воды тянуло холодом. Сыростью. Это море…
Зимы здесь теплые, но это все равно зимы. И ветер.
— Здравствуйте, эссы. Не передумали?
— Добрый вечер, эс Молина. Ваши деньги.
Кошелек эс принял с удовольствием, а вот на нас поглядел уже без оного.
— Ладно, эссы. Я предупредил.
Развернулся и направился по тропинке, всем видом показывая, что две дуры издеваются над маленьким мальчиком. Но сильно не торопился.
А то ж! Уплочено? Отрабатывай!
* * *
Я тщательно запоминала народную тропу. Эх, записать бы…
Нечем.
Не на чем.
А еще природа днем и природа ночью — это две разные природы. Один и тот же куст ночью увидишь — днем не узнаешь. Так что…
Пока просто сходим. Потом будем осваиваться всерьез, если сейчас все пройдет нормально.
Вот и скалы начались, вот и пещера…
Эс Молина остановился перед ней и извлек из-под плаща три небольших потайных фонарика. Зажег, один взял себе, два протянул нам.
— Возьмите, эссы.
Я послушно приняла теплую колбу.
Трут, фитиль, три стенки выкрашены черной краской, одна стенка закрывается темной тоненькой планкой. Ее сдвигают и получается небольшое световое пятно впереди. Носом не упадешь, но и много не увидишь.
— Сейчас я обвяжу себя и вас веревкой. Идете за мной, молчите, не орете. Иначе всем нагорит.
Я кивнула.
— Хорошо. Что еще? Куда мы идем?
— Я вас свожу к своему дракону.
— И только?
— Могу еще отвести к молодняку. Незапечатленному.
— Давайте.
— Не боитесь? Мой дракон вас есть не станет. А за молодняк я не в ответе.
Ну,, все. Мое терпение лопнуло.
— Эс Молина — медовым голоском пропела я. — А с чего начинают жрать драконы? Они откусывают головы? Или сначала отрывают конечности, а потом начинают жрать? Какие внутренности они предпочитают? Печень? Кишечник? Такой свежий, окровавленный, пахнущий требухой и навозом…
— Каэ!
Мариса рявкнула очень вовремя. Еще немного и нашего провожатого пришлось бы откачивать. Салага.
— Эсса…
— Эс Молина, — рыкнула я уже в своем стиле Зоечки. — Хватит лирики! Пора идти!
Эс покосился дикими глазами, но промолчал. Видимо понял, что кто тут поиздевается и над кем — вопрос. А ответ ему не понравится.
И мы наконец-то пошли к драконам.
Меня даже слегка потряхивало.
Драконы!
Вблизи!
Наконец-то!!!
Идти пришлось около получаса. Повороты я и не запоминала. Наконец эс Молина остановился перед входом в пещерку.
— Здесь мой Эстарг. Не орать, поняли?
И вошел внутрь.
Веревка потянула и нас туда же.
— Какой красивый! — выдохнула я. — Ой ты лапа…
Есть у меня такое. Неадекватная реакция называется. Случилось один раз — в центре на первом этаже была выставка собак. Вот.
И у одного балбеса-хозяина кане-корсо с поводка сорвался.
Пес-то умный, воспитанный, хороший, но от такого количества людей и хомяк бы озверел. Так что бедолага цапнул кого попало (повезло, попался судья) и рванул на волю. И в дверях наткнулся на меня.
Когда к нам добежал хозяин, я уже вовсю тискала собакена за брыли, а он пытался спрятаться от окружающего мира под моей юбкой. Мини.
Получалось не очень, но вид открывался симпатичный. А я тогда и не думала, что пес может укусить. Я им восхищалась. Он ведь шикарный! Там такие лапы! И зубы… Вот и при виде дракона у меня то же самое случилось.
— Какой красавец!!!
— Ты правда так думаешь? — кажется, этим заявлением я беднягу Молина просто убила. Но ведь хорош же!
— Да!
— Большой, — Мариса поеживалась.
— Сварт больше,, — ляпнула я. Некрупный синий дракон сощурился на меня, но промолчал.
— Ты Сварта видела?
— Я каждое утро на драконов смотрю. Можно?
Здоровущая чесалка стояла в углу, так что следующие минут двадцать мы с драконом обоюдно балдели. Да, чесалка. Не руками ж его по чешуе, она хоть и мягкая, но на драконий манер. А руку вмиг до мяса сотрешь. Кажется, Эдгардо даже ревновать начал. Дракон вел себя, как здоровущий кот, извивался на спине, поджимал лапы, подставлял пузо, потом и спину у крыльев…
Еще и глаза закатывал. Морда у него при этом была настолько блаженная, что даже Мариса решилась подойти и приглядеться. А там и вовсе бояться перестанет.
— Я не думала, что они такие…
— Они лучше, — решила я. — Эс, мы к молодняку сходим?
Вот провалиться мне на этом месте, но на здоровущей драконьей морде было написано разочарование! Бросили деточку чешуйчатую. Недочесанную, недолюбленную!
Гады. Точно.
* * *
Пещера.
Потом еще одна.
Сталактиты? Сталагмиты? Да главное, не спотыкаюсь и на голову ничего не рушится, остальное мелочи жизни. Кажется, мы поднимались, а потом опять опускались. Я себя чувствовала первоклассницей в школе. Когда оказываешься в каком-то незнакомом, но очень большом месте, и ничего там не знаешь. Первое время ходишь, как дура, потом начинаешь как-то узнавать место, составлять его карту, ну а через месяц там можно и хорошо ориентироваться. Здесь я в первый раз, да еще ночью… ничего не найду. Если оторвусь от эса Молина,, точно заблужусь. Буду тут ходить и злобно орать. Долго.
Пока не найдут и не выведут.
— Молодняк сейчас спит, — порадовал нас эс Молина.
Спит…
Может, так и лучше?
Не знаю.
Еще несколько поворотов, и перед нами открылась большая пещера. Действительно здоровущая. Пожалуй, в нее можно бы и Большой Театр запихать, и еще немножко места останется.
Пещера была освещена слабым светом из отверстий на
