Ресторан очень дорогой. Я даже не видела его ни разу, потому что сам район для тех, кто, как говорится, хозяин жизни.
Мне открывает дверь мужчина в черном костюме, а внутри сразу же встречает девушка за стойкой.
— Добрый вечер. Могу я узнать, к кому вы? — она с улыбкой приветствует и ждет, пока я обрету снова голос.
— Здравствуйте. Станислав Аверин. Думаю, он ждет меня.
— Конечно, Ирина. Прошу за мной.
Свет в зале приглушен. Я мельком смотрю на шикарные столы, накрытые дорогими скатертями, за которыми сидят гости, но Стаса нигде не видно, поэтому я начинаю паниковать. Но это длится до тех пор, пока мы не останавливаемся у дверей в вип-комнату.
Девушка стучит трижды и, открыв дверь, приглашает войти, сама оставшись снаружи.
Внутри лишь тонкая линия свечей, которые тускло освещают комнату. Я также ощущаю слабый ветерок свежего воздуха.
Боюсь упасть и потому стою на месте.
— Стас? — тихо зову его, и комнату озаряет слабое голубое сияние, когда тяжелые портьеры расходятся в стороны и открывают мне вид на террасу.
Я смотрю на него и не могу отвести свой взгляд.
Красивый, настоящий… родной.
Стас держит в руке единственную красную розу на длинном стебле и манит взглядом, при этом не произнеся ни слова.
Завороженная, иду медленно. Сейчас хоть и семь почти, все же не так темно на улице. Однако терраса по краю светится фонариками, и это выглядит великолепно.
— Так красиво, — восхищаюсь вслух. — Немного театрально.
— Ты говорила, что любишь театр. Но несравнимо с тобой, любимая, — обхватывает руку и притягивает для длинного и нежного поцелуя.
Из комнаты доносится медленная мелодия, и Стас увлекает меня в танец.
— Ты сегодня какой-то другой, — подмечаю и говорю не о внешнем виде. Я чувствую его странное поведение, некую нервозность и немного влажные ладони. — Все в порядке?
— Конечно. Было время подумать, принять решение.
— Как интересно.
— Ты выглядишь очень красиво, — меняет тему, закружив вокруг себя. — Как самочувствие?
— Отличное. Сейчас вообще замечательно.
— Это как-то связано со мной?
— Полагаю, что да, — шире улыбаюсь.
— Я бы хотел, если ты, конечно, позволишь, всю жизнь делать так, чтобы ты чувствовала себя самой счастливой, самой любимой. Потому что хочу и буду любить тебя так сильно, что ты ни на секунду не усомнишься в том, что моя любовь чиста и искренна, — он медленно останавливает, заставив задержать дыхание, и опускается на одно колено. — Моя нежная девочка, я хочу задать вопрос и получить твой ответ, а не быть пещерным человеком и утащить тебя, не спрашивая, в свою берлогу: выйдешь ли ты за меня замуж?
Я смотрю на него и понимаю, что на языке нет иного ответа, кроме как «да». Но решаю немного его помучить.
— Просишь выйти замуж? — смотрю почти грозно, но, судя по ответному взгляду, он понял мою задумку.
— Умоляю.
— И просил моей руки у папы и мамы?
— О, да.
— И сильно-сильно любишь?
— Безумно и навсегда.
— И ребенка нашего?
— Разумеется. Я готов стать отцом более чем, — он встает с колена и улыбается, взяв в свои ладони мое лицо.
— И обещаешь помогать с малышом?
— Иначе никак, — приближается к моим губам губительно медленно.
— И обещаешь…
— Клянусь, милая… Клянусь, — отвечает, перебивая и забирает мое «согласна» вместе с выдохом.
