теперь понимаю, что она уже тогда пробовала свои эксперименты с печатями. Прежде чем я впервые использовал туннель, она провела там неделю.
Эх, Анна…
Ну да ладно.
В самой Твердыне тоже было множество потаённых проходов, по которым мы пробрались до помещения, где была моя спальня.
Теперь, судя по всему, их занял сам Его Царственная Задница. Похоже, про остальные потайные ходы он знал, потому что тесные туннели, пересекающие толстые стены, не заросли слоями пыли. Ну ничего, пусть пользуется. Мне не жалко. А вот мой личный тайник…
— Да вашу ж медь!
— Что такое⁈ — воскликнул Алексей.
Он занервничал, потому что мы находились в царской спальне. Для него это было чем-то невообразимым, а лишь отметил, что это место не слишком захирело с моего исчезновения. Всё-таки Велизар разбирался в комфорте и оставил широкую кровать, даже застелил её ещё более толстым матрасом. А также ковры, плотные шторы, закрывающие свет солнца и делающие ночь даже посреди дня.
А ещё он поставил какой-то монумент прямо напротив входа в мой тайник!
— Что это вообще за хрень такая⁈ — прорычал я.
Попытался толкнуть, но основание монумента вросло в пол. Странный камень!
— Кажется, это памятный столб, — нахмурился Алексей. — Такие раньше ставили в честь великих побед. Он древний… Я не знаю этого языка.
— Памятный столб? — нахмурился я.
А затем присмотрелся. И разозлился ещё сильнее.
— Вот стерва…
Алексей дёрнулся, когда за дверью зашевелились стражники. Створки в царских палатах были тяжёлые и толстые, чтобы не пропускать звук, но всё же там о чём-то заподозрили. Надо поспешить.
— Гр-р-ра-а! — рявкнул я, направляя молнию в основание столба.
Древний камень тут же треснул, на секунду замер, а затем разлетелся на мелкие осколки.
— Монумент!!! — ахнул Алексей, раскрыв рот. — Лют, как ты мог!
— Иди! — гаркнул я.
За моей спиной начала расходиться каменная кладка. Раньше я не задумывался, как это происходит, но теперь чувствовал, что она связана с моим Источником и духовной силой. Это ещё раз убедило меня, что Анна была намного более дальновидной, чем можно представить. А ещё — моя магия перенеслась вместе с моей душой. Иначе она бы не признала Люта из этого мира.
Потому что только я мог открыть этот проход.
Мы скрылись в туннеле, и стена захлопнулась. Вмиг всё заволокло тьмой, а в нос ударил сырой запах. Алексей зажёг несколько блуждающих огоньков и осветил проход, ведущий по склону вниз.
Мы пошагали вперёд, ступая по ступенькам, покрытым грязью и пылью.
— По-другому было нельзя? — с грустью спросил Алексей.
Я понял, что для него такие монументы — часть его истории. Каменная глыба без присутствия в ней магии, являлась чем-то ценным. И он даже не понимал, почему именно, ведь расшифровать надписи не мог.
— Это не памятный монумент, — буркнул я. — А послание.
— Кому? — удивился Алексей.
— Мне. Эта стерва Эфлен установила булыжник, потому что не смогла открыть проход. И увенчала всё ехидным посланием мне лично.
Вряд ли она знала, что мне доведётся прочитать надписи. Да и язык, которым мы с Анной общались друг с другом, ей расшифровать полностью не удалось, но общий посыл я уловил.
«Вот тебе! — говорила Эфлен. — За все твои гулянки и баб, которых ты сюда водил! Больше никто не пройдёт по этому пути!»
И, похоже, полторы тысячи лет так оно и было. Проход до сих пор не обнаружили.
Тут я заметил, что Алексей как-то погрустнел.
— Чего это ты?
— Памятный столб.
— Шутишь? Я ж сказал, что это всего лишь…
— Не в этом дело. Это был первый Памятный столб в царстве. Ещё несколько установили по его подобию. Все думали, что он воздвигнут в честь сверж… — тут он осёкся и замолчал.
— Свержения меня? — усмехнулся я.
Алексей кивнул.
— Ну, так оно и есть… Отчасти.
Затем он поведал мне, что есть ещё четыре монумента на месте великих битв, где решалась судьба варгийского народа, и один в честь основания царства Велизар. Эфлен своей выходкой зародила целую традицию, причём устанавливали эти камни только в честь действительно очень важных событий.
А это было всего лишь отчаянное послание ревнивой стервы. Причём написанное с такими ошибками, что я б засмеялся, не будь так зол.
Если бы она не запечатала меня в тот день, я бы даже проникся сочувствием, но теперь… Пошла она к демонам!
Через какое-то время мы добрались до выхода. Стена передо мною разверзлась, в лицо подул свежий вечерний ветер, а перед нами уже стояли Сварри, Батур и Злата в полном боевом облачении.
— Ну наконец-то! — прорычал Сварри. — Я уже задолбался ждать!
— Вы в порядке? — взволнованно спросила Злата. Она держала сумку, в которую мы положили Истоки. — В Твердыне какой-то шум.
Батур сосредоточенно молчал.
— Всё хорошо, пойдём, — махнул я.
К сожалению, потайной ход не работал снаружи спустя сутки после его открытия. Поэтому пришлось задействовать его изнутри. Анна говорила это необходимые издержки, чтобы магия сокрытия правильно сработала, но я всегда знал, что она просто беспокоилась, чтобы я не потерял счёт времени.
Мы добрались обратно к выходу в спальню, и там наверняка уже поджидали стражники, привлечённые разбитым монументом. Но те, кто их сюда поставил, здраво рассудили, что виновники уже дали дёру и вряд ли вернутся, поэтому пустили все силы на поиски по Твердыне.
Поэтому я выбрался из прохода под действием печати невидимости, быстро оглушил крайне удивлённых дружинников, а Злата немного поправила им головы, чтобы убрать лишние воспоминания.
А затем мы нырнули в ещё один потайной проход, о котором наверняка знало очень мало людей. Разве что царская семья, которая ими пользовалась.
А когда добрались до спуска в катакомбы, нас уж встретил Велизар Велизарыч.
— Так и знал, что это вы, — с раздражением приветствовал он.
— И тебе здравствуй, — хмыкнул Сварри.
— Ты почему такой сердитый? — поинтересовалась Злата.
— Потому что вы!.. — царевич повысил голос, но притих и оглянулся, а затем продолжил тише: — Потому что вы разбили Древний Монумент!
И все вдруг перевели укоризненные взгляды на меня.
— Чего?!! Что, даже ты знал о них? — удивился я на Батура.
Тот кивнул.
— Ничего страшного, булыжников в Варгии много, — проворчал я. — Пошли быстрее, пока нас не заметили.
Велизарыч насупился, но тянуть не стал. Провёл нас к низкому проходу с тяжёлыми воротами, обитыми железом. Они не изменились с тех пор, как я видел их в последний раз. Только постарели.
Жутко постарели.
Я уже думал, что придётся разбираться со всем без Велизарыча, но он очнулся раньше, чем утверждало Древо, и быстро сообразил что
