что с мостика "Магдебурга" даже в бинокль было невозможно рассмотреть
впередсмотрящего на баке. С "Аугсбургом" остался миноносец V-186. V-26, который
должен был сопровождать "Магдебург", тоже потерял крейсер. Совершенно неожиданно
для себя адмирал Беринг в 1.03 получил радиограмму с "Магдебурга": "Выскочил на
мель, курс 125°".
Из дальнейших сообщений стало известно, что "Магдебург" в 0.27 на 15-узловой скорости
вылетел на камни у острова Оденсхольм. Беринг предполагал, что с "Магдебургом"
находится V-26, поэтому адмирал не прекратил операцию. Однако рейд "Аугсбурга"
оказался бесполезным. Никого не встретив, с 1.48 немецкий флагман повернул назад. Из-
за этого же тумана русские дозорные крейсера "Богатырь" и "Паллада" ушли в
Балтийский порт, а дозорный дивизион эсминцев отстаивался на Лапвикском рейде. Но
самое интересное заключается в том, что командир V-26 тоже не прекратил операцию, и
в течение всей ночи следовал практически на параллельных курсах с адмиралом, только
на некотором удалении от него. Лишь в 8.30 он прибыл к потерпевшему аварию крейсеру.
Потеряв адмирала, командир "Магдебурга" капитан 3 ранга Густав-Генрих Хабенихт не
проявил должной осторожности. Беринг повернул на юго-восток заблаговременно, не
подходя к Оденсхольму, так как боялся, что его может снести течением. Хабенихт
ограничился промерами глубины. Он намеревался повернуть в 0.30, однако в этот момент
ему сообщили, что получена радиограмма адмирала. Командир "Магдебурга" решил
дождаться, пока ее расшифруют, совершенно забыв о своем намерении. Распоряжение
Беринга гласило: "В 0.16 лечь на курс 79°".
Однако ведь часы показывали уже 0.34 Хабенихт приказал немедленно поворачивать, но
когда в 0.37 рулевой доложил, что корабль на курсе, днище "Магдебурга" заскрежетало по
камням. Крейсер оказался на мели всего в 500 метрах от маяка Оденсхольм.
Разумеется, немцы попытались снять крейсер с камней, однако практически сразу стало
ясно, что это не удастся. За борт полетела часть боезапаса и другие тяжести. За корму
завезли кормовой стоп-анкер, одновременно машины дали самый полный назад.
Бесполезно. В это время русский наблюдательный пост открыл огонь по крейсеру из
винтовок. "Магдебург" ответил из пулеметов. Стало ясно, что русские знают о
присутствии германского корабля. Действительно, наблюдатели сообщили по телефону о
появлении неприятеля.
Около 8.00 туман немного рассеялся, и "Магдебург* сделал 120 выстрелов, разрушив
маяк. Но положение крейсера было совершенно безнадежным, и в 9.10 Хабенихт приказал
взорвать подрывные заряды, заложенные в носовом и кормовом погребах. Миноносец V-
26 пристал носом к корму крейсера, чтобы снять остатки команды, хотя в любой момент
могли взорваться погреба крейсера. На счастье немцев кормовой погреб не сдетонировал.
Зато взрыв в носовом разрушил корпус "Магдебурга" до второй трубы. Миноносец
отвалил, сняв часть команды крейсера. Хабенихт остался на корабле. В это время в тумане
показались силуэты русских кораблей.
Сразу после получения телефонограммы, 1-й дивизион миноносцев получил приказание
следовать к Оденсхольму и атаковать противника. Однако он заблудился в тумане и тоже
никого не обнаружил. Крейсера "Богатырь" и "Паллада" также получили приказ идти к
Оденсхольму. Начали готовиться к выходу в море и корабли в Ревеле. В 7.00 оттуда вышли
миноносцы "Рьяный" и "Лейтенант Бураков". В 7.25 из Балтийского порта вышли
"Паллада" и "Богатырь", а в 9.30 из Ревеля — "Олег" и "Россия". Туман едва не
послужил причиной крупных неприятностей — "Рьяный" и "Лейтенант Бураков"
приняли "Богатырь" и "Палладу" за немцев и атаковали их торпедами. Хорошо еще, что
торпеды прошли мимо. Крейсер "Паллада" открыл ответный огонь, но и его снаряды в
цель не попали.
Когда туман немного рассеялся, "Паллада" и "Богатырь" увидели сидящий на камнях
"Магдебург", и "Богатырь" открыл по нему огонь с дистанции 14 кабельтовых. V-26
открыл ответный огонь. Пока миноносец разворачивался и набирал ход, он получил
несколько попаданий. Особенно неприятным был взрыв 152-мм снаряда в кормовой
офицерской каюте. Погибли несколько человек, спасенных с "Магдебурга", и был
поврежден паропровод в кормовом турбинном отделении. Скорость миноносца временно
снизилась до 23 узлов, но по каким-то причинам русские его не преследовали. В 10.33 V-
26 встретился с "Аугсбургом" и передал на него раненых. Всего немцы потеряли 17
убитых, 17 раненых и 75 пропавших без вести. Из них 57 человек, в том числе командир
"Магдебурга", были взяты в плен.
Но самое важное событие произошло немного позднее. Когда русские обследовали
обломки крейсера, то водолазы подняли со дна трехфлажную сигнальную книгу
германского флота в свинцовом переплете. В каюте командира была найдена
шифровальная таблица, с помощью которой составлялись радиограммы. В каюте одного
из офицеров была найдена записная книжка, где были описаны предыдущие походы
"Магдебурга". С ее помощью удалось установить координаты нескольких немецких
минных заграждений.
По приказу Эссена копии секретнейших документов были переданы англичанам, что
сильно помогло им в начале войны. Все-таки следует заметить, что слишком часто
советская историография переоценивает значение этого факта. Все победы британского
флота объясняются только тем, что русские передали англичанам германские шифры. Это
уж слишком смело. Немцы не раз меняли шифры за время войны. Англичане сами
захватили несколько копий шифровальных таблиц с потопленных дозорных судов и
сбитых дирижаблей. Вот только неизвестно, поделились ли они своими трофеями с
русскими. И безусловным является то, что шифры "Магдебурга" были первыми, которые
попали в руки союзников.
Гибель броненосного крейсера "Фридрих-Карл"
Немного оправившись от первого шока, русские предприняли несколько вылазок в воды,
которые якобы контролировал германский флот. 1 сентября сам Эссен повел в набег в
Данцигскую бухту бригаду крейсеров. В море вышли "Рюрик", "Россия", "Богатырь",
"Олег" и группа миноносцев. Но погодные условия заставили малые корабли вернуться, и
с крейсерами остался только "Новик". Дозорные крейсера немцев, разумеется, отошли, не
приняв боя. "Новик" почему-то не сумел догнать "Аугсбург", хотя имел скорость 36 узлов
против 26 узлов германского крейсера. Торпедный выстрел был произведен вдогонку
уходящему неприятелю просто для очистки совести, шансов поразить цель не было даже
минимальных.
После этого выпада немцы перебросили на Балтику 4-ю и 5-ю эскадры линкоров из
состава Флота Открытого Моря. Наши историки пытаются доказать, что это было сделано
для "усиления" морских сил Балтийского моря, но если вспомнить, какие именно
корабли входили в эти эскадры "линкоров", становится ясно, что это совсем не так.
Броненосцы типов "Виттельбах" и "Кайзер" к началу войны устарели настолько, что
любая попытка использовать их в бою против дредноутов Гранд Флита была настоящим
самоубийством. Более того, даже устарелые "Цесаревич" и "Слава" легко могли
уничтожить любой из них. Серьезным усилением было только временное появление на
Балтике броненосного крейсера "Блюхер", а также броненосцев "Эльзас" и
"Брауншвейг". Адмирал фон Тирпиц настаивал на окончательной передаче крейсера
принцу Генриху, но уперся командующий Флотом Открытого Моря адмирал фон Поль.
Он утверждал, что это слишком ослабит его флот. Гибель "Блюхера" в бою на Доггер-
банке подтвердила, что этот корабль был лишь обузой для Хиппера. Перевод на Балтику
мог спасти "Блюхер".
6 сентября немцы совершили вылазку крупными силами к входу в Финский залив.
"Аугсбург" столкнулся с русскими крейсерами "Баян" и "Паллада" и попытался навести
их на свои корабли. Но "Блюхер", который заметил русские крейсера, преследование
тоже вел довольно вяло. Бой не состоялся.
Более важным событием стало потопление русского крейсера "Паллада" подводной
лодкой U-26. Один удачный торпедный выстрел смял всю систему дозоров. Но, если
русские крейсера и линкоры теперь в основном отстаивались в базах, то эсминцы
проявили активность, используя главное оружие Балтийского флота — мины. В конце
октября и начале ноября были поставлены несколько минных заграждений в Данцигской
бухте и в других местах. Еще одним важным событием октября 1914 года стал прорыв
британских подводных лодок в Балтийское море. Форсировать в военное время
