– Сомневаюсь, – ответил Ноа. – Они будут слишком заняты тем, чтобы не отстать от других. Мы отправимся завтра во второй половине дня, сразу же после занятий. До Государственного парка в Бакстере четыре часа езды, это означает, что мы прибудем в базовый лагерь как раз к обеду.
– Там есть поблизости мало-мальски приличные рестораны?
Ноа отрицательно покачал головой.
– Готовить будем мы сами.
– Мы?
– Ну да, мы. Вас четверо, двое проводников-альпинистов плюс тридцать ребят, ну и я, разумеется. Все участвуют в приготовлении пищи, все вместе едят. Мы проведем ночь в базовом лагере и отправимся в горы прямо перед рассветом.
– Перед рассветом?
Ноа проигнорировал вопрос, который звучал риторически.
– Все, что нам придется нести, это небольшие рюкзаки с запасами на день. Автобусы встретят нас по другую сторону горы завтра вечером и отвезут сюда. Таким образом, мы потеряем всего лишь один учебный день.
– Почему вообще нужно выходить в дни занятий и пропускать уроки?
– Потому что я не хочу, чтобы поход расценивался как очередное мероприятие администрации в конце недели. Я говорю серьезно. Это чрезвычайно важная часть распорядка дня. И не менее полезная, чем любые занятия.
– Но если мы отправимся назад из парка Бакстер уже вечером и четыре часа проведем в дороге, то это означает, что мы прибудем в Маунт-Корт ночью. Как же можно требовать от подростков, чтобы они вышли на занятия на следующий день, если им почти не придется сомкнуть глаз?
Вопрос задал Тони Филлипс, учитель математики и футбольный тренер, сам в прошлом игрок, что, однако, не мешало ему быть самым ленивым в четверке. Ноа совершенно не удивился, когда тот заговорил о недостатке сна, – в сущности, Филлипс думал прежде всего о себе, а не о детях.
– Ребята умеют отлично мобилизовать себя, когда им нужно, – ответил Ноа с уверенной улыбкой на губах. – В пятницу вечером они будут спать как убитые.
– Но на пятницу у нас назначены тренировки перед выступлением в субботу.
Ноа утвердительно кивнул.
– Правильно, и ребята постараются не распускаться. Вот почему я хочу, чтобы все вы находились в хорошей форме и показали ребятам личный пример. Ну, подбадривали, если нужно, и все такое прочее. Они способны взобраться на Катадин и потом принять участие и в тренировках, и в субботних играх. Уверен, что они почувствуют себя настоящими победителями. Главное, чтобы они ощутили себя людьми, способными кое-чего достигнуть в жизни.
Эбби Куки, преподавательница истории, присвистнула, и на ее лице отразилось сомнение.
– Ну что еще? – спросил Ноа.
– Ничего, – последовал ответ.
– Нет, под вашим «ничего» кроется нечто. У вас что, есть какие-нибудь замечания по плану?
Она заколебалась, но потом решила говорить.
– Если мне будет дозволено, то да, есть. У этих ребят нет ни малейшего опыта передвижения в горной местности, никаких навыков альпинизма. Похоже, им вообще наплевать, куда и зачем их ведут. Так что я не уверена, что они смогут ощутить себя победителями в каком бы то ни было смысле этого слова.
– Может быть, и нет, – согласился Ноа, – а может, и да. Я ведь не просто хочу попытаться привить им страсть к альпинизму. Мне хочется, чтобы они на собственном опыте поняли, что такое успех. Мне уже приходилось путешествовать с такими вот группами. Даже самые непробиваемые из ребят после наших походов начинали ощущать нечто вроде эмоционального подъема.
В комнате установилось молчание, а потом кто-то спросил:
– А какой прогноз погоды?
Ноа пожал плечами.
– Как всегда, неопределенный.
Снова установилось молчание, прерванное, как и раньше, вопросом:
– Когда мы поставим в известность ребят?
– Они получат специальное уведомление в конце учебного дня с распоряжением зайти в комнату для преподавателей. Вы четверо и я будем находиться там и объясним ребятам наш план, а также выдадим каждому список вещей, которые им необходимо взять с собой. У них будет в запасе полчала, чтобы все упаковать и подготовиться к отъезду, после чего мы отправляемся. Я уже заручился согласием их родителей. Еще вопросы есть?
– Только один, – сказал Гордон Макленнан, преподаватель латинского языка, – а мы можем отказаться?
Ноа отрицательно покачал головой. Гордон окинул взглядом собравшихся.
– Но почему именно мы?
«Потому что вы четверо ленивые и измученные скукой люди, – подумал он. Потому что я готов биться об заклад, что ничего подобного ранее в своей жизни вы даже не пытались осуществить. Потому, наконец, что все вы, сами того не желая, ставили мне палки в колеса, как только я принял на себя все неблагодарные обязанности, связанные с директорством в этой школе. Ну а кроме того, всем вам физические нагрузки пойдут только на пользу».
Впрочем, дипломатично он сказал совсем другое:
– Потому что у вас установились неплохие отношения с ребятами, которых мы берем с собой. Они вас любят и уважают больше, чем многих других. Вы совершенно правы в одном – это все трудные ребята и они не переносят, когда им что-то указывают. Они не имеют привычки заниматься исследованиями в какой бы то ни было области и стараются держаться особняком. У них нет ни малейшего опыта в плане выживания в экстремальных ситуациях, вот почему я привлек к работе в нашей группе двух специалистов, чтобы помочь научить их хоть немного. Им не угрожает никакая опасность, особенно если они будут внимательны и будут прислушиваться к советам моим или профессиональных альпинистов. С другой стороны, Катадин – не простой орешек, и им придется попыхтеть. Нашим оперативным паролем станет слово «вызов». Собственно, в нем и заключается весь смысл этого предприятия.
Примерно то же самое Ноа заявил ученикам, которые собрались в комнате для преподавателей на следующий день после занятий. Учителя выглядели совершенно обескураженными от подобной перспективы и придумывали любые предлоги, что как-нибудь увильнуть от поездки, пока Ноа твердым голосом не заявил, что поездка – обязательное мероприятие и никаких отказов он не принимает. Тут он посмотрел на часы.
– У вас в запасе ровно тридцать минут, чтобы упаковать вещи. Мы собираемся у автобуса.
– А что будет, если мы не придем? – осведомился один из мальчиков. Ноа прекрасно знал этого парня. Он допустил уже достаточно нарушений школьных правил и в наказание должен был посещать дополнительные занятия в учебной аудитории по вечерам в течение месяца.
Тут уже улыбнулся Ноа.
– И это говоришь мне ты, Брайан, – проговорил он. – Ведь твои родители уверили меня, что ты непременно согласишься. В противном случае, – сказали они мне, – следующий конец недели Брайану придется провести вместе с семьей. – Это было самым худшим, что мог желать Брайан, так как часто ссорился с родителями. Ноа грозно оглядел остальных.
