Для того чтобы найти себе новую жертву.
Одна мелкая тварь вонзила зубы в ногу Имке. Девушка охнула, на миг склонилась, пытаясь сшибить с себя жуткое создание, и в тот же миг ей на спину прыгнул еще один зверь, метя клыками в загривок.
А Хельдер не успевал… Хельдер катастрофически не успевал прийти на помощь сестре…
Адам рванулся вперед и, уже не думая о необходимости оставить хоть что-то для себя, резко взмахнул рукой, посылая вперед энергетическую волну вроде той, которую пытался вызвать в квартире у Лейденов.
Ворона на этот раз не было. Был лишь легкий шелест невидимых крыльев, мазнувших по пещере, слегка задевших зеленую мартышку, готовую вцепиться в шею Имке. Но и этого прикосновения было достаточно, чтобы зверька отшвырнуло в сторону.
Струйка крови, бегущая по ноге Майи, стекла на пол, несколько капель случайно слизнула мартышка, вонзавшая клыки в кожу. Перья невидимого ворона щекотнули нападавшего зверя… Вероятно, именно поэтому крошечное чудовище невнятно курлыкнуло и сползло на пол неопрятной кучкой.
Битва закончилась.
Все, что успел сделать Хельдер, — помочь сестре выпрямиться.
— Спасибо, — выдавила слабую улыбку девушка.
Как ни противно было признавать, но поступить иначе Крапчатый не мог.
— Это не я тебя спас. — Увидел молчаливый вопрос в глазах Имке и кисло продолжил: — Ворон.
Рута по-прежнему стояла у входа в пещеру. Испугавшись в первый миг, она так и не смогла броситься на помощь. А впрочем, что она могла сделать? Плясуны всегда нападали стаями, и пусть размера они были не такого уж и большого, но всегда брали даже превосходящего противника количеством.
Рута ничем не могла помочь. Но почему-то сейчас в душе у дочери Черного к уже затухающему страху примешивалось еще и отвращение к самой себе…
И голова снова начинала кружиться…
Адам шагнул к Майе, присевшей на пол и пытающейся ладошкой унять бегущую по ноге кровь. Та, как назло, никак не хотела останавливаться. Рана вроде бы не очень большая, и больно в целом не очень (к счастью, мартышка не прокусила никакой важной вены или артерии), но вот факт оставался фактом: сворачиваться кровь не собиралась.
— Ты как?
Девушка подняла взгляд и выдавила слабую улыбку:
— Живая…
«Принц» спросил, как она себя чувствует! Он обеспокоился ее здоровьем! Она ему небезразлична!
Адам, чувствуя, что у него самого дрожат ноги, опустился на колени рядом со студенткой. Имке может помочь ее брат, а сам ворон может сделать хоть что-то для Майи. И заодно побыть поближе к земле: если окончательно «похорошеет», не придется падать с высоты собственного роста.
— Покажи. — Адам осторожно отвел ладошки Майи от раны, вытер подолом ее сарафана натекшую кровь — все равно бинта ни у кого нет…
И словно пальцы в розетку сунул.
Руку прошила острая боль. Ладонь занемела, а в плечо будто иглу загнали.
Адам тихо взвыл, схватившись за правое предплечье.
— Что случилось? — охнула Майя, тут же забыв про свою ногу.
Адам с трудом открыл глаза:
— Н-ничего, все пройдет.
Да что ж это такое происходит?! Почему каждый раз, как она до него дотрагивается, какая-то чертовщина творится?! То в этот галлюциногенный мир провалились, то Стремнина образовалась! Сейчас вот вообще рукой пошевелить невозможно — болит все так, что дышать трудно!
А Майя вдруг обнаружила, что нога перестала болеть.
И даже царапины нет, не говоря уже о прокусе.
О ране напоминал только перемазанный кровью подол сарафана…
— Это ты сделал?! — Студентка подняла глаза на Адама.
Тот не мог бы сейчас даже упавший лист силой мысли поднять, не говоря уже о чем-то более серьезном! Правда, под восхищенным взглядом студентки ему внезапно очень захотелось согласиться…
— Можно сказать и так, — уклонился парень от прямого ответа.
Он ведь практически не соврал, верно?
Если «принц» и вылечил Майе ногу, то он, похоже, израсходовал на это все свои силы. Помогать Адаму встать пришлось уже самой студентке.
Выход из пещеры на этот раз был всего один — тот, у которого все так же стояла, цепляясь за стену и смотря сквозь идущих ей навстречу путешественников, Рута. Первыми до него добрались Хельдер и Имке. Но у брата с сестрой в любом случае было преимущество — их-то бешеные зеленые мартышки не покусали…
— Все из пещеры выбрались? — мрачно поинтересовался Крапчатый, оглядываясь через плечо на медленно подходящих Майю и Адама. — Кулоны свои нашли? Тогда убираемся отсюда. И чем скорее, тем лучше.
И, не дожидаясь ответа, шагнул в полумрак коридора, освещенного багровыми вспышками сияющих грибов. За ним потянулись и остальные — даже Рута пока что в обморок не свалилась, несмотря на головокружение.
Правда, в тоннель, по которому путешественники дошли до радужной пещеры, никто так и не попал. Сильное головокружение — у Руты, легкое — у остальных, и невольные компаньоны обнаружили, что стоят они уже в помещении, разделенном решеткой на две части. В помещении, которое было очень хорошо знакомо Хельдеру и которое даже не подумало измениться за прошедшее время.
Свет проникал через окошко под потолком, и за решеткой было отлично видно лежащего на полу зверя.
И выглядел он таким нормальным, обычным псом, что Майя, после всех этих малиновых десятиногих кошек и красно-зеленых мартышек, не удержалась, упала на колени перед клеткой и принялась гладить зверя по голове.
Хельдер окаменел.
Но уже через секунду рванулся вперед, вцепился в плечо студентке и попытался оттащить ее от решетки:
— Ты что творишь?!
— Да он же добрый! — отмахнулась Майя. — Посмотри на его глаза! Он не укусит!
— Но…
— Да ладно! — с интонациями кота Матроскина протянул койот. — Я не обиделся…
Лашкевич так и села на пол.
ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ,
в которой Майя узнает о себе много нового и интересного, Хельдер встречает старых знакомых, а Адам совершенно зря изображает из себя рыцаря
Девушка не отрывала пораженного взгляда от койота. Нет, в этом сумасшедшем мире она уже видела многое. И зубастых эльфов, и многолапых котов, и парящие в бездне острова… Но разговаривающий пес — это явный перебор.
Майя подняла несчастные глаза на Хельдера:
— У вас все собаки разговаривают?
Первый в клетке противно захихикал, насмешливо глядя на Хельдера.
— Ну что ты молчишь? Ответь девушке, она ж тебя спрашивает. — Койот откровенно наслаждался ситуацией.
А вот Хельдер чувствовал себя не в своей тарелке. Пусть сам он при общении с Первым был далек от канонов поведения пред ликом божества, но это наедине! А сейчас в камере находилась целая толпа народу. А еще среди присутствующих был ворон. Пусть и не Другой, но все равно — враг.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
