Итан прижался ко мне сильнее.
— Не напоминай мне, пожалуйста. Знаешь, а он ведь шантажировал меня. Сказал, что простит мне ту выходку, если сможет обеспечить нас свадебными фотографиями. Я посчитал, что это будет весьма кстати, и согласился. Потом он прислал мне договор. Поверь, твой друг Саймон был хорошо вознагражден за свои сегодняшние услуги. Он даже прислал мне счет за чертов костюм, сшитый на заказ в Милане!
Я чуть не задохнулась от смеха.
— О, мой Бог! — Я указала на Саймона, пристроившегося позади мамы Бена в своем сияющем зеленом шелке. — Вот видишь, малыш. Деньги потрачены не зря. Саймон выглядит ооочень счастливым. — Я не сразу смогла унять смех.
— Для него же лучше, если это будут фотографии высшего качества, — пробормотал Итан.
— Я не так давно видела, как ты танцевал с местной красоткой, обожающей мороженое, — заявила я, надеясь отвлечь его внимание на что-то куда более приятное.
Итан мгновенно изменился в лице.
— Она такая удивительная. Надеюсь, что наш маленький персик будет таким же, как она, если у нас будет девочка. — Он положил руки мне на живот. — Теперь я чувствую персик. У тебя твердый живот, а раньше такого не было.
— Да. Персик там, все в порядке. — Я положила свои руки поверх его.
— Мне нравится твоё платье. Оно идеально. Ты идеальна.
— Ты и сам в этом смокинге очень горяч. На тебе фиолетовый жилет специально для меня. Он мне нравится. Мы очень подходим друг другу, мистер Блэкстоун. — Мы действительно подходили друг другу. На моем кремовом кружевном платье был фиолетовый пояс, завязанный сзади, а на шее висел аметистовый кулон в виде сердца с жемчугом. На Итане был фиолетовый в полоску жилет и темно-фиолетовая лилия на пиджаке. Моя вуаль была длинной и простой, но мне нравилась она из-за фотографий, которые я в ней сделала. Снимки, предназначенные только для глаз Итана. Я хотела, чтобы он их увидел. — У меня есть для тебя подарок, — сказала я.
— Звучит заманчиво, — произнес он, снова уткнувшись носом мне в шею, — но ты сама мой подарок. — Он обхватил мое лицо обеими руками, как я любила. — Как миссис Блэкстоун относится к тому, чтобы уехать отсюда и приступить к первой брачной ночи?
Секунду спустя...
♥
— Миссис Блэкстоун полностью согласна с этим планом.
Он протянул мне руку.
— Леди готова?
— Я когда-нибудь говорила тебе, как мне нравятся твои манеры джентльмена? Такой контраст с твоим грязным языком, но черт, на меня это действует безотказно.
Во взгляде Итана появилось заметное самодовольство.
— Приятно слышать, детка. Думаю, что смогу поддерживать эту линию поведения ради тебя. — Он прикрыл глаза и поднес мою руку к своим губам. — Я позабочусь об этом сегодня вечером.
Слава тебе, Господи.
— Мне нужно подняться в нашу комнату и забрать подарок, который я приготовила для тебя, хорошо? Я всего на минутку.
Он поцеловал мою руку и обвел языком то место, где мое кольцо соприкасалось с обручальным кольцом, которое он надел мне на палец во время нашей клятвы, после чего отпустил.
— Я буду ждать тебя у подножия лестницы, когда ты спустишься. Только скажу Ханне, что мы собираемся сбежать, — промурлыкал он мне.
— Боже, я так тебя люблю, — призналась я ему.
Он одарил меня редкой для Итана улыбкой и сказал:
— Я люблю тебя больше.
— Очень сомневаюсь, — бросила я через плечо, — но я соглашусь!
Я поспешила забрать сверток из нашей спальни и уже спускалась вниз, когда почувствовала прилив тепла. Оно коснулось меня, окутав мое тело, словно плащ, успокаивающим образом. Я остановилась на лестничной площадке, где на стене висел великолепный Маллертон, портрет сэра Джереми и Джорджины. Мне нравилось смотреть на эту картину, и дело было не только в сюжете или исполнении, которое было ошеломляющим, но и в эмоциях, выраженных в ней. Эту семью связывала искренняя любовь. Сэр Джереми с его голубыми глазами и рыжеватыми волосами смотрел на свою прекрасную белокурую Джорджину с выражением, которое говорило о его глубокой любви к ней. Я не знаю, как Тристану Маллертону удалось изобразить это в красках, но он, несомненно, запечатлел особый момент между этими возлюбленными из столь давних времен. И от этой поразительной передачи чувств у меня просто перехватило дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Еще там были дети — большой мальчик и маленькая девочка. Малышка сидела на коленях у матери, но смотрела на отца. Я представила себе, как ему пришлось развлекать ее во время долгих часов позирования для такого портрета. Мое художественное образование давало мне представление о том, сколько времени затрачивалось на создание картины такого масштаба; оно было бы колоссальным. Ребенок так не выглядит, если только не чувствует то, что изображено на холсте. Эта маленькая девочка любила своего папу, а он очень любил ее. Как и я.
Я так тебя люблю, папочка...
Когда я отвернулась от картины, чтобы продолжить свой спуск вниз, то увидела Итана, ожидающего меня у подножия лестницы. Просто терпеливо ждущего, как будто понимал, что мне потребуется минутка и уединение. Итан, казалось, понимал мое настроение в такие моменты. И если задуматься, Итан был величайшим подарком, который мой отец когда-либо мне дарил.
Томас Беннет, мой дорогой и любящий отец, послал Итана Блэкстоуна разыскать меня в Лондоне, чтобы спасти. Я буду благодарна ему за это до конца своих дней.
Спасибо, папуля. Я смотрела на маленькую девочку на картине и чувствовала связь с ней, даже несмотря на разделявшие нас столетия. Я надеялась, что дочь сэра Джереми Греймонта наслаждалась долгими годами жизни со своим отцом. Двадцать пять лет — это тот срок, который был отведен мне с моим отцом, и я должна принять его с благодарностью за такой бесценный дар.
Я отказывалась грустить, думая о своем отце в день моей свадьбы. Теперь он был для меня лишь счастливым воспоминанием. Он любил меня, а я любила его. Он по-прежнему был со мной, а я — с ним, и ничто не могло отнять это у нас.
♥
— Держи глаза закрытыми, пока я не скажу тебе их открыть, хорошо? — Я припарковал машину и подошел к той стороне, где сидела Брианна, чтобы помочь ей выйти. — Не подглядывайте, миссис Блэкстоун, я хочу все сделать правильно.
— Глаза закрыты, мистер Блэкстоун, — сказала она, встав передо мной. — Мой пакет. Дай мне его, пожалуйста.
Я поднял его с сиденья и осторожно вложил ей в руки. Это была легкая, просто плоская черная коробка, перевязанная серебряной лентой.
— Готова?
— Да, — ответила она.
— Ладно, держи их закрытыми, я подниму тебя и понесу.
— Звучит весьма традиционно, — сказала она.
— Мне нравится считать себя парнем, придерживающимся традиций, детка. — Я подхватил ее на руки, осторожно поправив платье, чтобы оно не волочилось по земле, и зашагал по гравийной дорожке Стоунвелл Корта. У меня под ногами хрустели камни, а вдалеке слышался шум волн, разбивающихся о скалы. Это выглядело потрясающе, и я надеялся, что ей понравится. Место было освещено факелами в старых урнах и свечами, горящими внутри стеклянных, расположенных на земле колбах. Даже верхняя комната была освещена изнутри. Наша комната для брачной ночи.
— Я слышу океан, — сказала она, прижимаясь ко мне, положив руку мне на затылок и слегка поглаживая его.
— Ммм-хмм. — Я остановился там, где, как я чувствовал, было идеальное место для торжественного открытия. — Итак, мы прибыли к месту, в котором проведем нашу брачную ночь, миссис Блэкстоун. Я собираюсь опустить тебя, чтобы ты могла как следует осмотреться, — предупредил я, после чего наклонился, чтобы поставить её на ноги. Я повернул ее лицом к дому и нежно прикрыл ее глаза руками.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я хочу посмотреть. Мы здесь остановимся на ночь?
— Не знаю, насколько мы здесь задержимся... но сегодня мы переночуем в этом месте. — Я поцеловал ее в шею и убрал руки. — Для тебя, моя красавица. Теперь ты можешь открыть глаза.
