— А разве кто-то пригласил вас сесть?
— И вам здравствуйте, Роман Андреич, my dismal driver, - сердечно ответила Рита, вытащила сигарету, и Анатолий тотчас же неким фатовским и очень насмешившим Романа жестом поднес ей горящую зажигалку, одновременно укоризненно покачав головой в адрес Савицкого, потом широко улыбнулся и сказал:
— Не обращайте внимания, мой друг сегодня не с той ноги встал.
— И не на то полупопие сел, очевидно, — Рита задумчиво выпустила струйку дыма и с любопытством глянула на Романа. — А я и не знала, что вы друзья, думала — так, знакомые.
— Для меня новость, что вы склонны предаваться мыслительным процессам, — Роман тоже закурил.
— Что-нибудь хотите, Рита? — Чернов послал ему суровый взгляд, потом слегка развалился на стуле, теперь совершенно не напоминая человека, у которого «полно дел». Рита улыбнулась.
— О, желаний у меня множество, Анатолий Федорович, но в данный момент я хочу того же, чего и обычно — прокатиться, затем и пришла. Поэтому, простите, но мне придется похитить вашего очаровательного друга.
— Ничего не получится — я только что уволился, — сказал Роман и начал было вставать, но Анатолий под столом подсек его ногу, отчего тот плюхнулся обратно на стул.
— Нет, не уволился. Рома шутит. Конечно же, он сию минуту отвезет вас, куда скажете.
— Семерку только что забрали, — Роман торжествующе кивнул в сторону отходящего катера, на котором он обычно возил Риту, но Горчакова тут же указующе ткнула пальчиком.
— Но я вижу, вон та моторка свободна, она мне вполне подойдет. Правда, Анатолий?
— Все, что захотите, — решительно ответил Чернов. — Посидите тут, закажите что-нибудь, а я сейчас все устрою. Пойдем.
Он решительно вытащил Романа из-за стола и повел в сторону конторы, по дороге свистящим шепотом обрезая все его раздраженные протесты.
— Перестань валять дурака! Такая девочка!.. Меня б на твое место!.. Что у тебя — срочные дела сегодня?! Брось! А об увольнении — забудь, понял?! Я тебе уже сказал насчет свободных дней. Все — иди оформляй и вези лялю, куда она скажет!
Анатолий почти силой впихнул Романа в контору и удалился, насвистывая «Марш Радецкого», прежде чем Савицкий успел еще что-то сказать.
Расписавшись, где нужно, Роман вышел на улицу, злой не только оттого, что Анатолий так решительно отверг его отставку, но и оттого, что поймал себя на том, что отказываться от этой поездки ему не так уж и хотелось, потому и трепыхался так вяло. Ладно, во всяком случае, там безлюдно, а Рита…
Рита должна быть как-то связана с тем, что происходит. Денис сказал, что знает ее. Наметил и ее тоже? Или просто соврал?
Чуть отойдя, он остановился и, глядя на дремлющий на стоянке «купер», вытащил сотовый и набрал номер Нечаева. Тот ответил сразу же, словно все это время сидел с телефоном наготове.
— Да! Что?! — голос был срывающимся, всполошенным.
— Ничего. Хотел узнать, как…
— Никак пока, и слава богу. Я на работе, так что давай потом, — Валерий слегка успокоился, хотя нервозность в голосе осталась.
— Погоди… Ты окрестности Аркудинска знаешь? — Нечаев утвердительно буркнул. — Ты случайно ничего не слышал про сгоревшую избушку недалеко от Макшихи? На берегу Коряжки стоит, примерно в полукилометре от устья. Давно сгорела, не меньше десяти лет назад, судя по всему.
— Первый раз слышу, — Валерий в трубке явственно зевнул. — А зачем тебе? Это как-то относится?
— Не знаю пока.
— Ладно, поищу… Слава, живо убери эту тетку отсюда!.. Какие еще накладные?!.. а мы не работаем, мы здесь на променаде жопой кверху!.. — заорал Валерий, в его вопль вплелся собачий лай, после чего Нечаев отключился вместе с криком и собакой. Роман спрятал телефон и направился к причалу, где Рита уже стояла возле перил и милостиво улыбалась Чернову, который заливался соловьем, и легкий ветерок трепал ее золотистые волосы и концы шарфа. Когда он проходил мимо Вальки, перебиравшегося с катера на берег, тот окликнул его:
— Ром, погоди.
Савицкий остановился. Валька плюхнул на доски ведро, в котором что-то брякнуло, покосился на Анатолия и протянул руку.
— Дай сигарету.
Роман протянул ему пачку, и Валька, выудив сигарету, степенно сказал:
— Вертелся тут вчера хрен какой-то, тобой интересовался.
— Такой белобрысый, здоровый, с плохими манерами и героизмом на лице?
— Не, — Валька фыркнул, — здоровый конечно, но хаер темный, а рожей на ящерицу похож. Не мент точно. Одет по-базарному, а часы дорогие, между прочим. Раньше я его тут не видал. Меня расспрашивал, еще нескольких. Когда приходишь, когда уходишь, что, мол, да как. Я, говорит, Ромин знакомый старый, все никак застать его не могу. Не понравился он мне дико, в Чикаго таких знакомых в Гудзоне топят, — Валька сплюнул в воду. Роман похлопал его по плечу.
— Какой продвинутый отрок! Ну, спасибо, учту.
— Симпотная кобылка, — Валька благосклонно мотнул головой в сторону Риты, и Савицкий хмыкнул.
— Да, только для тебя старовата. Ты боссу глаза поменьше мозоль, а то он тебя в школу жаждет отправить — вполне справедливо, между прочим.
— А я, типа, не в школе! — буркнул тот и исчез.
— Как говорила девочка Алиса, чем дальше, тем любопытственнее, — пробормотал Роман и пошел туда, где Рита, звонко смеясь, пыталась отнять у Чернова его зажигалку.
* * *
Рита заговорила с ним, только когда моторка пролетала мимо острова с возмущающим взор Романа особняком. Стоящая на причале женская фигурка, у ног которой сидел здоровенный пес, помахала им, и Рита помахала в ответ, а когда Роман сделал то же самое, покосилась на него — как он заметил, не без неудовольствия. Она сидела рядом с ним, примостив неизменный пакет у ног.
— Вижу, Майя тебе по душе?
— У нее хороший удар правой. Твоя собака?
— Моя. Всем хороша, но больно слюнява и невоздержанна в еде, — Рита отвернулась, глядя туда, где сияли под солнцем золотые купола Успенского собора. — Почему ты пришел сюда, я же просила тебя быть дома!
— Опять за мной следила?
— Нет, — она вздернула подбородок, — я просто пришла покататься, а тут ты так кстати и весьма бодр. Тебе, значит, лучше?
— А мне плохо и не было.
— Это в смысле «отстань»?
— Вы так проницательны, госпожа Горчакова, что я подозреваю — волосы у вас крашеные.
— Фи, как неоригинально! — Рита закурила и откинулась на спинку креслица, слегка надув губы — насквозь знакомая манера поведения и так же знакомо насквозь фальшивая. К чему эта личина сейчас — непонятно, он ведь уже прекрасно видел, какой Рита может быть на самом деле — а может, и то тоже была маска, может, у нее множество масок, а снимешь их все — там ничего, пустота… А вот выражение глаз кажется настоящим — тревожное ожидание, как и раньше припудренное бездумной игривостью.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
