Теперь Лунев намеренно выдал себя, и один из бойцов решил подкрасться к нему с другой стороны стенки. Как только противник попался на крючок, Андрей поднял скорость. Враг попытался не отстать, и это ему удалось. Лунев взвинтил темп еще сильнее, но противник не отстал. Андрей побежал, враг поддался азарту и удержал дистанцию и на этот раз, но тут ловушка, наконец, захлопнулась. Увлекшись гонкой, боец начал пренебрегать защитой. Он пропустил один низкий участок стены, где следовало пригибаться, затем проскочил второе опасное местечко — здесь вообще лучше было ползти, третье…
Вот на третьем он и споткнулся. Здесь стенку образовывал неплохо сохранившийся «Бентли». Очутившись чуть дальше этой машины, Андрей упал на землю, перевернулся на спину и прострелил лобовое и водительское стекла. Преследовавший его боец как раз замыкал эту диагональ. Тяжелая пуля патрона СП-6 не только остановила, но еще и отбросила его назад, и он рухнул на другую стенку лабиринта. Стоявший там автохлам загремел, и над местом стычки тут же засвистели пули. Шум привлек внимание снайперов.
Но Лунев к тому времени находился уже далеко. Он запрыгнул на крышу маршрутки, что стояла рядом с большим автобусом, и быстро осмотрелся. Второй охотник крался по лабиринту слева, а снайперы по-прежнему прятались на баррикаде. Но прятались уже не так хорошо, как прежде. Андрей поймал в прицел одного из них и дал короткую очередь.
В следующий миг он скатился с крыши микроавтобуса и вновь нырнул в лабиринт. Именно нырнул и даже проехал на животе несколько метров по скользкому от плесени асфальту. В конечной точке «заезда» он обнаружил удобную лазейку под выбивающейся из общего «модельного ряда» поливочной машиной.
Но и в соседнем коридоре лабиринта Андрей не поднялся на ноги. Он увидел тень, которая ползла по асфальту в следующем проходе. Лунев замер, дождался, когда вместо тени в поле зрения окажутся ноги противника, и снова дал короткую очередь. Враг упал и тут же получил пулю в голову.
Таким образом, угрозу теперь представлял один снайпер на баррикаде и — условно — боец, который охранял пленных.
Андрей вновь сменил позицию, выглянул из укрытия, но снайпера не обнаружил. Зато стрелок как-то ухитрился вычислить новую позицию Лунева и выстрелил. Пуля прошла в считаных сантиметрах от виска. Андрей снова переместился, но едва он замер, железную рухлядь слева от него опять прошила винтовочная пуля. Было похоже, что винтовка у снайпера снабжена особым прицелом, скорее всего с тепловизором, который легко находил теплую живую цель среди холодной ржавчины. Чтобы обмануть снайпера, следовало или остыть, или спрятаться за достаточно массивным объектом.
Ближайшим крупным укрытием был еще один автобус, но до него можно было добраться, лишь сделав крюк. Или рискнув перепрыгнуть стенку на очередном низком участке: над шикарным «Мазератти».
«Красиво жили москвичи, — Андрей мысленно оценил шансы. — Высота небольшая, можно взять даже из положения лежа, но по другую сторону слишком узко, придется разворачиваться, а это лишняя секунда возни в прицеле у снайпера. Нет, слишком велик риск».
В этот момент стукнул очередной выстрел, пуля варварски пробила крышу дорогущей в прошлом машины, и Лунев понял, что выбора не осталось. Только в обход. Однако, едва он двинулся по коридору, две пули подряд просвистели впереди и чуть позади. Снайпер давал понять, что поймал противника в ловушку и напоследок с ним играет, как кошка с мышкой.
Андрей бегло изучил оставленные пулями дырки, в очередной раз лег на спину и приготовил оружие. Примерную траекторию он вычислил и теперь знал с точностью до пары метров влево-вправо, где сидит снайпер. Оставалось выиграть дуэль. За счет чего? Исключительно за счет скорости, в остальном преимущество было у снайпера. Шансы один к ста в пользу противника, но какие варианты? Вот именно — никаких.
Лунев дернулся, изображая попытку двинуться дальше ползком, и снайпер тут же выстрелил, сместив прицел по ходу фальшивого движения противника. Андрей в тот же момент поднялся над уровнем лабиринта и дал очередь в сторону предполагаемой позиции снайпера.
К сожалению, расчеты он сделал не совсем верные. Противник засел на баррикаде чуть выше. Корректировать прицел не оставалось времени, поэтому Андрей уже почти спрятался обратно под машины, но тут свои коррективы в ситуацию внес случайный фактор. Лунев подозревал даже, что этот «случайный фактор» был на одной стороне со снайпером, но вот только коррективы он внес в пользу Лунева.
Справа от баррикадных ворот громыхнул довольно мощный взрыв, и отраженная куполом волна основательно встряхнула и всю баррикаду, и авто недвижимость перед ней. Взрывная волна заставила часть машин в баррикаде просесть, и произошло это как раз на участке, где прятался снайпер. А еще все это случилось именно в тот миг, когда Андрей нажимал на спусковой крючок. То есть пули долетели до баррикады, как раз когда на их пути очутился провалившийся вниз снайпер.
В принципе, бой был окончен. Оставался конвоир, но его Андрей почему-то пока не видел. Как не видел он и пленников у ворот.
Лунев сделал небольшой крюк, пробрался к заметно сузившимся баррикадным воротам и успел разглядеть сквозь завесу поднятой взрывом ржавой пыли, как несколько бойцов гонят пленных куда-то в сторону Кремля. Бывший конвоир провожал эту группу взглядом и стоял к Андрею спиной. Видимо, его оставили для связи с не существующим больше тыловым прикрытием.
Что ж, связь, значит, связь. Потусторонняя. Андрей поднял автомат, но выстрелить не успел. Из пылевой завесы вдруг вынырнул кто-то очень быстрый и ловкий. Он промелькнул перед бывшим конвоиром, как стрела, но при этом успел полоснуть бандита ножом. Конвоир упал на колени, а затем завалился ничком. Над ним снова мелькнула тень, но теперь не из одной «подворотни» в другую, а в направлении пятака перед воротами. Не обнаружив других противников, тень «материализовалась», сбросив скорость.
— Муха, замри! — приказал Андрей, на всякий случай не высовываясь из укрытия.
Миха резко развернулся и вскинул автомат, но почти сразу его опустил. В глазах у Мухина начали появляться проблески разума. Правда, вскоре глаза у него остекленели, но хотя бы не были больше мутными. То есть он потихоньку выходил из состояния Михимухина — невменяемого, зато сверхбыстрого и беспощадного — и возвращался в норму, которой на какое-то время (видимо, в качестве компенсации) становилось состояние Михи-Тормоза, а затем — просто Мухи, отличного бойца и надежного товарища. Такое «растроение личности» иногда создавало товарищам Мухи проблемы, но чаще приносило пользу. Ведь когда Муха превращался в неуловимого берсерка, он стоил троих бойцов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
