– Так значит, ты со мной только про Аньку хотел поговорить?!!
– Я что-то не то сказал? Ну прости. Пойдем, уже звонок.
– Пойдем и гордо сядем за одну парту.
– А «гордо» – это как?
– Пока идем, у тебя будет время придумать. Кто из нас умный?
– Ты, конечно.
– Выкрутился?
– И не думал. Будем теперь ходить в школу вместе?
– И будет как в анекдоте: «Девочка, тебе нравится ходить в школу?» – «Да, только эти часы между ходьбой самые противные…»
Они шли и весело перебрасывались фразами. Но в пустом школьном коридоре, где еще болталось эхо отзвеневшего звонка, Женька вдруг снова словила это дурацкое ощущение, что ничего, совсем ничего не закончилось, а все только начинается…
Заповедник кошмаров
Глава 1
Хулиганье
– Э! – свистнули. – Иди сюда!
Лешка Рыжов вздрогнул и замедлил шаги. Воровато оглянулся по сторонам: никого не было. Так что по всему выходило, кричали ему.
– Ты че, не понял? Слышь, але!
Лешка обернулся.
Это были они.
– Иди сюда!
На негнущихся ногах он подошел.
Они сидели на поваленном дереве: Дима Фешкин, называвший себя Ферзем, и два его дружка: Никита Осипов по кличке Дрын и Матвей Яковлев – Як, который, собственно, и кричал.
– Ты че такой дерзкий? Тебя нормальные пацаны зовут, ва-аще-то, а ты че? – прищурился Як.
– Да я это… – Лешка совершенно не знал, что сказать. – Я купаться шел.
– Купаться шел, да? Не, пацаны, он реально купаться шел. Ты, мышь серогорбая, кто тебя купаться-то пустит?
– А что? Марина Геннадьевна с Люськой куда-то умотали…
– Слышь, лошара, хорош! – вышел из себя Як.
Лешка зажмурился… Но ничего не произошло. С импровизированной скамейки поднялся Ферзь и прикрикнул на свою «шестерку»:
– Что ты к пацану пристал? Леха реальный пацан, – и уже Лешке: – Ну, дай пять!
Тот протянул трясущуюся руку. Ферзь звучно ударил по ней, сжал ощутимо, но не больно, потряс. И спросил:
– Лавэ принес?
Денег у Лешки не было. Во рту пересохло. С трудом он выдавил из себя какое-то мычание, отдаленно похожее на слово «нет».
– Не понял… – опешил Ферзь. – Я к нему по-пацански подкатил, клешнями потрясти. И люди вон видели. – Он кивнул на дружков. – А ты мне че, понты начал кидать?
– Так вы ж сами уже все лавэ из меня вытрясли… – промямлил Лешка. – Где я надыбаю-то, лес же?
– Як, объясни, – скомандовал Ферзь Яку.
– Ты, чайка вологодская, ты че, забыл? – тут же снова вступил Як. – Ты что нам обещал? Ты нам обещал на пивко подкинуть. Ты четким пацанам слово дал. Ты нас что, обмануть решил? Чего молчишь? Что, в падлу с реальными пацанами побазарить?
– Да я, в натуре, ничего вам… – начал было Лешка.
– В натуре кум в прокуратуре! Ты чего горбатого лепишь? Лавэ где? Где наше лавэ?!
– Я ничего вам не обещал, – обмирая от своей смелости, прошептал Лешка.
– Че сказал? Сам-то понял, че сказал? Дрын!
Дрын медленно встал с места, подошел к Лешке и неожиданно ловко ухватил его за руку, точнее за палец, хитрым приемчиком выгнул его – и вот уже Лешка стоит перед троицей на коленях, кусая губы, чтобы не закричать.
– Что сказал-то? – приплясывал от радости видеть чужую боль Як. – Что, слабо повторить, слабо?
– Пусть попросит прощения, – сказал Ферзь.
– Слышал, что серьезный пацан сказал?
Дрын усилил давление на несчастный палец, и Лешка согнулся в три погибели, чувствуя, как что-то щелкает в суставах. И услышал свой голос:
– Прости… Прости… Я все принесу.
Били недолго. Так, «для профилактики». В солнечное сплетение, по шее, да пинок под зад, чтобы упал. Бейсболку ногами потоптали и ушли.
– А-а-а! – Лешка сбросил одежду и кинулся в ламбушку[18]. – А-а-а!
Злость и ненависть душили его.
А ведь лето началось так замечательно! Их троих – его, сестру Женьку и их общего друга Сашку Карпова, – как и в прошлом году, родители отправили к бабушке в поселок Рускеала. А там клевые местные парни Славка с Колькой, два старшеклассника – дачники Димка с Генкой. Настоящие парни! А еще горный парк Рускеала с затопленными мраморными карьерами, где можно купаться, с аттракционами и мороженым. Там бабушка Зина с пирожками…
Но во второй половине июля бабушка Зина умудрилась заболеть. Да так, что из Рускеала ей срочно пришлось ехать в Славахлебск на лечение. А вместе с ней нежданно-негаданно в родном городе оказались и Лешка с Женькой и Сашкой. Обидно было, конечно, но Лешка был уверен, что и в городе они бы замечательно провели время. Особенно учитывая то, что Карпов с родителями жил в пригороде Деревянное, где рядом было озеро, сосновый лес, заброшенный комбинат народно-хозяйственных промыслов и еще много всего интересного. Однако родители решили иначе.
В один из не самых счастливых для Лешки дней они сообщили своим отпрыскам, что вместе с Сашкой отправляют их в какой-то природно-патриотический лагерь, куда-то к черту на кулички. Родители Ани Журбы, с которой они познакомились весной, тоже нашли эту идею замечательной. И вот – оп-па! – и они все вчетвером здесь, в чистом поле на краю леса, у подножия какой-то горы. Спят в палатках, едят пищу, приготовленную на костре, и слушают всякие дурацкие лекции с утра до вечера. Но даже это можно было бы пережить, если бы не…
Главной в лагере была директриса Марина Геннадьевна. Она появлялась утром, после завтрака, обычно к первой лекции. Ее помощницей были воспитательница Людмила Константиновна, вчерашняя выпускница вуза, которую никто иначе как Люська не называл; она жила в лагере в отдельной палатке. Еще с ними постоянно находился Сергей Демин – мужик лет под тридцать, представитель какой-то молодежной организации, название которой Лешка забыл сразу, как услышал; мужика называли по фамилии – Демин. Кормила всех повариха Нинель Аркадьевна.
Утро начиналось с бодрой музыки. Все, кто не был дежурным по кухне, вылезали из палаток, худо-бедно приводили себя в порядок и тащились на зарядку. После зарядки был завтрак. А после завтрака начинались лекции. Все они были однообразные: что-то из истории края и страны, рассказы про каких-то героев и всякая другая ерунда. Это, видимо, и было то самое обещанное родителям патриотическое воспитание. Во время этих лекций Лешка обычно старался спрятаться за чьи-нибудь спины и вздремнуть на туристском коврике.
Потом был обед, а потом наступали развлечения поинтереснее. Демин, один или с помощниками, учил их ставить палатку, разводить костер, ориентироваться и выживать в лесу. На его мероприятия приходил обычно весь лагерь, слушали теорию и старательно практиковались. Лешке эти занятия нравились. По крайней мере в них был какой-то смысл. И вообще, это же было круто – уметь выживать в лесу!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
