— Ну, что скажете, милорд?
— Пойдем поговорим с Джошем, — мрачно отозвался тот, еле сдерживая ярость.
— Ты по-прежнему утверждаешь, что невиновен? — спросила она, с трудом поспевая за своим спутником, который быстрым шагом шел к замку.
— Я невиновен. Джош наверняка убедительно докажет тебе это.
— Не пытайся переложить всю вину на него! Он — мальчишка, который предан тебе и готов выполнить любой твой приказ.
— Он получит по заслугам! — сжал кулаки Ренальд. Клэр тотчас схватила его за руку. Он остановился и повернулся к ней так резко, что она испуганно отпрянула.
— Что? — спокойно спросил Ренальд, совладав с собой.
— Если его убил Джош, то по твоему приказу! — выдохнула Клэр.
Ренальд, не удостоив ее ответа, молча вошел в зал. Клэр, еле живая от страха, бросилась за ним, опасаясь, что вскоре в Саммербурне снова прольется кровь.
Джош веселился в компании молодых людей, но тут же кинулся к Ренальду, заслышав его резкий призыв.
— Да, лорд? Что-нибудь стряслось? — Он почему-то заметно побледнел.
— О чем ты говорил с Ульрихом, оруженосцем лорда Кларенса, в тот вечер, когда его убили?
Клэр ожидала, что юноша удивится и смутится, как любой невиновный человек на его месте. Но он, напротив, залился краской стыда. У Клэр закружилась голова. Она готова была услышать признание и боялась этого.
— Я только… — Оруженосец облизнул пересохшие от волнения губы. — Я хотел извиниться.
— Извиниться?!
Ренальд, похоже, удивился не меньше Клэр. За что извиниться? За несовершенное убийство? А если нет, то за что?
Джош беспомощно посмотрел на Клэр, словно в поисках защиты и поддержки, затем перевел взгляд на Ренальда.
— Вы бы не позволили ему сопровождать тело лорда Кларенса в Саммербурн, милорд. Я знал, что он очень хочет попасть на похороны.
Лицо де Лисла словно окаменело. Клэр видела, что Ренальд в ярости, и не понимала почему. Разве иметь доброе сердце такой уж смертный грех?
— У него в сумке оказалось два шиллинга и несколько пенни, — заметил Ренальд.
Румянец на щеках Джоша сменился мертвенной бледностью. Клэр не знала, что и думать.
— Это я дал ему деньги, — прошептал Джош и опустил голову.
Ренальд медленно погладил рукой кожаный пояс, на котором висели ножны с мечом. Джош задрожал как осиновый лист. Клэр в полном недоумении, переводила взгляд с одного на другого.
— Завтра же вернешься к отцу! — произнес Ренальд. — Пешком. Я пошлю людей проверить, как ты добрался.
— Да, лорд, — тихо вымолвил парень дрожащими губами.
— Ты понял почему?
— Да, милорд.
— А теперь убирайся с глаз долой! Ночь проведешь в часовне за молитвой.
— Полагаю, ты убедилась в том, что это не он убил Ульриха? — равнодушно заметил Ренальд.
— Пожалуй. Но почему… Почему нельзя было дать Ульриху несколько монет на дорогу? Ты хотел, чтобы он умер с голоду в пути?
— Мы оставили ему еды на пару недель, — отозвался Ренальд и вдруг, резко повернувшись к Клэр, добавил: — Довольно тайн! Я не хотел, чтобы Ульрих оказался здесь до нашей свадьбы. Если бы Джош меня не предал, Ульрих еще не скоро оказался бы здесь.
— Предал? Я бы так не сказала…
— Довольно! — Ренальд рубанул в воздухе рукой.
Клэр замолчала. Он еле сдерживал ярость. Чем она вызвана? Поступком Джоша? Или чем-то еще?
— Значит, ты хотел задержать Ульриха в пути, но у тебя ничего не вышло и ты его убил?
— Клянусь рогами Люцифера, если бы я хотел убить Ульриха, то сделал бы это еще в Лондоне! — Он устало провел ладонью по лицу. — Клянусь спасением своей души и раем небесным, я не убивал Ульриха! И не приказывал его убить. Я никогда бы так не поступил. Как ты справедливо заметила, говоря о бабушке, — в этом не было необходимости. Я не смог бы скрывать это вечно, а убийство человека при таких обстоятельствах наказуемо. Бессмертие души для меня важнее, чем Саммербурн. И ты.
Ренальд пошел прочь, а в голове Клэр все еще звенели слова Ренальда: «И ты».
Неужели Ренальд так невысоко ценит награду, полученную за убийство ее отца? Вполне возможно.
И тут Клэр почувствовала, как ее сердце охватила черная тоска. Она впервые призналась себе в том, что глубоко и необратимо любит убийцу своего отца.
Оглушенная этим откровением, девушка направилась в сад, чтобы побыть в одиночестве среди цветущих трав, под густыми кронами деревьев. Она бродила по тропинкам, стараясь собраться с мыслями. За всей этой кутерьмой со свадьбой и Ульрихом у нее не было пока такой возможности. Вспомнив о бабушке, Клэр на мгновение замерла. Ни у Ренальда, ни у бабушки не было необходимости убивать Ульриха. Новость, которую он принес, рано или поздно стала бы известна всем. Но ее нужно было скрыть до поры до времени.
Увидев, что Ульрих прибыл в Саммербурн, Ренальд, не желая разглашения тайны до свадьбы, мог просто продержать его под замком, сколько потребуется. Это безопасно и разумно, а де Лисл неглупый человек.
Клэр без сил опустилась на скамью.
Ему надо было любой ценой скрыть правду до свадьбы.
Поэтому он не позволил Ульриху присутствовать на похоронах.
Поэтому он потребовал, чтобы Клэр не выходила к гостям до брачной церемонии.
Поэтому он угрожал графу.
Тогда получается, что Ренальду незачем было убивать Ульриха или приказывать своим людям сделать это! Если, конечно, у него не было другой, неизвестной ей причины.
Испытав минутное облегчение, Клэр вдруг с ужасом поняла, что теперь у нее нет возможности расторгнуть брак без того, чтобы не навредить своей семье.
Что же теперь делать?
Она просидела несколько минут в полном оцепенении и поняла, что если чем-нибудь не займется, то наверняка тронется умом. Она выкопала из клумбы несколько цветущих растений — бархатцы, левкои — и понесла их на кладбище, где и посадила на могиле отца.
Глубоко задумавшись, с лейкой в руке, Клэр вновь принялась размышлять над неразрешимой проблемой. Она могла ухаживать за могилой отца, только будучи женой Ренальда де Лисла!
― Клэр?
Вздрогнув от неожиданности, она обернулась. Рядом с ней стоял Томас. У него был печально-торжественный вид, а на виске алела свежая царапина.
— Палка? — спросила она как можно спокойнее.
— Да, я не успел увернуться, — отозвался брат равнодушно. — Клэр, мы должны ненавидеть лорда Ренальда?
Она не была готова ответить на вопрос брата, но ей хотелось с кем-нибудь поговорить на эту тему.
— В глазах общества он не совершил ничего дурного. Но он убил нашего отца. Это должно изменить наше к нему отношение.
— Я возненавидел его, когда мне сказали, — произнес Томас. — А теперь не знаю. Но, наверное, я должен ненавидеть его.
