сказал? ― спросил он, глядя на меня ищущими глазами.
― Ничего такого, чего бы я не знала. ― Отвечаю я, улыбаясь. ― Почему ты сказал ему не называть меня «любимая»?
― Чтобы спасти ему жизнь. ― Он отвечает категорично: ― Рис убьет его, если услышит, что он так тебя называет.
Я фыркнула на это.
Он поднимает в мою сторону недоуменную бровь, но на самом деле не формулирует вопрос, который задает его лицо.
― Тебе не нужно вести себя так, будто для него это нечто большее, чем просто перепихон. ― Я уточняю: ― Я знаю, что он не любит долгосрочные отношения, я даже знаю, что вы любите спать с одной и той же девушкой в одно и то же время, так что, действительно, тебе не нужно изображать из себя защитника.
Он ничего не говорит, просто пристально смотрит на меня своим фирменным расчетливым взглядом, как будто пытается с помощью своих глаз хирургическим путем разобрать меня на части и увидеть, что скрывается под внешним обликом.
В этот короткий момент, когда мы стоим и оцениваем друг друга, пьяная девушка спотыкается о каблуки и падает на меня, весь ее бокал с вином летит в мою сторону.
Я наблюдаю за тем, как вино, словно в замедленной съемке, проносится по воздуху и почти комично расплескивается по моей белой майке. Я молча смотрю вниз на свой топ, шок заставляет меня замолчать, когда я рассматриваю теперь уже фиолетовую, липкую ткань.
― Хватит с меня на сегодня. ― Недовольно бормочу я себе под нос.
29
― Мне очень жаль! ― извиняется девушка, неуклюже пытаясь оттереть пятно.
― Все в порядке, ― честно отвечаю я ей. ― Бывает. ― Я говорю, отмахиваясь от нее промокшим бумажным полотенцем.
― Давай, иди за мной. ― Говорит Феникс и уходит, не дожидаясь, пока я это сделаю.
Я иду, полубегом догоняю его, пока он поднимается по лестнице и ведет меня в большую ванную комнату.
― Можешь привести себя в порядок здесь. Я подожду снаружи.
― Спасибо. ― Говорю я ему, закрывая за собой дверь.
Я снимаю топик и пытаюсь оттереть пятно, но оно не исчезает. Более того, я делаю только хуже. Пятно расползается, а от воды сам топ становится прозрачным, и я никак не могу надеть его обратно.
Фантастика.
Все мои силы уходят на то, чтобы удержать под контролем те 1,9 % моего темперамента, которые, по данным 23andme, являются чемпионскими, чтобы не выбежать из этой ванной и не швырнуть на пол первый попавшийся фарфоровый предмет.
Вместо этого я сосредоточиваюсь на решении проблемы.
Я слегка приоткрываю дверь, стараясь, чтобы Феникс меня не увидел, но мне не о чем беспокоиться.
Он стоит спиной к двери, закрывая обзор всем, кто находится на втором этаже.
― Мне нужен твой свитер.
Он поворачивает голову в мою сторону, но при этом отводит глаза.
― Так, думаю, нам нужно прояснить пару моментов.
― Сейчас? ― говорю я, продолжая прятать свое тело за дверью.
Он продолжает, как будто я не говорил.
― Да, мы с Рисом в прошлом трахались с одной и той же девушкой. Нет, с тобой этого не будет. Я не заинтересован в том, чтобы трахать тебя, а Рис еще меньше заинтересован в том, чтобы делиться тобой. Он на самом деле бы убил Девлина за то, что тот назвал тебя «любимая». ― Он подчеркивает слова, чтобы убедиться, что я поняла. ― Я не просто проявлял «напускную заботу», как ты, кажется, это назвала. Имей это в виду и хорошенько подумай, действительно ли тебе нужен мой свитер. Потому что меня ждет та же участь, если он застанет тебя в моей одежде.
Это, безусловно, самое большое количество предложений, которое я когда-либо слышал от Феникса, и я на мгновение ошеломлен этим.
― Смотри, ― шиплю я. ― Мой белый топ полностью прозрачен, и единственное, что на мне надето под ним, ― это накладки на соски, причем не дорогие. Дешевые, которые едва держатся. Так что либо я выйду отсюда без рубашки и с сиськами наружу, либо ты дашь мне свой свитер, и никто ничего не увидит. Как ты думаешь, что он предпочтет?
― Он будет ненавидеть и то, и другое, но, по крайней мере, я выживу в одном из этих двух случаев. ― Процедил он сквозь стиснутые зубы, колеблясь в принятии решения.
― Хорошо, ― говорю я, меняя тактику. ― Если бы Сикстайн была на моем месте, что бы ты предпочел, чтобы здесь произошло?
Теперь я привлекла его внимание.
Он срывает с себя свитер и бросает его мне.
― Спасибо. ― Я радостно щебечу, закрывая дверь. Я знала, что это сработает.
Несколько мгновений молчания, пока я надеваю свитер, прежде чем он снова заговорил.
― Что она рассказала тебе обо мне? ― Он спрашивает, его голос едва слышен через дверь.
Я открываю ее и указываю ему, чтобы он сел на край ванны, пока я пытаюсь спасти свой топ. Это не недавняя покупка, но это одна из моих любимых вещей, в которых я выхожу в свет, так что я буду очень расстроена, если мне придется его выбросить.
― Сикс? ― спрашиваю я, закрывая дверь и наклоняясь над топом, чтобы продолжить его чистку.
― Да.
― Ничего. Она не говорит о тебе. ― Я говорю, оглядываясь на него и наблюдая за тем, как работает его челюсть, как взволнованно прыгают мышцы на его щеке. Его глаза вспыхивают, и, как он ни старается, ему не удается скрыть хмурый взгляд, сжимающий брови. ― Ты хочешь, чтобы она это делала?
― Нет. ― Жестко отвечает он.
― Тогда все нормально, да? ― спрашиваю я.
Я отказываюсь от попыток спасти свой топ и с разочарованным вздохом бросаю его в мусорное ведро рядом с раковиной.
Он встает и колеблется.
― Почему ты заговорила о ней? ― спрашивает он, открывая дверь и пропуская меня вперед.
Я выхожу и оглядываюсь на него, отвечая.
― Потому что у меня есть глаза, Феникс. ― Я говорю ему, натыкаясь на что-то твердое.
Это похоже на настоящую кирпичную стену и полностью останавливает мое движение, пока я смотрю вверх, вверх, вверх, пока не вижу Риса.
― Чтоб меня. ― Я слышу, как
