— Узнал, кто делал документы?
— Оба показали, что некто Щукин.
— А подробней?
— Леонов ничего о нем не знает, а этого я еще не спрашивал.
— Спроси. Узнай, что он за человек, этот Щукин, как себя ведет. Пользуется ли уважением и доверием немецкого начальства. Словом, узнай все, что можно.
— Постараюсь.
В течение всего дня Аксенов попеременно допрашивал Леонова и Зилова, незаметно подводя их к мысли о существовании какой-то, пока для них неясной возможности заслужить пощаду. И только к концу дня им было сделано конкретное предложение. Леонов согласился мгновенно. С Зиловым пришлось повозиться, и поэтому вечером, в час расписания их связи с «Сатурном», пока один Леонов под присмотром Аксенова и радиста, обливаясь потом, зашифровал и отстукал на ключе пять слов: «Ничего нет. Ждите. Привет. Зилле».
Спустя несколько минут он принял ответ:
«Вас слышали хорошо. Желаем успеха. Доктор».
Леонов передал Аксенову радиограмму и жалко улыбнулся:
— Доктор на посту.
К утру предложение Аксенова принял и Зилов…
Там же, на Сорок втором километре, были подобраны две стоявшие рядом неприметные дачи. В одной поселились Леонов, Зилов и вместе с ними Аксенов и радист Привальский. На соседней даче круглосуточно дежурили оперативные работники, имевшие возможность знать все, что происходит на соседней даче, в любой из ее комнат.
В следующий вечер Зилов зашифровал, а Леонов передал по рации сообщение, которое дал им Аксенов:
«Окончательно обосновались. Место очень удобное — возле самой Московско-Рязанской железной дороги, видим ее из окна. Обзаводимся полезными знакомствами. Леонов познакомился с девушкой, работающей диспетчером на железнодорожной станции. Постараемся ее использовать для получения информации. Сегодня в сторону Москвы прошел состав из сорока девяти платформ, на каждой были по две укрытые брезентом «катюши» и при них боевые расчеты по десять-двенадцать человек. Привет. Зилле».
Ответ Доктора был принят спустя полчаса. В это время Аксенов пристально наблюдал за своими подопечными. Леонов хихикал, делал вид, что ему страшно весело дурачить Доктора, но видно было, что он нервничает и явно побаивается Зилова. А тот, наоборот, был молчалив, необъяснимо спокоен и сосредоточен в каждом своем движении, будто сейчас продолжалась его ничем не нарушенная деятельность и вообще с ним ничего не случилось.
В эфире появились позывные «Сатурна», и Леонов начал записывать ответ Доктора:
«Рады, что вы обосновались. Знакомство одобряем, но нужно быть очень осторожными. Девушку Леонова вербуйте вглухую, она пока не должна знать, кто вы; позже сами, по обстоятельствам, решите вопрос об открытой вербовке, но еще раз — будьте предельно осторожны. Информация о поезде ценная, но всегда стремитесь к большей конкретности. Например, номер части, конечный пункт следования поезда и тому подобное. Желаем успеха. Доктор».
При расшифровке ответной радиограммы между Зиловым и Леоновым возник спор. Зилов доказывал, что вместо слова «старайтесь» было слово «стремитесь».
— Это же и по смыслу видно! — горячился Зилов, обращаясь уже к Аксенову. Он явно входил в роль.
После ужина Зилов и Леонов отправились спать в свою комнату.
— Посадили мы нашего Доктора в дураки, — шепотом сказал Леонов и рассмеялся. — Вон как вышло. А я уж думал — стенка.
— Дурак твой Фогель и есть, — отозвался Зилов. — И все они — дубье, ни черта не знают и не умеют. А эти, брат, ловкачи, ничего не скажешь.
— Главное — мы с тобой пока что живы, — помолчав, сказал Леонов. — Могли шлепнуть нас за здорово живешь.
— Я сразу почуял, что я им на что-то нужен. Как он меня расковыривал: да кто я, да что я, да зачем, да почему?
— Лихо они с нами придумали, — сказал Леонов и, хихикнув, добавил: — Доктор наш знай жрет, что мы ему суем.
— Они придумали… — насмешливо проговорил Зилов. — Надо было тебе лекции внимательно слушать. Это называется перевербовка. Бывало это в истории не раз.
— Слушай, Сергей, а что будет с нами, когда немцы придут сюда? — тревожно спросил Леонов.
— Во-первых, придут ли? — не сразу ответил Зилов. — А если придут, то эти дадут драпу. А мы явимся к господину Фогелю и доложим: задание выполнено.
— А если они узнают про этих?
— Узнают, узнают… — раздраженно сказал Зилов. — Они могут узнать это и раньше. Разве им не может прийти в голову, что мы попали в руки чекистов и действуем теперь со связанными руками? Ну что же, тогда мы — типичная жертва в руках чекистов. Да и в самом деле, что мы можем сделать?
После этого они долго молчали. Потом Зилов сказал насмешливо:
— А мне нравится дурачить Фогеля. Вспоминаю, как корчил он из себя шпионского бога — и, смотри, попал сам на голый крючок.
— Как бы все же он не подцепил нас, — сказал Леонов.
— Ладно, храбрец, хватит болтать. Спи…
Глава 25
На схематической карте, висевшей в кабинете Старкова, прибавилась новая включенная в игру точка — «Зилле». Ее порядковый номер — 27. Но это было только начало игры — очень сложной и тонкой операции, дальним прицелом которой была масштабная дезинформация противника. В случае успеха эта операция даст большой военный выигрыш. А пока все играющие точки как ни в чем не бывало, каждая по мере сил и способностей агентов, должны так работать, чтобы у их хозяев не возникло ни малейшего подозрения.
Составление донесений для играющих точек стало ежедневным напряженным трудом целой группы людей, изучивших каждого агента и его возможности. Снабжать абвер сплошными выдумками означало бы провалить игру — ведь там работали не дураки. Но нельзя было снабжать абвер и такой информацией, которая приносила бы вред нам. Каждая фраза в донесении взвешивалась со всех сторон, каждый факт подвергался тщательному анализу. Была продумана целая система «подтверждения жизнью» агентурных сообщений. Словом, это была очень сложная и тонкая работа…
Итак, в игру подключена новая точка — «Зилле». Несколько радиошифровок:
«Зилле» — «Сатурну»
«Девушка Леонова — большая удача. Она многое знает и охотно рассказывает. Передаем полученные от нее сведения. Переброски эшелонов по нашей дороге в сторону Москвы за последние недели сократились почти наполовину и соответственно увеличились перевозки в южном направлении. Ее брат, по званию подполковник танковых войск, вчера ночевал у нее и сказал, что его часть перебрасывается из-под Тулы на юг. Сегодня он уже выехал на новое место. Наше положение кажется нам удачным. Хозяин дачи доволен нами и нашей щедростью. Завтра едем на весь день в Москву смотреть и слушать. Привет. Зилле».
