— Ваша раса поразительно одинока в своем мире. Нет, кроме вас, ни одного вида млекопитающих. Нет и больше ни одного другого вида обоеполых существ, истинных гермафродитов по своему анатомическому и физиологическому устройству или менее крупного животного, достаточно высокоразвитого. Эта уникальность, несомненно, должна каким-то образом влиять на ваш образ мышления. Я имею в виду не только научное мышление, хотя вы обладаете необычайным даром построения гипотез. Это поразительно, что вам удалось построить концепцию эволюции, тогда как между вами и всем остальным животным миром лежит непреодолимая пропасть. То же относится и к философскому, и к эмоциональному аспекту вашего существования — такое одиночество и обособленность в таком неприязненном и негостеприимном мире. Это не может не оказывать влияния на ваше мировоззрение.
— Йомешта, последователи культа йомеш, сказали бы, что уникальность человеческого существа объясняется его божественным происхождением.
— Клянусь богами Земли, это действительно так. Иные культы в иных мирах пришли к тому же выводу. Как правило, это культы динамичных, агрессивных, разрушающих экологию культур. Оргорейн определенным образом, в какой-то мере тоже соответствует этому определению. Во всяком случае, они производят впечатление, что они все-таки решились изменить положение вещей, даже посредством применения силы. А что говорят ханддарата?
— Ну что ж, в ханддаре… как вам известно, в ней нет теории, нет догмата… Может быть, для них пропасть между людьми и животными менее реальна и существенна, потому что они в большей степени сосредотачиваются на подобии, тождестве, сходстве, связях, узлах; на совокупности, составляющими частями которой являются все живые существа.
Целый день у меня в голове звучали слова из «Песни Тормера», и я повторил вслух:
Свет есть левая рука тьмы,А тьма — правая рука света.Двое — это одно, жизнь и смерть сплетены воедино,Как двое в кеммере,как встретившиеся ладони,как дорога и цель.
Голос у меня дрогнул, когда я произносил эти строки, потому что мне вспомнилось, что брат мой в последнем своем предсмертном письме привел эти же слова.
Ай задумался и через минуту сказал:
— Вы изолированы и нераздельны. Может быть, вы одержимы идеей единства, целостности в такой же степени, как мы одержимы идеей дуализма, двойственности.
— Мы тоже дуалисты. Ведь двойственность является совершенно необходимым условием, до тех пор, пока существуют понятия «я» и «тот, другой, не я».
— Я и вы, — сказал он. — Да, это нечто гораздо более существенное, чем пол…
— Вы можете мне объяснить, чем отличается тот, другой пол вашей расы от вас?
Он растерянно взглянул на меня, и я должен признаться, что мой вопрос застал врасплох меня самого — кеммер иногда извлекает такие штуки из человека. Мы оба были смущены и растеряны.
— Мне это не приходило в голову, — сказал он. — Ведь вы никогда не видели женщины. — Он употребил здесь слово из своего земного языка, которое я уже знал.
— Я видел их на ваших фотографиях. Они выглядели, как гетенец в положении, как беременный гетенец, только груди у них большие. Сильно ли они отличаются от вашего пола мышлением и поведением? Может, они представляют собой что-то вроде отдельной разновидности?
— Нет. Да. Нет, конечно, нет, не так, разумеется. Но существует очень важное отличие. Наверное, самая главная вещь, самый значимый фактор в жизни человека — рождается ли он мужчиной или женщиной. В подавляющем большинстве обществ именно это определяет надежды, занятия, взгляды, этику, манеры — практически все. Способ выражения мыслей, словарь, манера одеваться. Даже там, где женщины наравне с мужчинами принимают участие в общественной жизни, все равно только они рожают детей и выполняют большинство работ, связанных с их воспитанием…
— Следовательно, равенство не является основным принципом? Уступают ли женщины в умственном развитии мужчинам?
— Не знаю. Среди них редко встречаются математики, композиторы, изобретатели или абстрактные мыслители. Но это не значит, что они глупее мужчин. Физически они более слабые, но более выносливые, чем мужчины. Психологически…
Он долго всматривался в светящуюся печурку, наконец, покачал головой.
— Харт, — сказал он, — я не могу рассказать вам, каковы женщины. Мне не приходилось много размышлять об этом в плоскости абстрактных, отвлеченных категорий, и вы знаете, сейчас уже, я, кажется, совсем забыл, какие они. Я ведь здесь уже почти два года… Вам это непонятно. В определенном смысле женщины для меня существа гораздо более чуждые, чем вы. С вами меня объединяет хотя бы принадлежность к одному и тому же полу. — Он отвел взгляд и рассмеялся смущенно и виновато. Мною тоже овладевали противоречивые чувства, и мы не продолжили этой темы.
Ирни танерн. Сегодня пройдено двадцать семь километров на северо-восток на лыжах. После часа ходьбы мы выбрались из зоны нагромождения камней и трещин. Сегодня шли в упряжке оба, я — впереди с шестом, но уже не было необходимости проверять надежность поверхности, по которой мы шли. Слой фирна толщиной в несколько десятков сантиметров на довольно ровной поверхности льда. Ни санки, ни мы уже не проваливались, а поверх фирна — более десяти сантиметров плотного свежевыпавшего снега, подарок последнего снегопада, тоже с хорошей поверхностью. Санки шли очень легко, даже трудно было поверить, что на каждого из нас приходится больше пятидесяти килограммов груза. После полудня мы тянули санки поочередно, и это было очень легко на этой великолепной поверхности. Жаль, что тот самый трудный участок пути, вверх по склону и по камням, попался нам как раз тогда, когда груз наш был наиболее тяжелым. Теперь мы идем с гораздо более легким грузом. Я беспокоюсь о провианте. Питаемся мы, как выражается Ай, эфиром. На протяжении целого дня мы шли легко и быстро по ровной ледяной поверхности, мертвенно-белой под серо-голубым небом, на фоне которого были видны несколько вершин-нунатаков теперь уже далеко позади за нами, а еще дальше — темная полоса, дымное дыхание Драммера. И больше ничего — только тусклое солнце и лед.
17. Орготский миф о сотворении мира
Происхождение мифа очень древнее, существует несколько различных вариантов. Этот, наиболее древний, обнаружен в тексте, относящемся к периоду, предшествующему возникновению культа йомеш, найденном в пещере святыни Айзенпет в стране Гобрин.
В начале не было ничего, был только лед и солнце. За много-много лет солнце своими лучами протаяло во льду огромную трещину. У этой трещины не было дна, а на ее стенах были огромные человеческие фигуры изо льда. С тех фигур на стенах ледовой пропасти стекали вниз капли воды. И одна из фигур произнесла: «Я истекаю кровью». Вторая сказала: «Я плачу». А третья сказала: «Я потею».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
