Коробка стояла на ее кровати. К крышке была прикреплена записка в конверте. Мелис открыла конверт.
Мелис!
Надеюсь, мне не придется избавляться от тебя сегодня. Мне очень хотелось бы открыть эту коробку вместе с тобой. Просто умираю от желания увидеть твое лицо.
Мелис помедлила, но потом все-таки разорвала золотую оберточную фольгу.
Она подняла один уголок крышки.
Белая ткань. Тонкая, как лунный луч.
Она с силой захлопнула крышку коробки.
Будь он проклят! Проклят! Проклят!
Мелис схватила коробку и направилась к двери. Надо ее уничтожить. Выбросить за борт.
Потом она остановилась и сделала глубокий вздох. Нельзя действовать, не подумав. Ведь все изменилось. Сейчас у них нет оружия против Арчера. Возможно, им придется действовать против него его же собственным оружием.
Но только не этим. О боже милостивый, только не этим!
Мелис заставила себя вернуться, подойти к стенному шкафу, спрятать туда коробку и захлопнуть дверь.
Она даже не знала, сможет ли жить в одной комнате с этой коробкой. Ей легче было бы знать, что в этом шкафу свернулась кобра.
Но она не обязана жить в этой комнате. У нее есть Джед, и, пока он с ней, она в безопасности. Она желанная гостья в его каюте, в его постели. И не важно, что это лишь временно. Как хорошо знать, что он здесь, что он готов прийти на помощь!
В тот вечер Николас вернулся только около девяти.
— Часа два искал эту проклятую лоханку. Арчер снялся с якоря и уплыл на десять миль к востоку. Я уж испугался, что мы его потеряли.
— Он все еще на борту?
— Я нашел корабль чуть ли не на закате. Надолго не задерживался и старался держаться как можно дальше, чтобы меня не засекли. По-моему, на палубе его не было.
— Он на корабле, — с уверенностью сказала Мелис. — Он выжидает. Вот-вот нагрянет, как кошмарный сон.
— Держу пари, он занят не только собиранием черных туч вокруг твоей головы, — возразил Джед. — Он подтягивает подкрепление. Мы положили четверых его людей. Ему потребуется время, чтобы созвать подмогу и получить оружие.
— Разумно, — согласился Николас. — Завтра я смогу получше разглядеть, чем они там занимаются. Кто приходит, кто уходит. В четырех милях от того места, где Арчер встал на якорь, есть цепочка необитаемых островов. Могу устроить базу наблюдения на одном из них.
— Какое оружие? — спросила Мелис.
— Он имеет доступ к довольно-таки впечатляющей огневой мощи, — мрачно ответил Джед. — Может быть, даже к ракетным установкам. Нет, никаких «может быть» тут нет, если он решит атаковать «Трину».
— Думаешь, он может напасть?
— Думаю, он настолько взбешен, что готов на все. В общем, такую возможность исключать нельзя.
— Но тогда, может быть, нам не стоит ждать, пока он подтянет подкрепление? — предложил Николас.
— Если он настолько зол, как я думаю, мы можем это использовать, — сказала Мелис.
Джед настороженно покосился на нее.
— Как?
— Я точно не знаю.
— Ты не собираешься использовать его злость. Ты вовсе не то имела в виду. Ты хочешь использовать себя, — сказал Джед. — Выброси это из головы.
— Откуда ты знаешь, может, эти ракетные установки уже у него на борту? Может, он просто набирает новую команду? — заспорила Мелис. — Хочешь, чтобы «Трина» взлетела на воздух?
— Нет, но, чтобы ты взлетела на воздух, я тоже не хочу.
— Мы должны узнать, что он задумал. Давай дадим ему еще день.
— А ты уверена, что через день мы узнаем?
— Да. Он мне позвонит. Он не устоит перед искушением. Он только ждет того момента, когда, по его мнению, преимущество будет на его стороне. Ему наверняка не терпится позвонить прямо сейчас, но он не хочет чувствовать себя проигравшим, когда будет говорить со мной. — Мелис усмехнулась. — Представь, он хочет играть в хозяина и рабыню.
Джед задумчиво посмотрел на нее.
— Ну ладно, один день. Но это все. — Он прищурился, глядя на нее. — Что ты задумала? Ты не можешь дважды провернуть с ним один и тот же трюк.
— Знаю. Теперь он захочет получить меня не меньше, чем эти бумаги. До сих пор я была всего лишь небольшой дополнительной компенсацией. — Она вздохнула. — Сама не знаю, о чем я думаю. Должен быть способ…
Им не пришлось ждать звонка Арчера целый день. Ее телефон зазвонил два часа спустя.
— Злорадствуешь? — спросил Арчер. — Все осталось по-прежнему, Мелис. Я жив, и ты жива. И ты все еще должна отдать мне бумаги.
— Не все осталось по-прежнему. Пенниг мертв.
— Его можно заменить. — Арчер помолчал. — Но ты права, кое-что изменилось. Я совершил небольшую поездку на Кадору. Отныне ты мой единственный источник в поисках этих документов. Ты взяла их у Лонтаны, не так ли?
— А чего ты ждал?
— Ты сильно осложнила мне жизнь. Боюсь, теперь за это придется заплатить высокую цену. Хочешь знать, какую?
— Думаешь, я буду дрожать и плакать? Это был спектакль, Арчер. Я тебя одурачила.
— Сука! — Было слышно, как он судорожно переводит дух. — Ты за это заплатишь. Даже не знаю, что я хотел бы заполучить больше: тебя или эти бумаги.
— Этого не случится. Здесь я в безопасности. Келби защитит меня. Нет, вообще-то ему на меня плевать, но суть не в этом. Я даю ему то, что ему нужно, а он за это не подпускает ко мне всяких извращенных импотентов вроде тебя.
Мелис казалось, что сквозь эфир до нее доносится из телефонной трубки волна его ненависти.
— Ты ему скоро наскучишь.
— Я слишком хороша, и есть только одна вещь на свете, которую Келби любит больше, чем секс. Он считает, что эта его идиотская яхта сделана на небесах. Стоит кому-то из команды хотя бы поцарапать какую-нибудь дурацкую перегородку, как он ударяется в крик. И только мне удается его успокоить. Я многому научилась в кафасе. Нет, у тебя больше никогда не будет шанса добраться до меня, Арчер.
Она повесила трубку.
— Да, на этот раз ты выпалила в него из всех стволов, — уважительно протянул Джед, приподнявшись на локте в постели. — Он, безусловно, никогда больше не будет считать тебя безвольной куклой. И вот что еще я тебе скажу: ни один мужчина не придет в восторг, когда сомнению подвергаются его мужские достоинства.
— Я хотела его разозлить, — объяснила Мелис, — чтобы он не догадался, что я нарочно вложила ему в руки оружие.
— Какое оружие?
— Тебя.
— Одержимого сексом никчемного плейбоя, которому на тебя плевать? Не могу сказать, что мне понравился такой портрет.
— Держу пари, он понравился тебе больше, чем портрет извращенного импотента.
— Это верно!
— Мне надо было переключить его внимание. Он теряет терпение. Не знаю, откуда, но ему стало известно, что у Фила бумаг больше нет. Он пытался убить дельфинов, и это не сработало. Телефонные разговоры со мной больше не приносят ему удовлетворения. Он чувствует, что я больше не жертва. Он не может меня терроризировать.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
