Глава 40
— Ваше Величество, — дрожащим голосом я обратилась к королю. — Вы же знаете, что для драконов истинная пара — это самое дорогое, что есть в их жизни?
— Интересное начало для речи ангела, — по-доброму ухмыльнулся он. — Ты меня смогла заинтересовать.
А если я скажу прямо сразу, что я истинная Максимуса? Поверит ли? Или сразу же сдаст моим родителям? Хотя тогда он обречёт его на страдания. Сомневаясь, я решила сначала узнать, верит ли он в то, что истинность — не просто слово.
— Что делать дракону, если всё против его любви и счастью с истинной? Если обстоятельства и окружающие пытаются их разлучить?
— Милая, мне уже много лет, — покачал головой монарх. — И я многое видел, в том числе страдания драконов. Тут могу сказать только одно — нужно бороться за своё счастье. А теперь не томи меня, переходи уже к сути своего прошения.
— Ваше Величество, дело в том, что я хотела вас попросить…
Договорить я не успела — по дорожке, прогуливаясь, шли мои родители. Они уже тут? И откуда в этой части парка? Я замерла, понимая, что при родителях сказать ничего не решусь.
— Ани? — удивление мамы было настолько ненатуральным, что я сразу поняла — они откуда-то знали, где я. — Ваше Величество?
А вот про то, что тут король — не знали. Мама сделала глубокий реверанс, а потом очень неодобрительно посмотрела на меня: ещё бы, в форме, а не в платье, да еще и болтаю с монархом без должного почтения. “Стыд и позор на наш род!” — говорила она взглядом.
Отец учтиво склонил голову и обратился ко мне:
— Аниела, нам нужно поговорить, — он был, как всегда, краток, и подтвердил мои подозрения.
Я присела в реверансе, склонив перед ним голову. Он стукнул тростью в знак того, что мне можно подняться.
— Идём в нашу комнату, разговор предстоит долгий, — приказал он. — Ваше Величество, позвольте откланяться.
Король медленно кивнул, рассматривая нашу семью. Мне ничего не оставалось, как последовать за родителями. Выносить из семьи недопонимания и споры не стоило.
— Милая, так что ты мне хотела сказать? Признаться, мы меня очень заинтриговала, — напоследок спросил король.
Что я могла ответить? При родителях признаться, что Максимус — мой истинный и я его люблю? Пожалуй, это была прямая дорога в монастырь. А королю бы сказали, что это всё выдумки неокрепшей души.
Но было то, о чём я обязана была сказать.
— Ваше Величество, — обратилась я к королю. — У меня есть друг — Аргус Вассер. Его обвиняют в том, что именно он призвал гарпий и вульпаор, потому что ненавидит ангелов. Но он не мог. Его истинная — моя подруга Эрика, и наши казармы он защищал, рискуя собственной жизнью. А улетел он только потому, что… Она пропала. Искать её он полетел.
Король долго всматривался в меня, будто изучая те эмоции, которые я вкладывала в свои слова, больше, чем сами слова.
— Прошу, — закончила я, — послушайте эна Гордина. Он тоже уверен, что Аргус не виноват. Нужно найти настоящего преступника.
Пирилий Пятый наклонил голову набок, прищурился и сказал:
— В тебе есть стержень, милая. Если бы не твоя внешность, я бы подумал, что твои родители удочерили драконницу, — король закончил фразу с доброй улыбкой и кивнул в знак того, что я могу идти.
Пока мы с родителями добирались до их комнаты, петляя по аллеям парка, мама недовольно поджимала губы и бросала на меня гневные взгляды. Мне предстоял очень долгий и эмоциональный разговор.
***
— Аниела Арно! Что ты себе позволяешь? — вышагивая туда-сюда по комнате, мама кричала на меня, чего обычно не допускала. — Друг-дракон? Да если кто-то из знакомых узнает, нас же в приличное общество не пустят! У лорд-ангелов дочь мало того общается с драконами, так еще у короля за них просит! Позор!
Я стояла и молча терпела. Мама ожидала, что я склоню голову и начну извиняться, а мой отказ от этого распалял её ещё больше. Но… За что я должна извиниться?
— Мне всегда говорили, с самых малых лет, что ангелы — главные защитники справедливости, — подняв выше подбородок, сказала я. — Что самое главное для ангелов — это честность и доброе отношение ко всем без исключения.
Мама прекратила курсировать по комнате, оторопело посмотрела на меня и оглянулась на отца, который сидел в кресле и с явным интересом смотрел на спектакль, устроенный ею.
— То есть ты мне предлагаешь, чтобы я, зная, что дракон невиновен, смолчала? — спросила я мать. — Достойно ли тогда повела бы себя твоя дочь? Ты бы могла мной гордиться?
Она молча открывала и закрывала рот. Я понимала, что сейчас по её мнению я уже перешла все границы и попрала все правила поведения молодой девушки-ангела.
— Я могу сейчас тобой гордиться, — раздался в тишине голос отца. — Теперь я вижу, что моя дочь действительно выросла и руководствуется не только своими интересами и желаниями, но и думает о других.
Мы с мамой вместе посмотрели на папу, который встал из кресла и подошел к комоду, на котором лежала коробочка.
— Сначала собирался отдать тебе это после свадьбы, тогда им по закону владел бы твой муж, и артефакт слушался бы его. Ты мне казалась маленьким несмышленым ребёнком. Но ты все три года без единой жалобы отучилась в военной академии, и я решил, что семейная ценность должна быть верна и тебе тоже, поэтому привез сюда и хотел отдать сразу после помолвки, — отец помолчал и подошёл ко мне. — Но сейчас я вижу, что ты достойна стать преемницей кулона.
Я не могла поверить, неужели папа собирается отдать мне тот самый кулон из его кабинета? Какой же способностью он обладает?
Мама дернулась, чтобы остановить отца, но не успела. Папа открыл коробку. Но кулона там не было.
