Последовало рычанье.
Тут Император заметил, что ручки у белки по природе своей рептильны, а ноготки на пальчиках выкрашены приятным розовым лаком в тон платью.
— Такое не всякий день узришь, — сказал Император.
Лазарь согласно гавкнул.
Белочка бросила доску и пустилась наутек, изящно и споро перемещаясь на цыплячьих ножках и подхватив юбки ящеричьими лапками.
Фуфел опомнился после первого шока от вооруженной белки (прежде он встречал такое лишь в собачьих кошмарах, вызванных поздним потреблением пиццы с чорисо от благодетеля из «Домино») и бросился в погоню. За ним по пятам спешили Император и Лазарь.
— Нет, Фуфел, — кричал Император. — Это не нормальная белка.
Лазарь, не знавший, как сказать «а то», замер и посмотрел на Императора.
Белочка пулей вылетела из переулка, спрыгнула в канаву и понеслась дальше, уже на всех четырех конечностях.
Свернув за угол, Император успел только заметить, как розовый клочок платья исчез в ливнестоке. Бестрепетный Фуфел ринулся за ней. От решетки эхом отозвался лай терьера. Он затихал: Фуфел гнался за добычей все глубже во тьму.
Ривера
Ник Кавуто сидел напротив Риверы с тарелкой бизоньего рагу диаметром где-то с крышку мусорного бака. Они обедали в «Едальне Томми» — старомодном заведении на Ван-Несс, где в любой день года подавали еду типа домашней: мясной рулет, фаршированную индейку и бизонье рагу. По телевизору над баром показывали сан-францисские спортивные команды — если они с кем-нибудь играли.
— Что? — спросил здоровенный лягаш, когда заметил, как его напарник закатил глаза. — Что, блин?
— Бизоны как-то раз чуть не вымерли, — сказал Ривера. — У тебя есть предки на Великих равнинах?
— Особые порции для охранников правопорядка — защита, служба и прочее требуют белков.
— Целого бизона?
— Я критикую твои увлечения?
Ривера посмотрел на свою половинку сэндвича с индюшкой и чашку фасолевого супа, затем на рагу Кавуто, затем на сэндвич-недомерок, затем на кулинарный колосс напарника.
— Моему обеду стыдно, — сказал он.
— Так тебе и надо. Месть за итальянские костюмы. Обожаю ходить на каждый вызов так, чтобы все думали, будто я жертва.
— Мог бы купить себе пароварку, или давай я скажу своему парню, чтобы он тебе что-нибудь симпатичное подобрал.
— Своему парню, который серийный убийца и старьевщик по совместительству? Нет, спасибо.
— Он не серийный убийца. У него какое-то дикое говно творится, но он никого не убивал.
— Только этого нам и не хватало — еще кучки дикого говна. А чем он на самом деле занимался той ночью, про которую ты подавал рапорт?
— Я же сказал — я проходил мимо, а его пытались ограбить, мужик держал его на мушке. Я вытащил оружие и велел негодяю прекратить, он нацелил пушку на меня, я и выстрелил.
— Дулю с маком. Ты никогда в жизни одиннадцать раз подряд не стрелял, чтоб десять раз в яблочко не попасть. Чего там за хуйня была?
Ривера огляделся: три клиента за другим концом стола были поглощены матчем по телевизору.
— Я попал в нее все разы.
— В нее? Негодяем была баба?
— Я этого не сказал.
Кавуто выронил ложку.
— Старик? Только не говори мне, что ты подстрелил рыжую. Я думал, с этим покончено.
— Нет, это новая херня… вроде… Ник, ты меня знаешь, я не буду стрелять без нужды.
— Просто расскажи, что случилось. Я тебя прикрою.
— Эта херня была — как баба с крыльями или типа того. Вся черная. То есть, блядь, черная как смоль. С когтями, похожими на… я не знаю, трехдюймовые стальные костыли. Мои пули вырывали из нее куски — перья, черная слизь какая-то, всякая срань везде брызгала. Она приняла девять в корпус, а потом улетела.
— Улетела?
Ривера отхлебнул кофе, наблюдая за реакцией напарника поверх кружки. По службе им вместе приходилось переживать довольно необычные вещи, но Ривера не был убежден, что, расскажи кто-нибудь такое ему, он поверил бы в эту историю.
— Ну. Улетела.
Кавуто кивнул:
— Ладно, я понял, почему ты не захотел писать об этом в рапорте.
— Ну да.
— Значит, баба с крыльями, — произнес Кавуто, словно это они уладили, у него не осталось сомнений, — и что теперь? — Она грабила этого Ашера из лавки старьевщика?
— Дрочила его.
Кавуто опять кивнул, взялся за ложку и зачерпнул огромный ком рагу с рисом. Жуя, он не переставал кивать. Вроде хотел сказать что-то, но быстро набил рот снова, будто останавливал себя. Похоже, его отвлек матч по телику, и обед напарник доел в молчании.
Ривера тоже хлебал супчик безмолвно.
Уходя из заведения, Кавуто выхватил из тары у кассы две зубочистки и одну дал Ривере. Они вышли в прекрасный сан-францисский денек.
— Так ты следил за Ашером?
— Старался присматривать. На всякий случай.
— И ты всадил в нее девять пуль за то, что она его дрочила? — наконец осведомился Кавуто.
— Наверное, — согласился Ривера.
— Знаешь, Альфонс, вот именно поэтому я с тобой и не выхожу на люди. У тебя все ценности пошли по сугубому органу.
— Она не человек, Ник.
— Все равно. Дрочила? И за это — смертоносное насилие? Ну я не знаю…
— Ничего не смертоносное. Я ее не убил.
— Девять в грудь?
— Я ее… то есть, это… видел. Вчера вечером. На моей улице. Она за мной следила из ливнестока.
— А ты поинтересовался у этого Ашера, как он вообще познакомился с летающей пуленепробиваемой бабой?
— Поинтересовался. Но я не могу тебе сказать, что он мне ответил. Слишком дико.
Кавуто всплеснул руками:
— Ну так миленький боженька в тазике по водам плывет в унитазике!.. Мы же не хотим, чтоб эта блядская дичь рвала у нас подметки на ходу, или как?
Лили
Они допивали по второй кружке, и Чарли уже рассказал Лили о том, как не добыл два сосуда души, о встрече со сточной гарпией, о тени, что сползала с горы в Седоне, о другом варианте «Великой большой книги Смерти» и своих подозрениях касаемо того, что у его малютки может оказаться какая-то устрашающая проблема: симптомами были два гигантских пса и умение убивать словом «киска».
Лили, с точки зрения Чарли, реагировала не на ту историю.
— Ты спутался с демоном из Преисподней, а я для тебя недостаточно хороша?
— Это не состязание, Лили. Можно, мы не будем об этом говорить? Я знал, что ничего не надо тебе рассказывать. Меня другое беспокоит.
— Мне нужны подробности, Ашер.
— Лили, джентльмен не делится подробностями своих амурных похождений.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
