Она сунула в перчатку руку и невольно сморщилась, почувствовав прикосновение склизкой, маслянистой кожи.
— А как же. Но все твои приверженцы — самые обычные разбойники, называющие себя террористами. Название, которое они выбрали, говорит само за себя. Они жаждут анархии, не понимая, что она станет концом для них самих. Насаждают неверие, но лишь до тех пор, пока оно отвечает их собственным интересам. Собираются ниспровергнуть ложных богов, а сами…
— Все боги ложные, — перебил Бэмор, — а Ниспровергатели…
— Нет! — не дала ему договорить Ян Рей.
Она резко повернулась, сделала шаг в его сторону и угрожающе взмахнула рукой в когтистой перчатке. В глазах Бэмора мелькнуло нечто, приведшее ее в замешательство. Тем не менее крюки вонзились в плоть. Ей потребовалось приложить усилие, чтобы вырвать их из тела Бэмора. Арестант пронзительно завопил.
«Он вопит от боли и в то же время смеется надо мной», — пронеслось в голове у Ян Рей.
На этот раз жуткие когти вонзились ему в грудь. Хлынула кровь. Дэл Бэмор повалился на бок. Ян Рей отступила назад и сдернула с руки перчатку. Жрица Ханхарана опустилась до низкого ремесла палача, потому что этот человек привел ее в ярость. Но то было далеко не единственное чувство, которое он ей внушал. Она испытывала перед ним страх — испытывала с тех самых пор, как услышала, что он говорит, стоя перед Советом. «Если Ханхаран — дождевая капля, то я — буря, — надменно заявил он. — Если Ханхаран муха, то я — паук. Теперь возьмите меня и сделайте из меня бога».
— Посмотрим, сумеешь ли ты стать богом, когда тебя пригвоздят к Стене! — закричала жрица, и стоны боли, срывавшиеся с губ арестанта, сменились смехом.
Он снова сумел сесть, раны на его груди кровоточили.
— Нет! — пробормотала она, отвернулась и бросилась прочь.
Она принялась колотить в дверь кулаками, призывая Тривнера. Ее старое сердце трепыхалось в груди, точно птица, попавшая в силки.
— Нет! — повторяла она.
Бэмор прекратил смеяться, закрыл глаза и стиснул зубы. В следующее мгновение раны на его груди затянулись, под коркой запекшейся крови остались лишь бледные рубцы.
— Ты можешь делать со мной все, что угодно, — бросил он. — Но люди будут помнить то, что сделал я.
Дверь наконец открылась, и Ян Рей стремглав выбежала в темный коридор. Если его не остановить, может случиться страшное, вертелось у нее в голове. Этого нельзя допустить.
С тех пор как в городе Эхо в последний раз появился колдун, миновало почти четыре столетия.
Крики и лязг оружия становились все более оглушительными. Теперь она не видела, что происходит вокруг, и это сводило ее с ума. Используя свой церемониальный кинжал, Ян Рей выковырнула сучок из деревянного ставня. Небольшое отверстие позволило ей разглядеть кусок улицы, мертвых свиней, Пурпурных Клинков, столпившихся вокруг дыбы, и стены нескольких зданий. Но ее интересовал только Бэмор.
«Не позволяйте ему очнуться, — беззвучно повторяла она. — Я понятия не имею, насколько велики его возможности. Я не представляю, каким образом он пустит их в ход. Я и раньше блуждала в потемках, а теперь…»
Если Ниспровергатели совершат невозможное и отобьют арестанта, последствия будут самыми непредсказуемыми. Бэмор явился на Совет один, исполненный гордости и презрения. Он с готовностью принял пытки, ибо они позволяли ему чудесным образом исцелиться. Но то, что случилось после пыток, противоречило его планам. Если у него будет время прийти в себя, возможно, его надменность уступит место жажде мести. А при всем могуществе Марселланской династии, колдовство остается для нее настоящим проклятием, опасным и непознаваемым.
Один из домов на левой стороне улицы был охвачен огнем. Внутри раздавались душераздирающие вопли. Какой-то человек, превратившийся в живой факел, выбросился из окна и упал на мостовую. Клинки, расшвыривая столики уличных кафе, бросились к нему. Убедившись, что это Ниспровергатель, они отошли в сторону, позволив ему догореть. Крики скоро захлебнулись, но тело умирающего еще долго дергалось в конвульсиях.
Судя по всему, Марселланские солдаты держали ситуацию под контролем. Несмотря на то что враги окружали их со всех сторон, они сохраняли хладнокровие, стрелки тщательно выбирали цели, меченосцы подпускали неприятеля на близкое расстояние, выбирая наиболее выгодную позицию для схватки. На двух мертвых Клинков, лежавших поблизости от кареты, приходилось шестеро Ниспровергателей.
Несколько стрел вонзилось в карету. Отодвинувшись от отверстия, Ян Рей увидела, как в темноте посверкивает железный наконечник, пробивший ставень. Скорее всего, они пропитывают наконечники своих стрел ядом, подумала она; ей следует быть осторожнее.
При помощи кинжала она расширила отверстие, аккуратно удалив крошки дерева. Когда она выглянула на улицу вновь, то увидела, что к дыбе приближается не меньше дюжины Ниспровергателей.
Откуда они взялись, пронеслось у нее в голове. Она собиралась крикнуть, предупредив о наступлении врагов, но Джейв уже устремился им навстречу. За ним следовало четверо Клинков. Схватка завязалась поблизости от того места, где висел на дыбе Бэмор.
Первым ударом меча Джейв рассек горло пронзительно визжавшей женщине, и в воздух взметнулся фонтан кровавых брызг. Вскоре инцидент будет исчерпан, подумала Ян Рей. Подкрепление наверняка уже в пути, в казармы у ворот давно послали летучую мышь-почтальона с просьбой о подмоге. Близится момент, когда неприятель вынужден будет отступить. Она уже видела, что ряды Ниспровергателей дрогнули. За ними было численное преимущество, но по части военной науки они не могли тягаться с Клинками.
Но торжествовать победу было еще рано. Ниспровергатели, теснимые Джейвом и его солдатами, медленно отступали, выставив перед собой мечи, и выражение их лиц становилось все более свирепым. Ян Рей потребовалось несколько мгновений, чтобы заметить эту перемену. Она припала к отверстию, надеясь, что неудобная наблюдательная позиция повлекла за собой обман зрения. Но на поле битвы и в самом деле происходило нечто странное. Один из Ниспровергателей пронзительно завизжал, голова его начала трястись, и, не переводя дыхания, он разразился трубным ревом. Подавшись вперед, он налетел на меч врага, его собственный меч пронзил воздух, свободная рука вцепилась в руку поразившего его Клинка… он навалился на меч всей своей тяжестью, словно хотел, чтобы лезвие вошло в его внутренности как можно глубже.
Стражник от неожиданности отступил, забыв, что увлекает за собой неприятеля. Воспользовавшись его растерянностью, истекающий кровью Ниспровергатель ударил солдата кулаком в лицо. Голова того мотнулась, и в следующее мгновение меч врага раскроил солдату череп.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
