2 января я сделал следующую запись в военном дневнике:
«Этот приказ положил конец дальнейшим переводам подводного флота в Средиземное море и дает нам возможности возобновить операции в Атлантике, интенсивность которых значительно снизилась еще два месяца назад, а в последние шесть недель операции не проводились вообще».
Теперь командование подводного флота получило возможность распоряжаться силами по своему усмотрению. Поскольку самые лучшие капитаны и опытные команды находились в Средиземное море, нам предстояло возобновить войну против торгового судоходства на Североатлантическом театре военных действий с новыми людьми на только что построенных подводных лодках. В середине января вторая группа из 4 больших подводных лодок была подготовлена к выходу в море из портов Бискайского залива. Первые 5 единиц уже были в пути к американским берегам, и я решил для усиления эффекта внезапности использовать вторую группу для нанесения удара в другой части Западной Атлантики, где судоходство всегда было исключительно напряженным: Аруба – Кюрасао – Тринидад.
Насколько удалось установить командованию подводного флота, Тринидад являлся основным пунктом захода для судов, приходящих с юга. Аруба и Кюрасао были важными нефтеналивными пунктами, вблизи которых всегда находилось много танкеров.
В ожидании получения дальнейшей информации об условиях на новом, Американском театре военных действий я решил разделить новые лодки, поступающие в эксплуатацию, более или менее равномерно между двумя оперативными направлениями.
Как только 9 декабря 1941 года было снято ограничение на ведение подводной войны в американских водах, мы приступили к рассмотрению возможности использования подлодок среднего размера (517 тонн), радиус действия которых был меньше, для операций в удаленных районах. Расчеты показали, что они тоже могут достичь Новой Шотландии, после чего у них будет еще достаточно топлива, чтобы остаться в этом районе на некоторое время, при необходимости даже действуя на высоких скоростях. Однако радиус действия этих лодок не позволяет их использовать дальше на юг или на запад, то есть у побережья Соединенных Штатов. Поскольку не существовало средств, которые позволили бы таким подлодкам пополнить запасы топлива в море (подводные танкеры, о которых командование подводного флота вело речь еще в самом начале войны, так и не были построены), я не считал целесообразным посылать их дальше, чем к Новой Шотландии. По оценкам экспертов, первые подводные танкеры должны были появится в лучшем случае в марте – апреле 1942 года.
Когда приказом командования ВМС от 2 января 1942 года для операций в Атлантике были высвобождены все новые подлодки типа VII, которые ранее планировалось отправить в Средиземноморье, я сразу же направил 7 единиц, находящихся либо у Азорских островов, либо на пути к ним, в район Новая Шотландия – Ньюфаундленд.
Мы старались с максимальной отдачей использовать каждую лодку, имеющуюся в нашем распоряжении. В свою очередь, командование ВМС предпринимало титанические усилия, чтобы уберечь рабочих с судоверфей и доков от мобилизации в армию. Они ведь были так необходимы для постройки и ремонта подлодок.
В начале января стало очевидно, что первые большие субмарины подойдут к Восточному побережью Америки примерно 13 января, соответственно именно на эту дату и была запланирована первая атака.
И она удалась! Выяснилось, что американцы живут в условиях мирного времени. Вечерами берег не погружался в темноту, а города представляли собой средоточие ярких огней. Горели огни на сигнальных буях и маяках, хотя, быть может, и не так ярко, как в мирное время. Суда следовали обычными маршрутами и несли обычные навигационные огни. И хотя с момента объявления войны прошло уже 5 недель, противолодочные заграждения почти нигде не были установлены. Были организованы противолодочные патрули, но они явно не имели никакого опыта. К примеру, одиночные эсминцы ходили взад-вперед по маршрутам торговых судов, причем с такой удивительной регулярностью, что капитаны наших подлодок довольно быстро составляли для себя расписание их движения. Они всегда точно знали, когда эсминец появится в следующий раз, а значит, можно сказать, находились почти в полной безопасности. Несколько раз наши лодки были атакованы с использованием глубинных бомб, но нападающие не проявляли должной настойчивости и слишком рано прекращали атаки, хотя, сказать честно, на мелководье они часто были близки к успеху. Летчики, выполняющие противолодочное патрулирование, также демонстрировали полное отсутствие опыта.
Экипажи торговых судов без ограничений использовали радиосвязь. Они нередко сообщали в эфир свои координаты, в результате чего у командиров подлодок складывалась чрезвычайно полезная общая картина ситуации в районе действий. Капитаны торговых судов, судя по всему, не получили никаких инструкций относительно различных тактических приемов, применяемых подводными лодками, а о возможности ночных атак вообще благополучно позабыли.
Нашим офицерам не потребовалось много времени, чтобы выработать очень эффективный порядок действий. Днем подлодки отлеживались на глубине 150–450 футов в нескольких милях от судоходных путей. В сумерках они в погруженном состоянии подходили к берегу, в темноте всплывали в самой гуще следующих своими курсами судов и атаковали.
Успех, достигнутый пятью подлодками в первой операции «Барабанный бой», был грандиозным. Подлодка «U-123» (командир Хардеген) потопила 8 судов (53 360 тонн), среди них 3 танкера, «U-66» (командир Цапп) – 5 судов (50 000 тонн), среди них 1 навалочник с грузом железной руды и 2 танкера, «U-130» (командир Кальс) – 4 судна (307 348 тонн), из них 3 танкера. Вклад еще двух подлодок был также весьма впечатляющ.
Вот что записал в журнале боевых действий командир Хардеген:
«Жаль, что в ту ночь, когда я подошел к Нью-Йорку, со мной не было нескольких минных заградителей, чтобы заткнуть здесь все дыры минами. А если бы со мной было еще 10, а лучше 20 подводных лодок! Им бы всем, я уверен, нашлась работа! Я видел больше 20 судов, двигавшихся очень близко к берегу».
А я в свой журнал боевых действий внес следующую запись:
«Из докладов командиров представляется совершенно очевидным, что операция „Барабанный бой“ оказалась бы более успешной, если бы в ней участвовало больше подводных лодок, хотя бы те 12 единиц, о которых командование вело речь вначале. Но даже те 6 подлодок, которые все же отправились к берегам Америки, хорошо поработали и достигли неплохих результатов. К сожалению, развить успех у нас не было возможности».
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
