Но как же время изменило его! Худенький юноша стал высоким и сильным. Вспыльчивость пропала, или, по крайней мере, он научился сдерживать ее. Терлик стал спокойным и мягким, что ни в коей мере не вредило его мужественности. Она могла только предполагать, какие испытания так изменили его, покрыли морщинами это лицо и припорошили снегом эти волосы; что превратило нахального глупца в мужчину, которому, она это чувствовала, можно доверять.
Она взглянула на свои собственные руки. Кожа ее была еще гладкой, не выдавала прожитых лет, но, сжимая пальцы в кулак, она ощущала скованность в суставах. Двадцать лет назад никакой скованности не было.
Время изменило их обоих. Время и груз пережитого. Она снова поискала в нем черты юного Терлика, но легче было увидеть, каким он стал. И этого переменившегося Терлика она могла полюбить.
Она внезапно отвернулась, устыдившись своих мыслей.
Ночь наступала быстро. Стужа посмотрела на неясные очертания Кира и забралась в седло. Протянула руку Терлику, стоявшему на земле.
— Мы должны поспешить, — решительно сказала она. — Поскольку почти весь гарнизон пал жертвой резни в Соушейне, городские ворота теперь закрываются на всю ночь. И если мы не поторопимся, то не попадем в город до самого утра. Один раз я уже соврала, чтобы меня впустили, но сомневаюсь, что удастся обмануть стражу во второй раз.
Терлик вскочил на Ашура и, ворча, устроился позади нее. Руки сомкнулись на ее талии.
— А что если тебя узнают? — напомнил он. — Насколько я помню из твоего рассказа, вы расстались с Риотамусом не слишком в дружеских отношениях.
— Он хотел меня повесить, — усмехнулась она и тронула пятками бока Ашура.
— Чудесно, — едва успел ответить он, прежде чем они понеслись вперед.
Кир быстро надвигался, так как единорог широкими скачками сокращал расстояние до него. Стужа бдительно оглядывала окрестности, выискивая малейшие признаки дозора, который мог бы перехватить их. У нее не было плаща, чтобы спрятать лицо или оружие. Она молилась о том, чтобы сама темнота укрыла ее. Темнота, дерзость и удача. Было уже поздно, можно было надеяться на то, что умы стражников заняты сейчас ужином и ночлегом.
— Что если ворота уже закрылись? — окликнул ее Терлик, когда уже казалось, что они не успевают.
— Мы их откроем, — крикнула она в ответ.
— Опять молнии? — В его голосе прозвучала насмешливая нотка, отчего на душе у нее стало как-то легче.
— Доверься моему чувству гармонии, — проворчала она.
— О да, ты сама утонченность. — Он наклонился ближе к ее уху, чтобы она лучше слышала, и, воспользовавшись случаем, коснулся ее мочки кончиком языка. — Это оно помогло тебе сровнять с землей башню Кела?
Она пихнула его под ребро и услышала, как он хихикнул. Его руки, играя, сжались еще крепче вокруг нее.
Но стены Кира были уже совсем близко, и время игр закончилось.
— Если стражи ворот спросят нас, отвечай на роларофском, — наставляла она. — Я еще помню кое-что на твоем языке, чтобы они ничего не заподозрили. Если будут мешкать, напомни им о своем знатном происхождении. Можешь тогда сказать что-нибудь по-келедски, но совсем просто, лишь только чтобы тебя поняли. Если и в этом случае дело не двинется — начни угрожать и запугивать, пусть попотеют. Келедцы испытывают чрезвычайное почтение к начальству и знати, и в конце концов они уступят.
— Ты — моя жена, — быстро произнес Терлик.
Она обернулась:
— Твоя — кто?
— Меня спросят, кто ты, — с уверенностью сказал он, еще раз сжав ее покрепче. — Ты моя жена.
— Жена с мечом?
Он пожал плечами, да так сильно, что она почувствовала это, даже невзирая на то что их сильно трясло при скачке.
— Какого черта? — бросил он. — Мы из другой страны. И наши обычаи немного отличаются.
— Ну хорошо, — нехотя согласилась она. — Но в постель я тебя не пущу, даже не пытайся.
— Об этом стоит подумать, — пробормотал он почти шепотом.
Но все их приготовления не пригодились. Ворота Кира были все еще открыты. Четверо стражников безучастно проводили их взглядами и вернулись к своей игре в кости.
Глава 13
Кровь для того, чтоб возрос твой сад,Кровь, чтобы цветы распустил.Красные зерна посеешь ты,Чтобы придать своим чарам сил.Кровь для того, чтоб окрасить мечты,От возбужденья дрожа,Чтобы журчать, бурлить, закипать,Потому что кровь — это ты.Кровь, чтоб омылся клинок бойца,Кровь — монета войныДля того, кто истратил ее до концаИ почил, не зная вины.
— Ты!
Понадобилось несколько бесценных часов, чтобы разыскать Дромена Невезучего. «Крысиная Нора» в очередной раз переместилась в совершенно другое место. Все известные ранее точки уже не использовались. Ей пришлось приложить немало сил, чтобы найти знакомого вора и выбить из него все, что он знает.
Со времени их последней встречи Невезучий нанял себе охрану. По обе стороны его трона стояло по парочке великанов, обнаженных до пояса, вооруженных огромными кинжалами. Они двинулись ей навстречу, потянувшись за оружием, но Невезучий велел им вернуться.
— Не стоит зря портить шкуры, — проворчал он, слабо улыбнувшись, смиренно опустив плечи. — И что на этот раз, будь я проклят во всех девяти кругах ада, тебе надо от меня, Капитан? Я думал, что избавился от тебя.
Стужа прошла на середину комнаты, не обращая внимания на посетителей, коих было около дюжины, стоявших или сидевших здесь. Некоторые лица были ей знакомы, но слов приветствия для них у нее не нашлось.
— Ты — мой должник, Крысолов, — обратилась она к Невезучему. — Я спасла Дакариар от пожара. Твоя дочь осталась жива.
Старик подозрительно сощурил глаза:
— Она со мною здесь, в городе. Я ничего тебе не должен.
Стужа зловеще улыбнулась:
— Все равно должен. И вернешь долг. Ты покажешь мне тайные ходы во дворец губернатора.
Дромен Невезучий наклонился вперед, неподдельно удивившись:
— О каких тайных ходах ты говоришь, Капитан?
Она подошла к нему вплотную, уткнула носок сапога ему в грудь и заставила откинуться на спинку стула. Телохранители снова захотели было вмешаться, но старик снова остановил их.
— Шутки в сторону, — ровным голосом произнесла Стужа. — У меня совсем нет времени. Любой вор в Кире знает, что ходы существуют. Держу пари, ты знаешь то, чего не знают они, а именно — где искать входы. И ты нам их покажешь. — Она кивнула в сторону Терлика, который с грозным видом стоял в дверях.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
