Глава 62
— Говорите, что зрячий уже был, только гноились глаза? Ну, глаза у них рано открываются, но, раз из логова вышли, думаю — больше двух месяцев точно было.
Шерл Торм пришел к Ригеру искать место лесничего. Разумеется, я сразу же потащила его к Найду. За те полтора месяца, что он прожил у нас в доме он вытянулся и сейчас напоминал неуклюжую дворнягу средних размеров. С него сильно лезла шерсть и я боялась, что ему не хватает каких-то витаминов.
— Сейчас ему месяца четыре, примерно, может, чуть больше. Скоро он еще вырастет. Шерсть лезет — так это он линять начинает, это так и надо. Но очень бы я не советовал в доме его держать, очень бы не советовал…
— Почему?
— Потому, шталь Крейг, что подрастет он и начнет проверять, кто сильнее. Может и погрызть. Не сейчас, конечно, а через год-полтора. Опять же, простите высокородная, но ему самка нужна будет. Он или на цепи с ума сойдет у вас, или сбежит… А в ловушку они попали очень даже просто. Сами вы, шталь Крейг, говорили, что ловушка очень-очень старая. Ну, корешки проросли, трава, какой-то слой почвы даже появился. Одну волчицу он выдержал, а вот щенки когда подбежали к ней — то все и рухнуло. Ну, или наоборот, щенки там резвились, а волчица прыгнула… Думаю, что где-то рядом у них логово устроено. Мать, скорее всего, молодая совсем. Вот отец куда делся?
Ригер слушал внимательно, но не вмешивался. Думаю, позднее мы обсудим будущее Найда. А пока договорились так: строят дом для Шерла и его жены, а пока они поживут в старой сторожке.
— Вы, высокородный, не сомневайтесь. Конечно, в землях шталь Цвирга лес другой, но уж больно там к морю близко и сыро. А жене лекарь велел где воздух посуше жить, простужается она часто. А рекомендации мне шталь Цвирг напишет обязательно, я, чай, у него чуть не двадцать лет работал…
— Значит — договорились. Можете занимать дом и перевозить жену. И за стройкой сами наблюдайте. До реки — это все и будет ваш участок. Дальше уже чужие земли идут. Хворост крестьяне пусть собирают, сухостой можно брать, а за остальное — штрафовать. Пока меня не было, западный край вырубили так, что смотреть страшно…
К началу осени дом для лесничего с женой был достроен. Его супругу я видела только один раз, мельком — худощавая и молчаливая женщина. Когда Шерл перевозил ее и вещи, заглянул к нам в замок и отчитался Ригеру:
— Браконьерят крестьяне-то… Недовольны очень, что опять за лесом присматривают. Но вы, шталь Крейг, не волнуйтесь. Справлюсь я…
Что случилось с отцом Найда мы так и не узнали.
Первые симптомы беременности у меня появились еще в начале осени, но целый месяц я молчала, желая удостоверится.
Я знала, что Ригер будет рад ребенку, но такого взрыва я не ожидала. Если бы ему дали волю — он бы меня носил на руках даже на горшок!
Но этот момент, момент понимания Ригером, что он будет отцом… Он навсегда останется для меня одним из самых необыкновенных!
— Ригер, я хотела с тобой поговорить.
— Сейчас или мы подождем «сиесты»?
Сиестой мы с ним называли послеобеденный отдых. Этого ритуала мы оба придерживались с удовольствием. Чай или компот, смотря по сезону, уединение и интересная беседа. Все домашние знали, что нас в это время желательно не беспокоить.
— А мы можем устроить сиесту сейчас?
Ригер засмеялся:
— Для тебя, моя радость, я готов пойти на неслыханное нарушение распорядка! Нита, будь добра, принеси нам в комнату чай.
Когда Нита вышла, я взяла Ригера за руку и положила себе на живот. Надо сказать, что мой муж проявил потрясающую глупость, которая заставила меня хихикать, как школьницу.
— У тебя болит живот. Калина?! Ты заболела? Нужен лекарь?
— Нет, Ригер, я совершенно здорова.
Тут мой муж подумал некоторое время и ляпнул:
— У тебя новое платье и ты хочешь, чтобы я оценил ткань?
— Ты снова не угадал!
Мыслительные процессы ускорились, на лбу появилась морщинка — муж думал!
А вот Найд, который редко днем приходил в дом, предпочитая бегать во дворе или валятся возле дверей кухни, ожидая вкусного кусочка от сердобольной Вальмы, неожиданно вскочил с подстилки в углу комнаты, подбежал к креслу и начал тыкаться носом мне в колени, меня сильно удивил. Хотя, думаю, что это просто совпадение. Найд, безусловно, очень умен, но не на столько!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Наконец до Ригера, кажется, дошло! Он несколько нервно сглотнул, очень робко положил мне на живот вторую руку и спросил:
— Калина, у нас будет ребенок?!
— Да.
Ригер закрыл глаза и, встав на колени, ткнулся носом мне в живот. Мне даже показалось, что он обнюхивает меня, как Найд! Он прижался щекой к животу и странным, каким-то сжатым голосом сказал:
— Правда, будет ребёнок?
Поднял голову и посмотрел снизу в верх мне в лицо.
— Думаю, да, Ригер. Похоже, мы привезли нашего малыша из отпуска…
Муж вскочил, подхватил меня на руки и закружил по комнате, потом уселся в кресло со мной на коленях, потом вскочил, не выпуская меня из рук и потащил в спальню. Все это время Найд совершал вокруг нас какие-то нелепые прыжки. И там, в спальне, оставив за дверью поскуливающего Найда, очень торжественно заявил:
— Ты должна больше отдыхать!
— Ригер, успокойся! Я совершенно здорова, я недавно проснулась и не нуждаюсь в отдыхе!
Он сел на край кровати, где уложил меня, взял мои руки в свои и сказал:
— Ты делаешь меня счастливым, моя радость… Очень счастливым!
И с этого дня начались мои мучения. Ну, точнее, сперва я не думала, что это — мучения. Все радовались новости, шталь Тагина прослезилась, даже Ранда смахнула слезу, когда мы им сообщили. Мы отпраздновали это событие вечером, со всякими вкусностями для всех обитателей дома и все было очень мило, но со следующего утра Ригер начал отжимать у меня управление хозяйством! Он ходил за мной следом, совершенно забросив свои дела, каждые пол часа напоминая, что мне нужно отдохнуть, в обед уговаривая меня «съесть еще кусочек». К нему дружно присоединились все обитатели дома, как только я садилась — мне тут же тащили подушки под спину, скамеечку под ноги и поднос еды или сладостей, если это было после еды… Каждая женщина считала своим долгом накормить меня и услужить, как будто я вдруг, резко, стала инвалидом! Самое неприятное было то, что Ригер перестал меня слышать! На все мои уговоры он только повторял:
— Да, дорогая! Как скажешь. Калина! Я понял, милая!
И продолжал делать то же самое! Сперва я думала, что это у него нервный стресс, но дни шли, заканчивалась вторая неделя, а все текло именно так… И я не выдержала. Мы поругались прямо во время сиесты, я просто не знала, как до него донести, что я чувствую себя не человеком, а инкубатором. Призовой кобылой, о которой заботятся, но чье мнение никого не интересует. Сложно сказать, что это было, возможно — просто гормональный всплеск… Когда я поняла, что он меня все так же не слышит, и не будет возражать, но продолжит делать так, как считает нужным… Когда я представила, что это теперь — на всю жизнь — я позорно разревелась.
Именно мои слезы и истерика и отрезвили Ригера.
— Калина…
— Что — Калина?! Ты две недели не слышишь, что я говорю! Ты делаешь так, как тебе удобно! Я что, стала слабоумной или перестала быть человеком?! Да если бы я только знала, что будет — ТАК… Я никогда, слышишь? Я никогда бы не согласилась на ребенка!
Найд забился в угол и жалобно поскуливал…
Глава 63
Это была первая и последняя наша серьезная ссора. Я выревелась на плече у мужа под его извинения и неловкое бормотание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Пойми, я же не сумасшедшая. Если я буду уставать или почувствую себя дурно, то я лягу и мы обязательно пригласим лекаря. Но общаться с тобой, когда ты не просто не слышишь меня, а именно не хочешь слышать… Это просто ужасно.
— Прости, Калина… я… понимаешь, для меня огромным счастьем было уже то, что ты согласилась стать моей женой. Но я же знал, что ты пьешь отвар… Я просто не допускал мысль о ребенке. Прости, наверное, я перегнул палку, да…
