Чемберлен-то полагал, да только Черчилль полагал другое. Большая Война, уже висевшая в воздухе, отменяла все прежние правила игры, и именно Черчилль это чувствовал. Именно он, лютый враг Советского Союза до Войны (и сразу после Войны тоже — с Фултонской речи начиная), в 1940 году объявил Гитлеру такую же войну насмерть, какую Гитлер в 1941-м объявил Сталину.
Интересная география: из всех крупных европейских народов только англичане сразу решились на Большую Войну без правил: и именно поэтому, не дожидаясь, пока Петэн отдаст немцам флот, — англичане принялись этот французский флот топить. Да, это было таким же нарушением правил (и чисто человеческой подлостью), что и захват Красной Армией Прибалтики. А что было делать? Англичанам требовалось для Войны свободное от немцев море, а нам для Войны требовалось свободное от немцев побережье. То есть территория прибалтийских государств. Нам следовало оттянуть смертельную схватку, отодвинуть, сколь можно, будущую линию фронта. А без латышской сметаны и без эстонских сланцев мы бы уж как-нибудь обошлись. Теперь вот вполне обходимся.
Возвращаясь к нынешним суверенным счетам (к правилам нормальной жизни, то есть к отношениям, свободным от военной целесообразности = человеческой подлости), скажу так. От Советской власти прибалты все-таки получили статус союзных республик (каковым и воспользовались при отделении от распадающегося Союза). А что они получили бы от немцев, окажись они по ходу Большой Войны в составе Третьего Рейха — это большой сослагательный вопрос. Боюсь, прав Игорь Шумейко, когда он предполагает, что для господ Розенберга и Риббентропа вся эта «жмудь» была не той «единственной Европой», что для нас (прорубил нам туда окно Пётр, и Советский Союз унаследовал), — а потомственной, с остзейских времен, прислугой при немецких баронах.
Поэтому вполне законен в шумейковской пивбар-картинке тот самый «зритель-прибалт», который сидит в сторонке на своем стуле, надеясь переждать драку, и очень обижается, когда товарищ выдергивает из-под него этот суверенный стул, чтобы треснуть им по голове герра-агрессора.
Мне остается прокомментировать последний штрих в картинке.
«Выхода из этого странного бара почему-то нет».
Это в ситуации 1938 года — нет. А полвека спустя? Что там случилось полвека спустя? В Хельсинки съехались результаты Большой Войны заморозить… А тут в Афгане полыхнуло, на другом от Хельсинки конце Земли.
Европейцы, кровью умывшиеся в двух мировых войнах, на уши встали, чтобы не допустить новой схватки монстров на их континенте. Случись такая жуть в третий раз, — и стратегическая карта 1914-го (она же карта 1941 года) опять простерлась бы от Виши — до Волги, до Кавказа, до Урала.
А если с той стороны: из-за Волги, Урала и Кавказа — попрет такая сила, что вообще изменит контуры будущей истории? Кроме Гитлера и Наполеона гуляли ведь тут и Аттила, и Чингис, и Тимур… Какие стратегические карты придется тогда выкладывать на стол, какой краской всё это крыть, каких бесов загонять обратно в бутылки?
Кто будет загонять?
Как кто? Нынешние годовалые младенцы, которые выросши, увидят всех этих чертей.
