София Ахамот, полудуховная, полуматериальная ЖИЗНЬ, которая оживляет инертную материю в глубинах хаоса, есть Святой Дух гностиков и Spiritus (женский) назареев. Она, запомните это, сестра Христоса, совершенная эманация, и оба они дети или эманации Софии, чисто духовной и умственной дочери Битоса, Глуби. Ибо старшая София есть Шехина, Лик Божий, «Божия Шехина, которая есть его образ».[257]
«Сын Зевс-Бэл или Сол-Митра есть образ Отца, эманация из Высочайшего Света», — говорит Муверс. — «Его считают Творцом» [88, с. 265].
«Философы говорят, что первый воздух есть Anima Mundi. Но облачение (Шехина) выше, чем первый воздух, так как оно ближе прилегает к Эйн-Софу, Беспредельному» [419, т. II, с. 236].
Таким образом, София есть Шехина, а София-Ахамот есть Анима Мунди, астральный свет каббалистов, содержащий в себе духовные и материальные зародыши всего, что существует. Ибо София-Ахамот, подобно Еве, прототипом которой она является, есть «матерь всего, что живет».
В системе назареев, так же как и в индусской философии до-ведийского и раннего ведийского периода, имеются три троицы. В то время как мы видим, как немногие переводчики «Каббалы» и «Кодекса» назареев и других затемненных книг безнадежно барахтаются среди бесконечного пантеона имен, не будучи в состоянии прийти к соглашению по поводу системы их классифицирования, так как одна гипотеза противоречит и опрокидывает другую, — мы можем только удивляться этому затруднению, которое так легко преодолимо. Но даже теперь, когда переводы и даже чтение древнего санскрита стали так доступны для сопоставлений, — они никогда не признают возможным, что ключ ко всем философиям, будь то философии семитические, хамитические или туранские, как они их называют, — имеется в индусских священных писаниях. Все же факты об этом налицо, и факты трудно уничтожить. Так, в то время как индусская троица трижды проявляется как
Нара (или Пара-Пуруша),
Агни,
Брахма,
Отец,
Нари (Мариама),
Вайю,
Вишну,
Мать,
Вирадж (Брахма),
Сурья,
Шива,
Сын,
и египетская троица как:
Кнеф (или Амон),
Озирис,
Ра (Гор),
Отец,
Маут (или Мут),
Изида,
Изида,
Мать,
Хонс,
Гор,
Малули,
Сын;[258]
в Системе назареев мы имеем:
Ферхо (Иш-Амон),
Мано,
Абатур,
Отец,
Хаос (темные воды),
Спиритас (жен.),
Нетубто,
Мать,
Фетахил,
Ледхайо,
Владыка Иордан,
Сын.
Первая — это сокрытая или непроявленная троица — чистая абстракция. Вторая — эта активная троица или та, которая проявлена в результатах творения, вышедшая из предыдущей — ее духовного прототипа. Третья представляет собою искаженный образ двух других — образ, выкристаллизовавшийся в форме человеческих догм, которые меняются в соответствии с богатством национальной материалистической фантазии.
Верховный Владыка великолепия и света, блестящий, сияющий, раньше которого никакой другой владыка не существовал, называется Корона (венец); Владыка Ферхо, непроявленная жизнь, существовавшая в первом извечно, и Владыка Иордан — дух, живая вода Милосердия [257, т. II, с. 47—57]. Он тот единственный, через которого мы можем быть спасены; и таким образом он соответствует Шехине, духовному одеянию Эйн-Софа или Святому Духу. Эти трое составляют троицу in abscondito. Вторая троица составлена из трех жизней. Первая есть подобие Владыки Ферхо, через которую он проявляется, и этим вторым Ферхо является Царь Света — МАНО (Rex Lucis). Он есть небесная жизнь и свет, и он старше, чем Архитектор неба и земли [257, т. I, с. 145]. Вторая жизнь есть Иш Амон (Плерома), чаша избрания, содержащая зримую мысль Iordanus Maximus — типа (или его доступное пониманию отражение), прообраза живой воды, который есть «духовный Иордан» [257, т. II, с. 211]. Третья жизнь, которая произведена двумя другими, есть АБАТУР (Аб — Родитель или Отец). Это и есть таинственный и ветхий «Старейший из Старейших», «Древний Senem sui obtegentem et grandaevum mundi». Эта последняя третья Жизнь является Отцом Демиурга Фетахила, Творца мира, которого офиты называют Ильда-Баофом [257, т. I, с. 308], хотя Фетахил является единородным, отражением Отца, Абатура, который производит его, вглядываясь в «темные воды»;[259] но Владыка Мано, «Владыка возвышенности, Господь всех гениев», выше, чем Отец, в этом каббалистическом «Кодексе» — один чисто духовный, другой материальный. Так, например, в то время как «единородным» Абатура является гений Фетахил, Творец физического мира, Владыка Мано, «Lord of Celsitude», который является сыном Того, кто является «Отцом всех, кто проповедуют Евангелие», — также производит «единородного», Владыку Лехдайо, «справедливого Владыку». Он является Христосом, помазанником, который изливает «милосердие» Незримого Иордана, Духа Высочайшего Венца.
«В Тайне, „в собрании блеска, освещаемом МАНО, которому искры блеска обязаны своим происхождением“, гении, живущие в свете, „поднялись; они пошли на видимый Иордан и к текучим водам… Они собрались на совещание… и вызвали Единородного Сына нетленного образа, которого невозможно постичь размышлением. Лехдайо, справедливого Владыку, и произошел от Лехдайо, справедливого Владыки, кого жизнь сотворила по его слову“.[260]
Мано является главою семи эонов, которые суть Мано (Rex Lucis), Айар Зиво, Игнис Вив, Лукс, Вита, Аква Вива (живая вода крещения, гений Иордана) и Ипса Вита, глава шести гениев, которые вместе с ним образуют мистическое семь. Мано назареев — это просто копия индусского первого Ману — эманации Ману Сваямбхувы — из которого один за другим исходят шесть других Ману — прототипы последующих людских рас. Всех их мы находим представленными апостолом-каббалистом Иоанном в «семи светильниках огненных, горящих перед престолом, которые суть семь духов Божиих» [Откровение, IV, 5], а также в семи ангелах с семью сосудами. И снова в Фетахиле мы узнаем первоисточник христианской доктрины.
В Откровении Иоанна Богослова сказано:
«Я обратился… и увидел… посреди семи светильников подобного Сыну Человеческому… глава Его и волосы белы, как белая волна, как снег; и очи Его, как пламень огненный; и ноги Его подобны халколивану, как раскаленные в печи» (I, 13, 134, 15).
Как это хорошо известно, Иоанн повторяет здесь слова Даниила и Иезекииля: «Ветхий Днями… волосы главы Его как чистая волна…» и т. д… И «появление человека… над троном… и появление огня, и вокруг было сияние» [Иезекииль]. Причем огонь представляет «славу Господню». Фетахил есть сын человека, Третья Жизнь, и его верхнюю часть представляют белою как снег; стоя у трона живого огня, он принимает облик пламени.
Все эти «апокалиптические» видения базируются на описании «белой головы» в «Зогаре», в которой объединена каббалистическая троица. Это белая голова, «скрывающая в своем черепе дух», и окруженная тонким огнем. «Появление человека» есть появление Адама Кадмона, через которого проходит нить света, представленного огнем. Фетахил есть Vir novissimis (новейший человек), сын Абатура [257, т. II, с. 127], причем последний является «человеком» или третьей жизнью,[261] теперь третьим лицом троицы. Иоанн видит «некоего, подобного сыну человеческому», держащего в правой руке семь звезд, и стоящего между «семью золотыми светильниками» [«Откровение, I]. Фетахил занимает свое «высокое место» по воле своего отца, «высочайшего эона с семью скипетрами» и семью гениями, которые астрономически представляют семь планет или звезд. Он стоит, «сияя в одеянии Господа, блистательный посредством гениев» [257, т. III, с. 59]. Он — Сын своего Отца, Жизни, и своей матери, Духа или Света [257, т. I, с. 285]. Логос представлен в «Евангелии от Иоанна» как некто, в котором была «Жизнь, и эта жизнь была свет людей» (I, 4). Фетахил есть Демиург, и его отец сотворил видимую вселенную из материи через него [257, т. I, с. 309]. В «Послании Павла к Ефесянам» [III, 9] сказано, что Бог «создал все через Иисуса». В «Кодексе» ЖИЗНЕДАТЕЛЬ говорит: «Встань, иди, наш сын первородный, облеченный властью на все твари».[262] «Как послал меня живой отец», — говорит Христос, — «послал Бог Сына своего в мир… чтобы мир спасен был чрез Него» [Иоанн, III, 17]. Наконец, завершив свою работу на земле, Фетахил снова поднимается к своему отцу Абатуру. «Et qui, relicto quem procreavit mundo, ad Adatur suum patrem contendit» [257, т. II, с. 123]. «Мой отец послал меня… Я иду к Отцу» — повторяет Иисус.
