Наивная глупость варвара была бы забавна, если б не бесило коварство русских. Впрочем, с их целями ещё предстоит разобраться, а вот «чутьё», доставшееся от «Пращуров», правильно называется «компас»! При обыске это самое «чутьё» обнаружится быстро, в этом Майк не сомневался. Невозможно по смещению тени от паруса выдержать правильный курс, если б такое было правдой, то люди не изобретали бы компас! Зачем он тогда нужен?! Смешно даже… Чутьё у него родовое! Ладно, пусть болтает что угодно, лишь бы довёз. Майк прикинул скорость буера. На глаз миль пятьдесят в час, когда ветер слабеет, то немного меньше. Ночами теперь двигаться опасно, можно не заметить какую-нибудь скалу или холм, поэтому варвар сразу предупредил, что перемещаться будем только днем. С этим Майк согласен, не хватало ещё разбиться перед самой Новой Америкой. Он бросил взгляд на датчик энергоресурса. Тридцать два процента. Днем температура воздуха колебалась у отметки минус шестьдесят один градус по Цельсию, и под одеялами удавалось обойтись без системы обогрева. Но ночью резко холодало градусов на восемь-десять, и подогрев арктического снаряжения приходилось включать. Если ничего не изменится, то энергии должно хватить до самого Нью-Вашингтона, но если налетит затяжной ураган, то всё, что останется у Майка, это трое суток. При условии, что они вовремя найдут укрытие.
Ураган, конечно же, начался. Ближе к вечеру прямо по курсу чистый горизонт потемнел, ещё через полчаса впереди отчетливо наблюдался мощный облачный фронт, спустя ещё час навстречу ударили первые порывы приближающегося бурана. Варвар возился со снастями, что-то там тянул, накручивал-раскручивал, и даже умудрился какое-то время продолжать движение, пуская буер галсами то в одну, то в другую сторону под углом к встречному ветру. Но вскоре вокруг начало быстро темнеть, температура поползла вниз, и Майк был вынужден активировать обогрев.
– Как бураном накроет, ни зги не видно будет! – Варвар перекричал гудение такелажа. – Впереди по левую руку холм, доберемся до него и переждем! Там и заночуем! Держись, сейчас потрясёт!
Он продолжил возню с управлением, и Майк вытянул шею, стараясь не вылезать из-под одеяла. Ни черта впереди не видно, ни по левую руку, ни по правую! Сплошное снежное месиво и сумерки, сквозь которые они мчатся вслепую на большой скорости! Так можно разбиться в два счета! Он сильнее вцепился в поручни и уперся ногами в поклажу, чтобы погасить болтанку. Буер метался из стороны в сторону, катастрофически завывая такелажем, и Майк каждую секунду ожидал удара или хруста, зажмуриваясь при очередном рывке. Но через пятнадцать минут ветер резко ослаб, и он увидел надвигающуюся на буер из темноты невысокую пологую сопку. Холм оказался довольно широким и существенно гасил скорость ветра, что обещало относительно надежное укрытие в совокупности с сильным снежным заносом. Похоже, головорез собирался переждать буран тем же способом, что на поверхности мирового ледника у вулкана, потому что вогнал буер в сугроб и свернул парус. Выпрыгнув за борт, он с размаху воткнул в снег металлический костыль якоря, и тот ушел в поверхность целиком.
– Снег слишком мягкий, – резюмировал головорез. – Не удержит якорь, коли ветер сменится. Посему будем вплотную к саням берлогу устраивать, подопрем их собой, покуда снегом не занесет.
Подпирать пришлось долго, и разместившийся на шкуре возле буера Майк успел продрогнуть насквозь. Варвар разбросал по саням тюки и накрыл кузов шкурой, получившуюся конструкцию в виде закрытой мыльницы снегом замело быстро, но с обустройством берлоги пришлось повозиться. Пока головорез отрыл достаточное для двоих углубление, пока расстилал на дне одеяла и готовил навес из шкур и каких-то жердей, Майку пришлось контролировать буер. За это время, проведенное без движения, кисти рук и ступни начали мерзнуть, но ещё больше бесили потоки снега, засыпающие его отовсюду. Из-за них он не видел, чем там занимается варвар, и подозревал, что берлога давно готова, просто русский шпион не зовет Майка в укрытие из желания лишний раз поиздеваться. Хотя нет. Более вероятно, что причина кроется в другом: человеко-мутант просто не в силах понять, что нормальному, полноценному, цивилизованному человеку просто ХОЛОДНО в этом ледяном кошмаре! В конце концов, Майк не выдержал и полез в сужающийся с каждой минутой вход, пока нору не замело полностью. Головорез ещё возился с рытьем, но сидеть снаружи Майк категорически не желал и потому заявил, что с буером всё в порядке и его надежно засыпало.
– Я не могу оставаться наверху! – Майк сделал измученное страданиями лицо. – Я замерзаю, энергия на исходе, мне нужно избавиться от ветра! Я хочу воспользоваться одеялом!
Варвар ничего не ответил, лишь молча кивнул в сторону более-менее обустроенного угла берлоги, где были уложены одеяла и пара мешков. Майк завернулся в одеяла и принялся отогреваться, следя за датчиком заряда батареи. К сожалению, существенно сэкономить энергию не удалось. Буран длился всю ночь и почти весь следующий день, и Майку пришлось то отключать обогрев, то снова активировать его, чтобы избавиться от начинающейся дрожи. Когда завывания ветра снаружи окончательно стихли, индикатор показывал двадцать четыре процента, и такая маленькая цифра серьёзно пугала Майка. Он настоял, чтобы они покинули берлогу и продолжили путь при первой же возможности. Поначалу головорез не возражал. Они вылезли из берлоги, и варвар начал откапывать буер. Майк принялся помогать, но вместо того, чтобы полностью очистить сани, русский шпион выудил из них свои лыжи и кивнул на вершину холма:
– Надобно посмотреть, что за места вокруг. Скоро стемнеет, видимость ухудшится.
Он полез наверх, и Майк решил, что не должен отпускать громилу одного. Вдруг это уловка, а на самом деле он хочет использовать навигационный прибор или что-то ещё. Майк торопливо разыскал снегоступы и принялся мучиться с завязками. Чертовы ремни бесили, но он справился и заторопился следом за головорезом. И вовремя. Поднявшись на вершину, Майк замер от неожиданности. Холм оказался одним из заснеженных отвалов породы, множество которых окружали очень крупный котлован. Похоже, когда-то здесь добывали какие-то полезные ископаемые, и котловина была значительно глубже. Позже, с наступлением климатической катастрофы, в котловине построили укрепленный населенный пункт. Его основные строения или были сооружены под землей, или занесены многометровым слоем снега, но из белоснежной толщи всё ещё выпирали самые высокие из них. Майк без труда узнал покосившиеся сторожевые вышки и пару бетонных зданий без окон, испещренных узкими бойницами. Это башни с огневыми точками, гарнизон которых контролировал поверхность окружающих отвалов. Кое-где на их крышах ещё можно разглядеть обломки спутниковых антенн. Наверняка под несколькими ярдами снежной толщи можно обнаружить и другие боевые позиции, и бетонный забор, и пояса заграждений из колючей проволоки. Это анклав. Один из тех, что пережили климатическую катастрофу, продержались порядка восьмидесяти лет, но потом всё равно достались на растерзание Холоду.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
