Из интервью А. Укупника: «Я люблю подшутить над коллегами и друзьями. Как-то позвонил мужу Тани Овсиенко. А так как мы все с Украины, то, когда встречаемся, начинаем говорить по-хохляцки. Я звоню и говорю: «Здорив», он отвечает: «Здорив, ты хто?» — «Да это ж Танины родственники из Шыпытовки. Мы ж на вокзали, кажи Таньке, шас прыидем». И я угадал. Оказывается, у них действительно есть родственники в Шепетовке. А от Тани только уехали тети, дяди, братья и сестры из Киева. И Танин муж, совершенно одуревший от жениной родни, настолько испугался, что стал неразборчиво и суетливо бормотать: «Да нет, мы с Таней стоим с чемоданами, уезжаем в аэропорт, приедем не скоро». — «Ну положите ключики под ковер, мы приедем, без вас поживем», — говорю. Он еще больше испугался и просто не знал, что ответить. Тогда я, конечно, раскололся — с ним мог случиться инфаркт…
Однажды я вывел бородавки одному пареньку. Отдыхали на даче. У подруги жены — сын, очень красивый мальчик, но все руки в жутких бородавках. Мне его стало так жалко. Ночь была звездная. Я начал над ним так водить руками, как сейчас это модно! Но самое страшное, что потом эти бородавки появились у меня на руках. Как говорят экстрасенсы, «сработал без страховки», взял на себя. И потом несколько лет мучился, пока дедовским способом не избавился — веревочкой обвязал…
По неофициальному рейтингу я вхожу в число ведущих эстрадных авторов. В тройку, в пятерку, в десятку… Не важно. На Западе даже те, кто входит в десятку, — супербогатые люди. Со своими виллами, островами и чем угодно. У меня есть знакомый композитор — немец. Он написал когда-то песню. Всего одну. Она была три месяца в хит-параде в Мюнхене и несколько месяцев в Австралии. Он тут же купил себе студию за полмиллиона марок и до сих пор чувствует себя обеспеченным. А здесь, в этой стране, все мы — от композитора до слесаря — обворованы…
Если у человека из сферы шоу-бизнеса есть хотя бы один друг, то ему бесконечно повезло. У меня он есть. Это поэт Кирилл Красташевский. Человек, на которого я могу положиться. А на самом деле — это большая проблема. Тебя автоматически как бы отгораживают от людей, с которыми ты ходил в школу, дружил, которые прожили совершенно другую жизнь. Ты считаешь, что не изменился, а они подходят к тебе уже как к звезде, и в ответ ты вынужден принимать правила игры. Невольно. Это проблема всех, кто стал популярным. Я думаю, она меня коснулась тоже…»
Наташа КОРОЛЕВА, Игорь НИКОЛАЕВ
Н. Королева (настоящая фамилия — Порывай) родилась 31 мая 1973 года в Киеве. Ее отец — Владимир Архипович Порывай — и мама — Людмила Ивановна Королева — были дирижерами-хоровиками, руководили очень известной в Киеве хоровой капеллой. Она была самодеятельной, но все время гастролировала как по Союзу, так и за рубежом. Свою любовь к песне родители передали и двум своим дочерям, младшей из которых — Наташе — вскоре суждено будет стать самой молодой поп-звездой российской эстрады.
Н. Королева вспоминает: «Я нечасто видела свою маму — она всегда была на гастролях, но зато все, чему научилась, — это прежде всего от мамы, которая всегда считала, что женщина должна быть в жизни самостоятельной и целеустремленной. С собой она брала меня редко, но я помню, как однажды мы вместе принимали участие в отчетном концерте в Киеве. Заболела ведущая, и мама предложила мне, 14-летней девчонке, выступить вместо нее. На меня надели длинное хоровое платье, мамины туфли, в которые пришлось что-то подложить, потому что они были большие, и я, пытаясь подражать профессиональным дикторам, якобы взрослым голосом объявляла: «Бах. «Аве Мария». Тогда я уже пела, знала все хоровые партитуры, исполняла партии альтов — потом очень пригодилось это в моей карьере. Мама поощряла все новшества, ей были приятны мои увлечения музыкой…»
Первую любовь Наташа пережила в 12-летнем возрасте. Она тогда отдыхала в пионерском лагере, куда ее отправили после чернобыльской катастрофы, и познакомилась с мальчиком, который был на три года старше ее. «Сейчас мне ясно, почему мы с ним расстались, а тогда — нет. Я была девушка жестких правил, а ему хотелось не только за ручки держась ходить, но и познать жизнь, как бы это сформулировать… поглубже. Но так как со мной этого сделать было нельзя, мы с ним разошлись. Я его с тех времен не видела, но часто вспоминаю…»
В 1988 году Наташа поступила в эстрадно-цирковое училище на отделение эстрадного вокала. А уже через год в качестве солистки попала в детский советско-американский мюзикл «Дитя мира» и съездила с ним в Америку. Поездка получилась удачной, и Наташа, вернувшись на родину, стала готовить выездные документы, чтобы через пару месяцев уехать учиться в один из американских университетов (оплачивать ее учебу согласилась местная украинская диаспора). Однако судьба распорядилась по-своему. В один из дней в Киев позвонила музыкальный редактор с Центрального телевидения Марта Могилевская, с которой Наташа познакомилась в Евпатории на детском фестивале, и сообщила Наташиной маме, что известный композитор Игорь Николаев ищет для раскрутки юную певицу. Перед семьей Порывай встала дилемма: отправлять Наташу в Америку или в Москву. В конце концов решено было попытать счастья в столице, хотя сама Наташа весьма скептически смотрела на этот вариант. И это предчувствие ее не обмануло — во время первой встречи она Николаеву не понравилась. Однако прежде чем продолжить знакомство с Наташей Порывай, уделим внимание и другому персонажу — Игорю Николаеву.
Игорь Николаев родился в январе 1960 года на острове Сахалин в небольшом портовом городке Холмске в семье профессионального поэта. Его отец — журналист и моряк Юрий Николаев — был поэтом, как говорится, «местного значения».
Учился Игорь в средней школе города Южно-Сахалинска, в ней же познакомился со своей первой женой, Еленой. Первая любовь была настолько сильной, что в 1978 году, когда им обоим было по 18 лет, на свет появилась девочка, которую назвали Юлия. К тому времени Николаев уже закончил школу и учился в музыкальном училище по классу скрипки. На втором курсе он перевелся в Москву (в училище при Московской консерватории), однако учеба доставляла ему мало удовольствия. Вместо эстрадной музыки ему приходилось сочинять фортепьянные концерты, хоры и даже кантаты, одна из которых называлась «На ленинском чтении» и была посвящена 110-й годовщине со дня рождения вождя мирового пролетариата. По словам самого Николаева, его «опусы слушали две-три бабушки, которые от нечего делать приходили в зал, да пара знатоков из однокашников». Был момент, когда Николаев даже собирался бросить музыку и поступить в Литературный институт. Он прошел творческий конкурс с оценкой «пять с плюсом» (его стихи рецензировал Лев Ошанин) и имел все шансы поступить в этот вуз. Однако музыка все-таки пересилила.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
