«Механическое каноэ» рвануло с места, когда он дернул рычаг. В тот же миг прозрачная туша огромной медузы, прикинувшейся рептилией, показалась из воды. Адаптор кидался на кораблик так сильно, что Пеплу пришлось идти задним ходом, постоянно держа под носом чудища вертящееся механическое весло.
ПАФ-ф-ф!
Из зарослей вдруг хлестнул выстрел, и продырявил воду, не причинив ни стрелку, ни медузе-аллигатору никакого вреда… но натолкнувший слингера на ценную мысль.
Он выпрямился во весь рост, держа божка в вытянутой левой руке…
ПАФ-ф-ф! Снова мимо.
Стрелок размахнулся и швырнул его в неподвижную реку.
ПЛЮХ! Казалось, темные воды распахнулись навстречу падающему истукану. Беззубые студнеподобные челюсти показались на поверхности — и чудище выпрыгнуло из реки едва не в полный рост, поглотив керамического идола, а с ним — и ценный «ключ», за которым и Пако, и индеец будут охотиться, рискуя жизнью. На это, по крайней мере, слингер мог рассчитывать.
ПЛЮХ! С-С-С! Двадцатифутовый аллигатор из студня повалился обратно в реку как тяжелое бревно, и та едва не вышла из берегов. В воздухе запахло йодом и электричеством.
Пепел успел развернуть плавучий дом носом по течению… и сорвал пружину, заставив маленький корабль нестись вперед с избыточной скоростью, почти не слушаясь руля.
Он вылетел на берег почти там же, откуда недавно угнал эту плавучую машину. «Механическое каноэ» вспахало носом землю и проехало вглубь берега на добрый десяток футов, выбросив стрелка на поляну, густо усыпанную пожелтевшими листьями.
Адаптор показался из воды. Едва существо ступило на листья, оно потянуло их на себя и оделось в них будто огромный хамелеон. Когда этот студенистый аллигатор шел вперед, слингеру казалось, что он невидим, что меняется лишь узор из опавших листьев, мелких веток и хвороста на земле, вздымаясь и опадая, будто на ветру. Пепел хорошо запомнил рассказ пожилого семинола-экотеррориста. Медузы-аллигаторы идеально маскировались на любом грунте, вбирая в верхний слой слизи песок, траву, мелкие ветки, семена цветов и растений. Именно за это защитники природы так любили адапторов. Куда ни привези такую медузу — везде местность будет затянута зеленым плющом, везде распустятся лилии и эпифиты, и даже прозрачная горная река станет темной и спокойной, как неподвижное зеркало. Медуза-адаптор не приспосабливалась к экологическим условиям — она изменяла экологию под себя.
Запах йода был ошеломителен. Единственная видимая часть чудовища, его ядовито-зеленые глаза, пряталась внутри прозрачной головы чудовища и не стояла на месте. Глаза адаптора как будто немного плавали, изменяя форму.
Треснуло электричество, и в воздухе резко запахло озоном. Пепел вдруг понял, для чего в шалаш была вплетена проволока. «Выходит, индеец не виноват», — подумал он. Что ж, отступать было уже поздно.
Медуза-аллигатор бесшумно двинулась навстречу слингеру — словно тень скользнула по ковру из листьев, изменяя пространство. Божок гудел и бился у нее в брюхе, отчего весь ходячий студень вибрировал, подергивался и электризовался с завидной скоростью.
ПАФ-ф! ПАФ-ф!
Зеленые глаза адаптора лопнули один за другим. Снова хлопнул электрический разряд. Чудище распахнуло желатиновую пасть…
Бронзовая тень метнулась мимо слингера. Ревущий Буйвол с разбегу прыгнул в пасть колышущейся горе прозрачного студня и пополз вперед, вперед — его можно было видеть сквозь прозрачные стенки брюха медузы-аллигатора.
Цк! Цк! Одна алая струйка за другой выстреливала из кожи Буйвола, подкрашивая внутренние сосуды и капилляры адаптора в алый цвет. Так медуза поедала свою пищу — высасывая и растворяя ее. Но Буйвол полз и полз, пробираясь дальше и дальше. Он замер с вытянутой рукой — мутная фигура в прозрачном брюхе, окруженная ростками и капиллярами алой крови. Раскрытые пальцы индейца застыли в паре-тройке дюймов от заветной керамической коробочки.
На поляну вышел Пако, ухмыляющийся и довольный собой. В руках его дымилась телескопическая винтовка.
— Ну что, слингер? — спросил он. — Спасаем кукарачу, или сами пойдем?
— Вырезаем, — сказал Пепел. Он протянул левую руку. — Давай нож. Я знаю, он у тебя. Я не нашел его.
В тех местах, где прозрачные щупальца-рты жадно впечатались в кожу Буйвола, остались густые красные ожоги, но в остальном индеец был невредим, просто без сознания.
— Откуда ты знал, что она сдуется, когда добычу словит? — спросил Пако.
— Это же медуза, — ответил Пепел. — Парализует добычу, и давай сосать. Никаких мозгов.
Он вспорол неподвижному адаптору брюхо и выволок Буйвола на свободу, отцепив каждую присоску-рот от его тела.
Торговец позарился было на идола.
— Нет, этого я оставлю себе, — сказал Пепел, держа нож на изготовку. — Извини. Это армейская штука. Вы попробовали. Вы с такими обращаться не умеете.
Тупой стороной ножа он стукнул по божку будто по ореху и сбросил керамические половинки в опавшие листья. Внутри манка-репеллера не оказалось ничего особенного — ценное кольцо из нулевки да простое медное приспособление, вроде маленького патефона, для извлечения звука при помощи резиновой ножки на самовзводной пружине.
Пепел оставил стеклянный диск себе, а остатки механизма зашвырнул в реку. Черные воды разомкнулись и проглотили, как долгожданный подарок.
«Никаких больше змей, и то хорошо», — подумал слингер. «Никаких Игуан, никаких черных машин. Главное с этими двумя не расслабляться. И держать Кочергу поближе к телу».
Очень жаль, что в ней остался один последний патрон. На двоих его просто не хватило бы.
У его ног медленно приходил в себя индеец.
(1х11) Мертвый кортеж истории
В следующие дни, пока их кавалькада продвигалась всё глубже на юг, Пепел медленно оправлялся от змеиного яда и много думал о змеином боге Гудспринге, что родился в Омахе, штат Небраска, а потом каким-то образом оказался на Юкатане, если верить Пако, и превратился в огромного огнедышащего змея, если верить Буйволу.
Конечно, ни Буйволу, ни Пако слингер верить не мог, отчего рассуждения приходилось вести еще осторожней, чем странствовать по старому тихому Западу.
Сперва они сплавлялись в плавучем доме по горным рекам, потом, когда начались каньоны, и заводной кораблик приказал долго жить, троим путникам пришлось сойти на берег. Но они по-прежнему двигались в сторону Вегаса, поэтому у Пепла оставалось время поразмыслить. Он до сих пор не был уверен, стоит ли ему, достигнув Воронки, продолжать путь дальше. Торговец и Ревущий Буйвол хотели воспользоваться помощью каких-то неизвестных ему сил и отправиться в Лос-Анджелес, а там пересечь границу и добраться до юкатанских джунглей. Стрелок не хотел пока думать ни о Юкатане, ни о джунглях. Слишком много оставалось вопросов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
