(Кардинал Фаульхабер. Иудаизм, христианство и Германия: (Рождественская проповедь, произнесенная им в Мюнхене в 1933 году в церкви Святого Михаэля.)
Медицинские сестры и философия
По сообщению пресс-службы национал-социалистской партии, национал-социалистские медицинские сестры региона Кельн — Аахен впервые принесли клятву в верности фюреру и рейхсканцлеру. Региональный руководитель Грохе, организовавший прием этой присяги в присутствии председателя женского союза Шольц-Клинк и управляющего администрацией региона Хильгенфельдта, разъяснил, почему возникла необходимость в образовании национал-социалистского союза медицинских сестер.
Дело в том, что численность допущенных до исполнения своих обязанностей медицинских сестер упала настолько, что квалифицированное обслуживание больных уже нельзя было гарантировать. Более того, в будущем могут возникнуть задачи, которые смогут выполнить люди, полностью разделяющие философские взгляды национал-социализма. К тому же епископы запретили хирургическим сестрам принимать участие в определенных операциях. Вот в связи с этим в интересах пациентов возникла необходимость образования такого союза.
(Франкфуртер цайтунг. 1936. 6 октября.)
Раздел восьмой
КЛЮЧЕВОЙ ВОПРОС: ОБРАЗОВАНИЕ И ВОСПИТАНИЕ МОЛОДЕЖИ
Нацизм, подобно любому другому революционному движению, ставил перед собой задачу привлечения на свою сторону молодого поколения и использования его в своих целях. Движение обрабатывало молодежь даже ценой потери старого поколения, жившего еще представлениями о либерализме и социализме. Постановка образования и воспитания в Третьем рейхе может наиболее отчетливо показать нам принципиальные направления этого культурного воздействия. Нацисты произвели изменение школьной системы, хотя это вначале и давалось им с трудом, поскольку государственная система носила федеральный характер. Пока еще не была упразднена самостоятельность отдельных земель, своеобразной лабораторией запланированных изменений стала Пруссия. Высшие учебные заведения, специализировавшиеся в области естественных наук, а также работавшие по неклассической учебной программе, были приравнены к старинным и престижным гуманитарным гимназиям. Нацисты намеревались унифицировать школьную систему так же, как и все «приводные ремни» в любой другой жизненной сфере.
В результате изменения учебных программ все школы были приближены друг к другу. Введение расовой биологии и усиленное внимание к немецкой истории оставило меньше времени на изучение других дисциплин — древних языков и даже наук. При изучении наук большое внимание уделялось идеологии. До пяти часов в день отводилось на физическую подготовку, учитывая ее значение в формировании характера учащихся, укрепления дисциплины и требований будущей воинской службы. Вместе с тем была предпринята попытка дать девушкам совершенно иное образование, исходя из нацистского идеала женщины. Из их подготовки исключались предметы, необходимые для поступления в университет, поскольку женщине предназначалось быть дома.
Трудно сказать, насколько успешным на практике были эти перемены в образовании. Оказалось, что постановка дела в разных школах была различной и зависела в значительной степени от преподавателей и школьного руководства. Так, например, до 1 марта 1938 года школьные учебники и пособия не были еще едиными, а в отдельных школах даже определялись самостоятельно. Только после этого дня была задействована централизованная цензура, которую осуществляла нацистская партия совместно с министерством образования. Новые учебники были пронизаны духом национал-социализма, преподаватели распределены по армейским полкам. Небезынтересно, что часть молодежи восприняла все эти изменения с энтузиазмом.
Свидетельства такого энтузиазма шли со всех сторон. Некоторые примеры, подобранные нами, представляют собой интерес, так как написаны оппонентами режима. Инга Шолль рассказывает о себе, своем брате и сестре, которые образовали группу сопротивления из числа сокурсников-студентов Мюнхенского университета, которую назвали «Белая роза». София и Ханс Шолль дорого заплатили за свои убеждения — оба были казнены в 1943 году. А вначале они тоже с энтузиазмом поддерживали нацистское движение. Причины этого, по свидетельству Инги, были типичными для многих молодых людей. В то же время они дают представление о методах нацистского контроля за положением дел и поддержки необходимого энтузиазма.
В мемуарах Пауля Эстрайха, отрывок из которых мы также приводим, дается обзор его многолетней прогрессивной деятельности, пока нацисты не положили этому конец. В 1919 году он основал «Союз решительных реформаторов школы», целью которого было преодоление классовых противоречий. Будучи социалистом, он верил, что ученики смогут научиться ценить важность и необходимость «продукции», приобретая некоторый опыт в работе. Позже он возлагает вину за пронацистские настроения студентов высшей школы на их родителей, рисуя убедительную картину социального давления нацистов на молодежь, которое помогало им избавляться от влияния старого поколения. Большую роль при этом играла и все укреплявшаяся нацистская дисциплина.
Ильза Макки написала о своих школьных годах, находясь уже в Англии. Она описала все, что происходило в школе в первые годы нацистского правления и как это отражалось в сознании школьницы. Выйдя замуж за англичанина, Ильза относится к своему прошлому скептически, а ведь в свое время кричала во всю мощь своих легких: «Зиг хайль!» (Да здравствует победа!)
Какого рода дети считались «идеальными» в этой системе образования и воспитания? Ведь нацисты строили ее на основе старых традиций. Прежде всего — характер обучения, а уж потом — изучение книг. Инспектор по вопросам национально-политического образования, один из эсэсовских руководителей, Хайсмайер объяснил, например, что система эта зиждилась на старых прусских традициях и традициях частной английской школы. Следует, однако, учитывать, что Хайсмайер был довольно заметной фигурой (вплоть до начала войны он возглавлял один из отделов центрального правления СС), поэтому идеальный ученик в его глазах был существом, готовым беспрекословно служить Третьему рейху. А что означала эта служба, директор одной из высших школ охарактеризовал следующим образом: «Характер — это еще не самоуверенность и независимость, но закалка и подготовка к службе и повиновению во имя фюрера и народа».
И неудивительно, что часы, отведенные на физическую подготовку в школах, были увеличены по распоряжению министерства образования уже в 1933 году, так как именно физическая подготовка наилучшим образом соответствовала выполнению этих задач. Кроме того, это соответствовало и нацистскому мировоззрению. Так что изучению книг в системе образования Третьего рейха отводилось второстепенное значение.
Антиинтеллектуализм является составной частью любого движения, основанного на иррационализме. Ханс Шемм, руководитель «Национал-социалистского союза учителей», стал после 1933 года министром образования Баварии. Его высказывания в отношении «грамотеев» звучали авторитетно. Погиб он в авиакатастрофе в 1934 году и вошел в плеяду легендарных нацистских героев.
Чтобы привить ученику готовность к службе и повиновению, его индивидуализм и энтузиазм направлялись и контролировались путем внушения ему понятия народной общности. Либеральный идеал «культурного человека» заменялся идеалом «боевого товарищества». Это хорошо просматривается в инструкциях министерства образования. Понятие «товарищества» проистекало из расовой общности людей, сплоченной «реальной борьбой» с внешними и внутренними врагами. Министерство образования требовало внедрения этой доктрины во все школы и изучения ее на занятиях по расовой биологии и истории. В этом плане характерны истории и рассказы, написанные детской писательницей Люсией Александер. Она была активным членом нацистской партии и даже организовала в 1931–1932 годах «союз немецких девушек» в Восточной Пруссии. (Впоследствии союз этот был распространен на всю Германию и входил в состав гитлерюгенда.) Учась в докторантуре по журналистике и литературе, Люсия писала книгу, отрывок из которой мы приводим. В качестве сюжета она использовала службу труда, к которой привлекались все члены нацистских молодежных организаций и союзов, чтобы показать весь ужас того положения, в котором оказывается человек, попытавшийся оторваться от народа.
Мальчишки любят героев, и нацисты незамедлительно представили им сразу нескольких. Одним из них был Херберт Норкус, любитель подраться «за народ». Молодой парень был убит коммунистами, когда выступал за партию. Рудольф Рамлов, театральный критик, написал книгу, прославляющую Норкуса, которая выдержала двадцать пять переизданий за шесть лет. В книге показывается не только идеал товарищества, но и антиинтеллектуализм нацистского движения. Ведь молодой парнишка, еще не закончивший образования, был переполнен эмоциями, голосом крови. Норкус стал героем одного из наиболее известных нацистских кинофильмов «Молодой Квекс», показанного Гитлеру уже в 1933 году. Парень стал героем и мучеником гитлеровской молодежи, которая даже создала его культ. В приводимом отрывке из книги Рамлова имя Норкуса прямо не упоминается, но делается соответствующий вывод из жизни и смерти юного нацистского святого.
