Когда Халид пересек порог, в комнате было абсолютно тихо. Все казалось совершенно неподвижным. Единственным, что было не так, – окровавленные полоски ткани и кувшин с водой, стоящий у подиума кровати…
И девушка, спящая в его постели.
Шарзад лежала на боку. Ее темные волосы растянулись по мрачному шелку, а колени были прижаты к одинокой подушке. Бахрома черных ресниц изгибалась над веками, а гордый острый подбородок уткнулся в складки шелка рядом с ее ладонью.
Халид осторожно присел и старался не смотреть на нее долго. Вариант прикоснуться к ней он просто не рассматривал.
Она была опасной, очень опасной девушкой. Чумой. Горой Адамант, которая вырывала железо из кораблей, без долгих раздумий хороня их в водной могиле. И для этого ей стоило всего лишь улыбнуться и поморщить нос.
Но, даже зная это, он поддался ее притяжению. Не устоял перед простой необходимостью быть рядом с ней. Замедлив дыхание, Халид положил шамшир на пол и осторожно лег рядом с ней. Он смотрел в потолок, на одинокое пламя в золотой лампе над головой. Даже тусклый свет, сверкающий в ее глубине, причинял боль его глазам. Он зажмурился, пытаясь отбросить усталость и вездесущие муки скованного цепями зверя, ревущего в его голове.
Шарзад задвигалась во сне и повернулась к Халиду, словно притянутая ее собственным необъяснимым влечением. Ее рука упала ему на грудь, и девушка с тихим вздохом положила голову ему на плечо.
Вопреки здравому смыслу Халид открыл горящие глаза, чтобы еще раз посмотреть на нее.
Эта опасная девушка. Эта пленяющая красота.
Этот уничтожитель миров и творец чуда.
Стремление прикоснуться к ней сейчас было необъяснимым, и рука Халида подвинулась, чтобы окружить ее в объятии. Он уткнулся носом в ее волосы, в тот же аромат сирени, который дразнил его за окном. Маленькая, изящная рука на груди халифа подвинулась выше, к его сердцу.
Сколько бы мучений ему не пришлось пережить… Сколько бы зла не пришлось встретить…
Больше ничего не имело такого значения.
А потом он услышал шум в дальнем углу комнаты.
Он усиленно моргал, пытаясь сфокусировать взгляд. Его мышцы напряглись от повышенного внимания, когда молниеносное движение промелькнуло в размытом взгляде. Халид зажмурился, пытаясь прояснить зрение, борясь, чтобы увидеть сквозь слои тумана и тени. Боль между бровями росла, когда его пульс ускорился из-за неожиданного вызова.
Другое размытое движение проскочило по комнате, на этот раз в противоположном углу.
Халид убрал руку с Шарзад и потянулся за кувшином воды, стоящим у кровати.
Новая вспышка движения рядом со столом привлекла его внимание, и Халид, швырнув кувшин в ее сторону, вскочил на ноги с шамширом в руке.
Звук кувшина, вдребезги разбившегося об стол из черного дерева, разбудил Шарзад, и она села, испуганно вскрикнув.
– Халид? Что случилось?
Халид молчал, глядя на неподвижность вокруг его стола. Он снова зажмурился. Сильно. Его глаза пылали огнем тысячи солнц. Он прижал ладонь между бровей и стиснул зубы.
Шарзад, встав с кровати, подошла к нему.
– У тебя что-то… болит?
– Нет. Иди спать. – Его ответ звучал бессмысленно жестоко, даже для него.
– Ты мне лжешь. – Она протянула руку и взяла его мягкими пальцами за запястье. – Что не так?
– Ничего. – И снова боль пронзила его слова, делая ответ более резким, чем он хотел.
Она потянула его за руку.
– Лжец.
– Шарзад…
– Нет. Скажи мне правду или я уйду.
Халид молчал, зверь в его голове ревел с невыразимой силой.
Шарзад подавила рыдание.
– Снова и снова. – Она развернулась на пятках и скользнула в сторону двери.
– Остановись! – Халид пытался пойти за ней, но его голова пульсировала и зрение исказилось до такой степени, что сделать это было невозможно. Издав неразборчивый звук вместо слов, Халид уронил шамшир и опустился на колени, сжимая ладонями голову с обеих сторон.
– Халид! – ахнула Шарзад. Она побежала обратно и склонилась к нему. – Что с тобой?
Он не мог ответить.
Халид слышал, как она понеслась к дверям и распахнула одну.
– Моя госпожа? – обратился к ней охранник.
– Найди капитана – нет, генерала аль-Хури, – настойчиво сказала Шарзад. – Немедленно.
Она ждала у двери, пока вскоре не послышался тихий стук.
– Моя госпожа Шарзад, – начал его дядя. – Все ли…
– Его голова. Пожалуйста. Ему… ему очень больно. – Страх в ее голосе огорчил Халида больше, чем он допускал.
– Оставайтесь с ним. Я скоро вернусь.
Дверь хлопнула.
Шарзад вернулась к нему. Халид прислонился спиной к кровати и уперся локтями в колени, прижимая ладони ко лбу с такой силой, что у него в глазах замерцали звезды.
Когда дверь снова открылась, Шарзад напряглась. Он чувствовал, как она подвинулась ближе, настороженно заслоняя его.
– Сеид. – Голос факира эхом разнесся над ним.
Халид вздохнул, его глаза по-прежнему были крепко зажмурены.
– Моя госпожа, – сказал его дядя. – Пожалуйста, пойдемте со мной.
Ее тело еще больше напряглось, готовясь к бою.
– Я…
– Шарзад-джан, – очень мягко вставил его дядя. – Пожалуйста.
– Нет, – прохрипел Халид. Он протянул к ней руку. – Она остается.
– Халид-джан…
Халид с усилием открыл кричащие от боли глаза и посмотрел на своего дядю.
– Моя жена остается.
Ава
Шарзад не знала, как понимать сцену, разворачивавшуюся перед ней.
Странный пожилой мужчина, облаченный в белое, шел походкой, не свойственной обычному человеку. Он не моргал, и не видно было, что он дышал.
И он изучал ее таким пронзительным взглядом, от которого ее живот скрутился в клубок узлов.
– Сеид, – повторил странный мужчина, приближаясь к Халиду.
Не говоря ни слова, Халид склонил голову. Мужчина поднял ладони к его вискам. Затем он закрыл глаза. Шарзад чувствовала, как воздух в комнате замер. Своеобразное ощущение появилось возле ее сердца, и по спине проскользнул холодок.
Когда странный человек вновь открыл глаза, они светились белым, как слепящий центр пламени. Между его рук появилась теплая, красно-оранжевая вспышка огня, которая распространилась по всему лбу Халида.
Особенное ощущение в ее груди вспыхнуло, и Шарзад подавила возглас. Это напомнило ей о том дне на прошлой неделе… когда летал ковер.
Круг света у головы Халида пульсировал желтым, мигая все ярче, прежде чем по спирали вознестись вверх в темноту. Затем он втянулся обратно в когтистые руки старика.
И ощущение возле ее сердца исчезло.
Халид осторожно выдохнул. Его плечи сгорбились, а напряжение начало отпускать тело.
– Спасибо, – прошептал он старику, голос халифа был сухим и жестким.
