Я досадливо закусила губу. Придётся найти для Маши другой вариант. Может, Макса с ней свести? Она млеет от его персонажа на экране, но увлечённости самим актёром я в ней не замечала. За его автографом она не бегала, как та же Нина. Что ж, придётся подождать с личной жизнью подруги. Пока что буду устраивать свою.
Я потянулась к Радиму, прислонилась щекой к его груди, обнимая руками за талию, и прижалась к нему крепко-крепко.
— Я тебя так сильно люблю, — тихо произнесла я, слушая, как бьётся сердце моего мужчины под рубашкой и как оно ускоряет свой темп, когда он обнимает меня в ответ, зарываясь лицом в мои волосы.
— Не откажись от своих слов, когда всё обо мне узнаешь, — глухо произнёс он. — Не возненавидь меня, пожалуйста.
— За что мне тебя ненавидеть? — Я хотела отстраниться, чтобы посмотреть ему в лицо, но Радим не позволил мне этого сделать, только сильнее к себе прижал. — Твоё прошлое осталось далеко позади, — продолжила я свою мысль. — Я знаю тебя сейчас таким, какой ты есть, а не тем, кем ты был в прошлом. Ты мне сам говорил, что не обидишь ту, которую так долго ждал. И я тебе поверила.
— Я докажу тебе, что не врал, — прошептал с каким-то отчаянием в голосе Радим, и его губы нашли мои.
В его сегодняшних лихорадочных ласках и поцелуях чувствовался отчаянный страх меня потерять, и это немного настораживало. С чего вдруг у него такая реакция на мой вопрос? Кроме первых минут его странного поведения при нашем знакомстве, он ни разу не проявил ко мне грубости или нечестности. Сразу выдвинул мне свои условия наших свиданий и ни разу не нарушил установленные мною границы. Я сама согласилась на добрачные ласки, прекрасно осознавая, на что шла. И поэтому, чтобы избавить любимого от этого неприятного ощущения неуверенности в моих чувствах к нему, я решилась на ещё более близкую степень отношений между нами. Пока Радим нависал надо мной на полусогнутых руках, целуя меня, я протянула руки к пряжке его ремня. Он не сразу заметил мои безуспешные попытки расстегнуть загадочный замок, который выглядел как обычный плоский прямоугольник без каких-либо намёков на то, как его можно открыть.
— Милая, не надо, — хрипло произнёс мой любимый, наконец обратив внимание на то, что я делаю. — Не уверен, что смогу сдержаться, если ты меня в свои ладошки возьмёшь.
— А ты не сдерживайся, — смело заявила я, целуя склонённое надо мной лицо парня. — В обморок не упаду, — передразнила я его слова.
Радим молча сменил позу. Сделав упор на одну руку, он второй — расстегнул пряжку ремня, которая, как оказалось, открывалась нажатием пальца на боковину. Посмотрел на меня потемневшим от страсти, но достаточно серьёзным взглядом.
— Только не испугайся, — попросил он.
Я кивнула и расстегнула пуговицу, а потом молнию на брюках. Радуясь тому, какая я сейчас смелая, представляя, как постараюсь сделать приятно своему мужчине, я запустила руку ему штаты и тут же выдернула её, потрясенно пискнув «Ой!» от того, что нащупала. Запертый в тесном плену брюк и нижнего белья его член до этого казался мне гораздо меньше и не таким устрашающе большим, как сейчас.
— Ну вот, испугалась, — с кривоватой, слегка ироничной, но нежной улыбкой констатировал Радим. — Мне он тоже не нравится, непослушный гад. Не даёт нормально любить тебя, всё время в запретное для него место проникнуть хочет. Успокой его, пожалуйста, а то своего хозяина он отказывается слушать. — Радим взял мою ладонь и вернул её обратно. Накрыв мою руку своей ладонью, он полностью освободил член из расстёгнутой ширинки брюк. Сердце заколотилось, как сумасшедшее, когда я увидела, то, что так часто упиралось мне в бедро, когда я лежала на парне в кровати. Мне одновременно и страшно, и любопытно. Хотелось смотреть на него, потому что это видимая сила желания Радима ко мне, но и зажмуриться от нахлынувшего стыда — тоже. Нервно сглотнув, я, отведя глаза в сторону, послушно следовала его наставлениям, когда он учил меня, как правильно нужно ласкать его: чуть сжав его в ладони, скользя вверх и вниз. Я ощущала своей кожей, какой он горячий и твёрдый под моей рукой. Радим убрал свою ладонь, и дальше я продолжила сама. Я не смотрела на то, что делаю. Я радовалась тому, что вижу смежившиеся от наслаждения веки моего любимого, как слышу его вырывающееся через стиснутые от напряжения зубы тяжёлое хриплое дыхание. Точно музыку воспринимаю, эти убыстряющиеся неконтролируемые звуки удовольствия. А мой любимый, задрожав всем телом, глухо застонал в мои волосы на подушке и содрогнулся несколько раз от конвульсий накрывшего его оргазма. А потом, с трудом успокоив дыхание, поцеловал меня висок и, улыбаясь подрагивающей улыбкой, произнёс:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— И как мне теперь на практику возвращаться, моя маленькая мучительница?
На его брюках отчётливо виднелись следы спермы, свидетельствовавшие о том, что парень в обеденный перерыв не ел, а занимался совсем другими вещами. Моя рука так же стала липкой, да и мокрые пятна на пижаме, говорили о том, что им тоже щедро перепало от результата мужского оргазма.
— Почему её так много? — недоуменно рассматривала я на своей ладони это странное и новое для меня вещество, предназначенное для продолжения жизни на земле.
Я не совсем понимала, что испытываю в данный момент, видя эти следы. Противно мне или нет от спермы Радима? Но, вспомнив свои гадливые ощущения, когда я обнаружила в себе следы Валентина, я пришла к выводу, что к жидкости, выделяемой моим любимым, я абсолютно равнодушна. Ни восторгов, ни отвращения я не испытываю. Вот она сейчас есть на мне, а когда помоюсь и переоденусь, её не будет Настойчивой потребности бежать в душ, чтобы немедленно вымыться, у меня не было.
— Так не всегда бывает, — немного смущённо ответил Радим, смотря на меня при этом подозрительно блестящими глазами, и уголок его губ подёргивался, точно он пытался сдержать рвущуюся на свободу весёлую улыбку. — Чем чаще у мужчины секс, тем её меньше. В следующий раз я так сильно тебя не испачкаю… — Его глаза спрятались за чёрными ресницами, когда он, опустив взгляд, тихо спросил: — А будет ли следующий раз?
— Конечно, — озорно улыбнулась я и потянулась к нему за поцелуем. — Мне понравилось тебя так мучить.
— Садистка, — уже не сдерживая широкой улыбки, наигранно зло прорычал мне в губы Радим.
Глава 26
— Сегодня вечером я не смогу прийти к тебе, — вытирая пятно на брюках влажной салфеткой, сообщил Радим досадливым тоном. — Моя начальница решила устроить приветственную вечеринку для студентов-стажёров и приказала всем на ней быть. Поскольку я не один новенький на фирме, то пришлось согласиться.
— А разве она не в курсе, что ты сын владельца и тебе её приказы до одного места? — спросила я.
— Никто не знает, — иронично усмехнувшись, ответил Радим. — Для мира за стенами университета сын и наследник олигарха Валевского учится за границей. Наша СБ тщательно следит, чтобы мои фото не просочились в прессу. Место в светских хрониках принадлежит только моей маме. В официальных источниках информации ты не найдёшь ни одной статьи, подтверждающей, что именно я — сын Валевского, а не его однофамилец. Да и по паспорту у меня другое имя.
Неисповедимы пути богатых людей. После похищения Валентина я думала, что отец Радима удивить меня ничем не сможет. Но нет — ошибалась.
— Так значит у тебя два имени? — радостно улыбаясь, спросила я. — И какое же второе?
— Дима, — сухо ответил Радим, не разделяя моих восторгов по этому поводу. — Это, между прочим, очень напрягает, когда тебя отец зовёт Дима, а мать — Радим.
— И ты дома на два имени откликаешься? — смеялась я. — Как же у вас должно быть весело?
— Ага, — кивнул мой любимый. — Обхохочешься. Особенно, когда каждый начнёт тебя на свою сторону перетягивать, следить за тем, как ты меня называешь и от этого давать тебе различные плюшки или, наоборот, притеснять. Надо тебе у Валентина опыт общения с моими родителями перенять, хождению между струек поучиться. Он ни разу при отце и матери не назвал меня не тем именем. Как они его не старались подловить, ничего не вышло. Отец ему в награду за изворотливость мою машину отдал. А мне из нашего автопарка она больше всех нравилась.
