— Похоже, подъезжаем, — протянул с облучка Георгий, бессменный возничий фургонов.
— Людей не видно, — сообщил, рассматривающий в бинокль дальние окрестности Ярослав, стоя рядом на облучке.
Вся колонна, все переселенцы ждали людей. Уже больше двух недель они на Троне, но не видели ни одного человека, только орки и, не привели Господи, кровососы. Вот уже показались луга и нивы, а людей нет по близости ни одного. Кто они? Что из себя представляют? Задавали вопросы переселенцы, но ответа никто не давал. Ярослав, осведомлённый несколько больше других, и тот не мог ничего ответить. Приходилось успокаивать:
— Люди, как люди. Как ты, да я. Вот доберёмся до намеченного посёлка, сами увидите.
Народ все едино волновался и ждал с нетерпением и опаской.
Первым увиденным ими человеком — аборигеном Трона, оказался седой старичок, гнавший небольшое стадо коров, предположительно, домой. Колонна нагнала медленно бредущую скотину вскоре после выхода на обширные поля, окружавшие большой посёлок и сопутствующие ему деревни. Мужичек, невысокого роста, босой, в домотканой замызганной рубахе до колен и таких же портках. Увидев нагоняющих его всадников, а затем и бесчисленное множество повозок, ни мало не испугался, а только согнал лопоухих коров с проезда на кошеный луг. В течение того времени, покуда земляне проходили мимо, улыбался и мелко кивал головой, обращаясь к путникам с приветствием:
— Скора Яна. Скора Яна, — стараясь не пропустить без приветствия ни одного проходящего или проезжающего человека.
Многие из спутников Ярослава обрадовались встрече первого человека, и даже у него самого как будто некий камень упал с души, давая свободу мысли: «что, слава богу. Этот мир имеет людей подобных нам». Похоже, он не был одинок в своих чувствах. Старика окружили переселенцы, пытающиеся выразить свою радость по поводу встречи. Ни кто из них не понимал слов аборигена, как и он землян, но каждый старался убедить человека в искренности своих чувств. Некоторые одаривали его, чем могли, кто ножичком, кто зажигалкой, а, в конце концов, кто‑то из Москвичей приволок целое богатство по здешним меркам, новые армейские ботинки. Крестьянин оказался слегка обескуражен столь щедрой встречей, и остался стоять, держа подарки на вытянутых руках, когда колонна уже миновала его.
* * *Неспешно повозки выкатили на пространство, откуда открывался чарующий вид на селение. Вершину довольно обширной возвышенности, скорее холма, как стогами кошеного сена покрывали соломенные крыши жилищ, меж ними широко раскинулись огороды с вовсю пышущей ярко–зеленой растительностью. Стога сена, убранные в столь огромные, крытые соломой величественные скирды, что они едва не превышали жилые постройки людей. (И располагались, судя по всему в соответствии с распределением семей: одна семья, одна скирда, стоящая рядом с их домом). Многочисленные плетни из сучьев и ветвей деревьев отделяли одно хозяйство от другого.
— Насколько схожи, — удивился Ярослав, — запросы земледельца–труженика, где бы он ни жил. Возьми хоть Африку, хоть Китай, увидишь крытые соломой бунгало и ограды из плетня, и даже здесь за, один господь знает, сколько километров от Земли мы нашли пастораль достойную родной Украины и пера Гоголя. Даже белёные известью стены хат и хлевов напоминают до боли знакомые образы. Закрадывались мысли: как мало надо человеку для достойной и справедливой жизни, от чего появлялось желание прекратить поход и остаться здесь, среди этих, столь живописных полей.
Надоело тащиться в фургоне. Голова под действием лекарств не болела, и Ярослав решил нарушить предписанный режим. Анюта, видя дядин порыв покинуть её. пыталась затеять игру, или почитать книгу, но того было уже не остановить. Подозвав к себе Анну–старшую, гарцующую в стороне он без разговоров отнял у неё Ласку, одновременно поручив заботу о племяннице. Кобыла, почувствовав твёрдую руку господина, резво понесла его в голову колонны.
* * *Олег ехал в сопровождении Шестопёра, Петровича и других друзей и спутников. Ярослав догнал их, пустил свою лошадку шагом, прислушиваясь к разговорам, идущим в компании:
— Петрович, порядки здесь не строгие, но раскланиваться надо всякий раз, как вновь встречаешь человека или на пороге дома, а руки держать в приветственном положении, вот так.
Олег поднял обе ладони вверх на уровень груди.
— Рукопожатий они не знают, и приветствуют друг друга похожим образом, как наши муэдзины сопровождают молитву.
— И что, с каждым встречным поперечным раскланиваться?
— В принципе, с каждым. Тем самым ты отдаёшь дань уважения, и означает вроде нашего «здравствуйте», чем значительнее человек, тем глубже и чаще поклоны. Увидишь ещё, как их старейшины будут перед тобой бородёнками трясти, а ты кланяйся степенно не глубоко и не часто. Мы для них — богатые купцы, и наш статус значительно выше простых крестьян. При приветствии говори «Сакора Мирана». Доброй жизни.
— Девушки здешние как? Хороши? — спросил Денис, молодой парень из сопровождавшего их отряда «Лучников».
— Не особо, — отвечал Олег, — но попадаются особи очень симпатичные. Да, с женщинами не очень руки распускай, нравы на сей счёт строгие. Попадёшь, сразу убьют без разговоров.
— Значит мужья ревнивые? — уточнил Шестопёр.
— Положение женщины очень высокое. Она хозяйка очага, только ей доверено воспитывать детей. Каждый дом имеет женскую половину или угол, на которую вход мужчинам запрещён, даже мужу без разрешения жены. Вместе с тем здесь на севере многожёнство, в отличие от остального Трона не приветствуется, но и возбраняется. Многие мужчины гибнут от хищников, в частых стычках с местными орками. Жители степей им тоже досаждают. Впрочем, вы не увидите гаремов, всеобщая бедность вынуждает иметь максимум двух, трёх. Часто мужчины берут себе в жены вдов погибших братьев, дабы продолжить их род. Другие их обязанности — вести хозяйство, присматривать за рабами, если таковые имеются, растить детей, ухаживать за сиротами или гостями.
— Вот как! А ведь мы и есть гости, — продолжал тот же Денис из «Лучников».
— Ты ещё не все знаешь, в деревнях много детей сирот, которых содержат родственники, и это считается их долгом, но за сходную цену и добрый уговор ты можешь выбрать из них подходящую подругу, женится и избавить бедняков от лишнего рта.
— Представляю, какую красавицу, — усомнился Денис, — запах должен быть такой густой.
— Если её не мыть, то да, — отвечал парню Олег, — но культура их такова, что требует тщательной чистоты и не только телесной — эта составная часть местных религиозных требований помогает соблюдать элементарные санитарные нормы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
