Группу направили в прифронтовой Калинин 18 августа 1941 года. Владыка служил в городском соборе, а его помощники собирали информацию о численности и дислокации немецких воинских частей, выявили более 30 агентов гестапо[382].
«Шустрые» – спецотряд.
Командир: Пресмышев Л. А.[383]
Шпилевого – спецотряд.
Командир: Шпилевой Я. И.
Место дислокации: «треугольник» Смоленск – Орша – Витебск.
В тыл врага выеден 26 сентября 1941 года под Смоленском. В ноябре 1941 года вернулись обратно[384].
«Эстонцы» – разведгруппа.
Численность: 3 человека.
Выведена в тыл противника 6 марта 1943 года в район Кингисеппа. Дальнейшая судьба неизвестна[385].
Часть третья. На земле Белоруссии
Глава 19. Управление диверсий НКВД-НКГБ Белоруссии
В предыдущих главах мы уже рассказали о том, с какими трудностями столкнулись сотрудники областных управлений НКВД и НКГБ РСФСР при организации разведывательно-диверсионной деятельности в тылу стремительно наступающего противника. Их белорусским коллегам пришлось действовать в гораздо более сложных условиях.
Например, в первые дни войны вся оперативная документация органов разведки и контрразведки НКГБ БССР, выдвинутых по указанию Центра на самый передний край (Брест, Гродно, Ломжа), была захвачена спецгруппами Абвера-3. В Минске в руки специальных отрядов, двигавшихся в составе немецких частей, попало немало документов и картотек из Дома Правительства, архивных и иных дел агентуры НКГБ и НКВД БССР[386]. В результате возможности по использованию агентуры для зафронтовой работы резко сузились.
Другой пример. Из серии нерационального использования кадровых чекистов. В начале июля 1941 года УНКГБ по Могилевской области была организована группа из 120 офицеров органов госбезопасности, которые на тот момент находились в городе Могилеве. Ее руководителем был назначен офицер УНКГБ по Могилевской области Баранов.
9 июля 1941 года группа получила задачу выйти в Осиповичский район и организовать партизанский отряд. Все бойцы были одеты в форму сотрудников госбезопасности и вооружены лишь личным табельным оружием – пистолетами «ТТ». Понимая, что в такой экипировке и с таким вооружением в тылу врага воевать проблематично, бойцы начали группами по 15–20 человек начали выходить обратно в Могилев, куда возвратились 17 июля 1941 года. Там их ждал новый приказ – участвовать в обороне города. Правда, 26 июля 1941 года в город вошли немецкие войска. Часть бойцов этой группы со второй попытки начали создавать партизанские отряды.
Справедливости ради отметим, что так происходило не всегда. Например, иначе действовали сотрудники УНКВД по Брестской области. В первые дни войны они отступали от Бреста вместе с частями и соединениями 4-й армии Западного фронта. С 4 июля 1941 года оставшиеся от армии небольшие подразделения приступили к укомплектованию и переформированию частей в районе г. Рогачева. Офицеры-чекисты поступили в распоряжение НКГБ СССР. Многие из них в составе спецгрупп были направлены за линию фронта для организации чекистской работы, которая явилась составной частью борьбы советского народа в тылу немецко-фашистских оккупантов[387].
Числом, а не умением
Историк и автор нескольких книг посвященных партизанскому движению на территории Беларуси Василий Киселев в одной из своих монографий написал, что уже в первые недели войны «НКГБ БССР предпринимал меры, направленные на создание своих специальных партизанских отрядов. Летом 1941 года были сформированы и вели боевую деятельность в тылу врага 15 таких отрядов, насчитывающие в своих рядах около 800 человек. Они направлялись главным образом в районы наиболее важных коммуникаций противника, аэродромов и посадочных площадок, в места расположения гарнизонов оккупантов и резервов вермахта, военной техники, баз и складов. Их численность составляла от 16 до 128 человек. Крупные специальные отряды чекистов должны были вести операции против живой силы врага, более мелкие – осуществлять диверсии на важных военных объектах или проводить организаторскую работу и пропагандистскую работу среди местного населения и военнослужащих Красной армии, оказавшихся в окружении, с целью всемерного развития народной борьбы»[388].
С июля по ноябрь 1941 года в Витебской, Гомельской, Минской, Могилевской, Пинской и Полесской областях действовало 45 «мобильных разведывательно-диверсионных групп» общей численностью 1200 человек, которые были укомплектованы сотрудниками НКГБ БССР. «В их задачу входило: выявление вражеской агентуры, уничтожение предателей и изменников Родины, ведение глубокой разведки в тылу Вермахта»[389].
Вот только почему-то о боевых успехах этих групп и отрядов ничего неизвестно. Даже если предположить, что все они действовали автономно и докладывали о своих победах руководству, находящемуся за линией фронта, то все равно должны же остаться какие-то следы в трофейных немецких документах и в воспоминаниях местных жителей.
Возможно, что большинство отрядов и групп не проявляло активность или погибло в боях с противником. Например, в начале июля 1941 года на ст. Гомель была направлена группа из 6 человек из числа негласных сотрудников 3-го отдела НКГБ во главе с сотрудником этого подразделения Николаем Ведерниковым. Судьба группы неизвестна, а ее руководитель признан «пропавшим без вести». С аналогичным заданием, тоже во главе группы из 5 человек, на станцию Жлобино был направлен Василий Мочалов. А вот что произошло дальше. «Не выполнив задания, в сентябре 1941 г. выехал в г. Добруш Гомельской области, где проживал до сентября 1943 г. и работал в различных немецких организациях. 20 сентября 1943 года ушел в партизанскую бригаду им. Сталина, откуда в октябре 1943 года явился в НКГБ БССР. Уволен из органов госбезопасности в декабре 1943 года»[390].
Начальник УНКГБ по Минской области Артемий Василевский в июле 1941 года собрал группу из 20 добровольцев – сотрудников УНКВД и в Крупском районе под массированным перекрестным огнем перешел линию фронта. Местом дислокации Василевский избрал удобные для партизанских действий болотистые леса на стыке Крупского, Березинского и Белыничского районов. Здесь проходили важнейшие в военно-стратегическом отношении дороги Минск – Орша – Москва и Минск – Могилев.
Все были убеждены в скором наступлении основных сил Красной армии. Офицеры НКГБ открыто ходили в форме по белорусским деревням и селам, вели пропаганду среди населения, призывали крестьян браться за оружие и уничтожать врага.
В сентябре 1941 года трое местных жителей, пытаясь выслужиться перед «новой властью», привели к партизанскому лагерю около 200 гитлеровцев. Однако внезапного нападения не получилось – охранение вовремя заметило врага. Василевский с группой чекистов вырвался из окружения и добрался до урочища Пуховщина Крупского района, где вскоре остаткам отряда вновь пришлось с боем прорывать кольцо карателей.
Тяжелая болезнь застала Василевского в д. Козки Толочинского района в ноябре 1941 года. Чтобы не подвергать риску жизнь товарищей, он принял решение о разделе группы. Начальник секретариата УНКГБ сержант госбезопасности Владимир Лявошко, с первых дней войны сражавшийся рядом с Василевским, остался со своим командиром, а остальные продолжили пробираться в сторону фронта. Василевский и Лявошко, который являлся уроженцем Витебской области и неплохо знал эти места, обустроили небольшую землянку в лесу. Они были вынуждены обратиться к местному кузнецу Филиппу Нарчуку с просьбой помочь продуктами. Однако тот оказался предателем, по его наводке немцы окружили землянку и попробовали взять чекистов живыми. Получив ожесточенный отпор, гитлеровцы забросали укрытие гранатами. Так и остались тела чекистов непогребенными…
Только в 1999 году в результате проведенной сотрудниками столичного УКГБ кропотливой работы найдены останки А. Василевского и В. Лявошко, установлены истинные обстоятельства их гибели. Их прах с воинскими почестями похоронен на Восточном кладбище. На могиле установлен памятник, где молодые офицеры возлагают венки и цветы, отдают дань признательности и уважения.
Василий Киселев указал на тот факт, что «многие специальные партизанские отряды и большинство мобильных групп летом – осенью 1941 года в боях с оккупантами понесли тяжелые потери, не смогли закрепиться в указанных районах: некоторые вышли за линию фронта, другие были рассеяны, некоторые погибли». Например, в октябре 1941 года из ранее посланных в Чечерский район Гомельской области 16 диверсионных групп 7 влились в местные партизанские отряды (фактически прекратив самостоятельное существование), остальные были уничтожены противником или вышли в советский тыл.
