Утро. Вчера уехали в села Александровское, Журавское, Китаевское, Новоселицкое, Падинское, везде открыто (как было договорено), но ни единого человека. Объявлений нет — должен был привезти их на мотоцикле Олег К., но он, разъебай, соврал вчера, что не смог доехать ввиду стихийных бедствий. Конечно, никаких стихийных бедствий не оказалось — погода была суперчудесная, даже вышло впервые за много дней солнце.
В ДК трудно собрать людей, выборами они не интересуются. Разброс территории такой, что Георгиевский округ куда больше Бельгии и Голландии. Вчерашний день весь проездили по селам. Александровское — огромное, 25 тыс. чел. Другие — также немерянные села. Люди на избирательных участках в основном приветливые.
Эпизод. В чисто пахнущем зале клуба в станица Падинской девушка — директор клуба, и ее мать — учительница. Мать хотела меня увидеть. Пьяный директор соседнего клуба из села Маяк увязался с нами и, указывая дорогу, протащил нас по дурным дорогам и перелескам, накаркивая, что он Иван Сусанин. Когда мы не доверили ему свои листовки, он обиделся и вылез. В селах полно стад гусей, и машина рискует их задавить. Олег — друг Синельникова — за рулем (лысый, яйцевидной формы череп, похожий на нашего парня из Северодвинска Диму Шило). Кепка черная бейсбольная, козырьком назад.
В Георгиевске Титков практически нашими делами не занимается. Продавал наши газеты в Пятигорске (я не просил его, он заказал 600 штук, якобы для кого-то, но уверен, он продает их сам в электричке. За свадьбу сестры он должен 7 млн.).
Цветков ходит, как хвост, за Летуновской, рискуя развалить и без того хрупкую нашу избирательную команду. По этому поводу мною был сделан ему втык. Он повторял, что подчиняется командованию. Тем не менее опять вчера поплелся за ней. Николай Тяглых заикается и, присутствуя при моих разборках с личным составом, призывает нас "не ругаться".
Титков — раздираемая между сильной матерью (отбирает у него все деньги) и сильной бывшей женой Натальей личность.
Погода весь наш приезд стоит хмурая, только вчера появилось солнце, и то позднее небо опять затянули тучи. Отойдя в лесополосу по нужде, обнаружил, что все вокруг меня тихо-тихо. Какие-то засохшие стволы лиан, неведомая сухая хвоя на земле. "Лишь человек…"
25 августа, 8.50
Город Левокумск. Центр. Автобусная остановка. Ребята клеют листовки. Подошел чмур: "За кого?" По автовокзалу бродит тип в хаки с подбитым глазом. Какой-то хрен подошел ко мне: "Здравствуйте. Пиво хорошее?", приняв меня за продавца пива — рядом стояла цистерна.
«Каесулинское», в 70 км Экспериментальное хозяйство, Никитин Юрий Ильич.
11.20. В Нефтекумске. Ребята клеют. Я только что посетил избирком. Жарко и сухо. Здесь другой климат, чем в Георгиевске. Бывшая пустыня. Задувает «астраханец» с песком.
12 ч. На обочине дороги в Нефтекумске. Нещадно палящее солнце пустыни. На коленях у меня черный пиджак с рваными карманами. В рубашке я сплю уже х… знает какие сутки. Кандидат в депутаты, е. т. мать.
Ветер метет песок. Счастлив ли я? Абсолютно, думаю. Ощущение, что на своем месте.
27 августа 97 г
г. Георгиевск. 7.05. Серое, чуть влажное утро. Ночевали в Красном Кресте: я, Валера и Хорс. Приехавших вечером 25-го Громова и Ирину я отправил спать к Николаю Тяглых, а Цветков, Наташа + Титков отправились с нашими рюкзаками к некоему Алы, азербайджанцу, который отдает нам одну из своих двух комнат. Алы не оказалось дома, и Цветков ночевал там где-то. Между Титковым и Цветковым (и смех и грех) произошло вчера объяснение с криками и, кажется, битьем Наташи. Цветков держится, как оболваненный зомби, с нами его практически не бывает, он все время плетется за Наташей или сопровождает Наташу и Ольгу.
Сергей Громов + Ирина + Тяглых + Цветков ездили вчера по селам Журавское, Падинское, Новоселицкое + Александровское. Слава Богу, немногое количество, но люди везде были. Они там вступали в оживленную дискуссию. Громов, Тяглых и Ирина выступали, однако Цветков стоял в стороне. Налицо факт зомбирования.
Разговоры с Валентиной Васильевной Костюшко, старой докторшей, в чьих владениях в "Красном Кресте" мы и находимся. Учителя получают 250–300 тыс., а то и меньше. А врачи тоже очень мало, ее сын, хирург, в Калининграде — 500 тыс. (но имеет 8 ночных дежурств). Учителя подторговывают на рынках. Что бы такое сказать учителям?
Хибара (прощай, хибара!) стоит, закрытая Титковым, и пустая. Новые владельцы не объявились. Сашка все же гад. По-моему, ему хочется доказать, что он продал помещение.
28 августа 97 г.
Вчера в 11 ч. я был у трех десятков рабочих Южного ремонтного завода на окраине Георгиевска. Рабочие сели на низких лавочках у цеха и были грустны. Раньше завод ремонтировал по 150 тракторов, а сейчас 3 в год. Рабочие были грустны потому, очевидно, что, слушая мою биографию, понимали ничтожность своей. Директор, встретивший нас у проходной, услышав мои речи, молчал и ушел, не попрощавшись. Позднее я поехал на конференцию учителей, где получил слово вместе с Петровским, Степаняном и Бурлаковым. Я просто рассказал учителям о своей школе. Мне аплодировали. Школа № 29 находится в новом районе Березки.
К середине дня я, Олег К. (местный) и Хорс явились в штаб. Позднее занимались тем, что сооружали обед, покупали клей и пр. Около 20 ч., наконец, отправились на квартиру азербайджанца Алы следующие люди: Валера Коровин (выданы 170 тыс., клей, листовки, направлен в Нефтекумский и Левокумский р-ны), Цветков (по-прежнему зомбированный, в Новоселицкий и Александровский р-ны, выданы 180 тыс.), Ирина + Сергей Громов — в Буденновский р-н: 2 тыс. листовок. Итого пятеро и сопровождающая их Наташа Л.
Наташа Л. и Титков ни х… не делают, и Титков ни х… не делает агрессивно.
Кандидат Степанян, начальник детской комнаты милиции, одет в белый костюм и ездит на белом BMW.
29 августа 97 г.
7 утра, подъем, как всегда, был в 6.
Вчера в 11 ч. приезжало НТВ, снимали меня в помещении штаба (команда из Ставрополя по заданию Москвы) и затем людей Георгиевска + Титкова и Летуновскую (которые катили бочку на РНЕ, зачем-то).
В 16 ч. я был на маслозаводе. Свыше ста человек — зал. Выступаю я со все большим подъемом. Главный инженер и начальник по снабжению начали с критики КПРФ, резкой, еще в кабинете главного инженера. Глава КПРФ Бурлацкий был выставлен ими как жулик и проходимец. "Мы их знаем, наших здесь, как облупленных".
Между выступлениями зашел в ред. газеты, попросил Игоря Сидельникова сделать макет плаката: я в Приднестровье рядом с есаулом Колонтаевым, и подпись: "Казаки! Солдаты! Офицеры! Ваш кандидат — только Лимонов!" Игорь сделал с энтузиазмом и даже попытается найти спонсоров. Сегодня поедет в Минводы в типографию.
Звонил Валера. Майор Кусков, попутчик в автобусе из Нефтекумска, устроил встречу в клубе воинской части на сегодня на 15 ч. Увы, я поехать не смогу. Я достал машину ехать в Буденновск, откуда звонили Сергей и Ирина — там будет открытие Дома Молодежи и эту возможность не стоит упускать.
Ночевал в Красном Кресте один, отпустив Хорса помыться к азербайджанцу (с Титковым + Летуновская). Должен был остаться со мной Олег Кравченко, но парень отпросился предупредить сестру и позвонил позже. Я велел ему сидеть там. Его мать якобы собирается прийти говорить со мной (он дал в лоб пьяному отцу и ушел жить к сестре). Я живу, как крайний монах и аскет, и это мне очень даже нравится. Не мылся две недели: черная рубашка, мокрая от пота и грязная от пыли Северного Кавказа. Монах-аскет и моя черная рубашка. (Олег по телефону кому-то сказал: "Я не приду. Останусь с вождем. Вождь просил остаться").
Среди других новостей. В «ТВ-неделе» женщина, делавшая опрос, утверждает, что избиратель знает лишь четверых кандидатов: меня, Мещерина, Ляшенко, Брюханова, и что обыкновенно предпочтения в голосовании такие же. Черт его знает…
В Нефтекумск для встречи с офицерами 205-й бригады (бывший кинотеатр «Юность», ныне клуб в/ч 3753) поеду, может быть, в следующую пятницу, хотя в пятницу же я должен быть в ст. Курской.
К врачихе Валентине Васильевне пришла бабка с палкой на лазер. Безумные провинциалы назначают визиты на 7.15 утра! До выборов осталось две недели агитационного времени. 12-го, кажется, кончается агитация, в полночь.
Радио, 8 ч. Сидорова убрали с поста мин. культуры. Назначена Татьяна Дементьева. Лукашенко принял решение освободить журналистов ОРТ.
30 августа 97 г.
8.45. Ночевали: я, Хорс, приехавший Валера- в Красном Кресте. Валера за два дня (сагитировал) выступал перед 120, 50 и 70 людьми в селах на Нефтекумщине. Приехал на выходные автостопом.
Я вчера выступал на молокозаводе перед почти полным залом (душно было). На автобусе в 13.55 мы (я и Хорс) рванули в Буденновск. Нашли бывший кинотеатр «Комсомолец», переделанный ныне в Дом Молодежи. Открытие. Поющие квартеты. Вульгарные по-американски девки. Администрация, перепуганная моим прибытием, хотя я скромно сидел на дальней скамейке. Старухи, девушки, менты. Пришли туда же Сергей Громов и Ирина. Затем обсуждали проблемы в пустом сквере. Двинулись к вокзалу. Из ресторана под открытым небом меня окликнула компания: "Эдик!" Короче, там сидели начальник отдела по борьбе с экономическими преступлениями Пантелеев Николай и его менты да две женщины. Мы пили с ними пиво и ели шашлыки. Затем один из них примчал нас прямо на перрон вокзала в машине. В ночной электричке семья: девочка с капроновым бантом, блондинка, ее два брата, лох отец с усами, огромный, худенькая, с кислым лицом мать + пара — она, похожая на девушку из bande dessinee Биляля — сумрачное лицо, и парень в очках и майке Doors, высокий, худой, с сумкой. Я любовался ими, шел дождь, окна вагона открыты, ночь, капли… Девушка из bande dessinee Биляля сошла с парнем на каком-то полустанке, в селе. Ехали еще солдаты. Мелкий ребенок таскал мешки с мамой и бабкой, как заправский грузчик, но в 1/2 размера человека. Электричка чище московской, пьяных не видать.
