Афилин сер Крони.”
Использовать в качестве источника информации эту нудную магичку было прекрасной идеей. Ее хаотичное письмо полностью подтвердило сообщение шпиона. Еще выяснилось, что капитаны кораблей не были изменниками или мятежниками, а действовали на основании ложной информации. Информация эта исходила от начальника порта.
А вот он ее откуда взял? Сам был обманут, или предал совершенно сознательно? Второй вопрос — это маг Гинор. То, что он пропал как раз тогда, когда началась вся эта заварушка, можно трактовать по-разному. Или он был нежелательным свидетелем и хотел выдать заговорщиков, или сам был заговорщиком и сейчас сидит у себя, готовит новые козни.
Ангер сказал, что знает Гинора и ручается за него, но я предпочитаю думать самое плохое. Зато когда потом выясняется, что все гораздо лучше, чем я думала, не наступает горькое разочарование. Очаровываться всегда приятнее.
Ангер послал еще несколько магических посланий в Эстерс, Берзенг и в столицу, после чего наш корабль повернул в открытое море, подальше от опасной Веррукки.
Плавание напомнило мне детские мечты. После того, как я избавилась от морской болезни, море стало притягивать меня с невиданной силой. Я готова была полдня простоять за спиной рулевого, тупо вглядываясь в водные просторы. Вид волн и переливы цвета воды завораживали.
Заодно память подкинула мне мою любимую с детства книгу “Одиссею капитана Блада”. Когда-то я знала ее почти наизусть. Больше всего меня тогда увлекали не любовные страдания и красота главного героя, а описания морских сражений. Я помнила их дословно, но только сейчас, находясь на парусном судне, смогла оценить насколько грамотно и точно автор строил свой рассказ.
Когда вечером все собрались в кают-компании, мне взбрело в голову развлечь общество этой историей. Конечно, пришлось поломать голову, откуда я все это знаю. Не рассказывать же этим людям про другой мир. Пришлось поместить события на карту этого мира в самый отдаленный его уголок, на другой континент, оставив имена и названия нетронутыми. Вроде это выдумка автора романа, который я читала в доме моего отца.
Поначалу увлеклись только девушки. Но по мере того, как развивались события, у мужчин тоже прорезался интерес. Когда у меня уже в горле пересохло и пришлось остановиться, мой собственный муж попросил:
- Дорогая, не могли бы вы завтра дорассказать нам эту историю? Никогда не слышал ничего более увлекательного.
Ага, зацепило! А я еще до захвата Маракайбо не дошла. Как раз подойдет для Веррукки.
Перед сном мы вышли на палубу. Дул легкий бриз, две яркие луны карабкались на небосвод, белая и оранжевая. Я с удивлением обнаружила, что это не одна луна, которая при разной погоде выглядит по-разному, а два самостоятельных светила. Надо же, и года не прошло, а я уже это заметила.
Они сияли так ярко, что звезд было не видно вовсе. Увидев мое изумление, Таргелен начал мне про них рассказывать. Та, что оранжевая, называется Маргот, а белая — Лисет. Это две сестры-красавицы. Они соперничали между собой за сердце прекрасного принца, а он ушел в море на своем корабле и не вернулся. Сестры не вынесли горя и бросились в море с высокой скалы. Она теперь так и называется Скалой Сестер. Но море не приняло их жертвы, а отдало небу, и теперь они светят всем мореходам.
Красивая легенда. И луны красивые. На море сразу две дорожки, одна серебряная, другая золотая. Но король привел меня сюда не природой полюбоваться, знаю я его. Хочет о чем-то спросить.
- Лиена, ты сегодня пересказывала нам историю из твоего мира. Я прав?
- Да. В детстве это была моя любимая книжка. Я знала ее практически наизусть, и вот сейчас вспомнила. Наверное, море навеяло.
- Очень интересная книга, у нас таких не пишут. Но я подумал, что это все скорее для мальчиков. Им такое интересно. Сколько тебе было лет, когда ты увлекалась этой книгой?
- Тринадцать-четрынадцать.
- Боги, в этом возрасте у нас только учатся читать по складам. Я увлекался подобными книгами когда мне было двадцать пять-тридцать. Хотя... Это примерно то же самое в Вашем измерении. Но у нас пишут более скучно, что ли. Знаешь, я когда был маленьким и читал всякие истории, то представлял себя одним из героев. Тебе это знакомо?
- Естественно. Наверное, все люди с воображением так делают.
- Скажи, ты кем себя представляла? Этой Арабел?
- Нет, что ты. Я всегда воображала себя Питером Бладом.
- Значит, я правильно понял, что и в твоем мире в теле женщины жила душа мальчишки.
Опять меня опускают ниже плинтуса. То премьер-министр, теперь и вовсе мальчишка. Не надо было ему говорить про то, кем я себя представляла. Нормальная девушка всегда будет себя отождествлять с женским персонажем. А я с мужиком. Вот он и спит с другими.
Конечно, Ормера-то стопроцентная женщина. Ее он хочет, а меня... Меня он избегает. Стоит мне пойти в спальню, как у него находятся дела на палубе. Никогда не ложится в постель раньше, чем я засну. А если мне вдруг приспичит сидеть с ним на палубе, он поспешит лечь в постель и уснуть. Если это не значить “избегать”, то я круглая дура. И красота Алиенор помогает мне как мертвому банки.
Когда-то в юности на картошке я подслушала один разговор. Подслушала совершенно случайно: сначала меня не заметили в высокой траве, а потом я уже не могла уйти, чтобы не засветить свое присутствие. Наши мальчики обсуждали девочек. Перемыли косточки всем, кроме меня, а потом кто-то вспомнил: а Элька? И тут все на его набросились: какая же Элька девчонка? Она же свой парень.
Так я и иду по жизни с клеймом “своего парня” на лбу. Временами мне кажется, что отсюда растут ноги всей моей последующей неустроенной женской жизни.
Так, а с каких это пор я по такому поводу парюсь? Кто здесь мужчина, которому, по легенде, тяжко без женской ласки? Я и без секса обойдусь, мне есть чем в этой жизни заняться. И вообще, где моя гордость? Нас один раз не хотят, мы семь раз не хотим. Вспоминаем правило: “Лопни, но держи фасон”. Вспомнили? А теперь идем спать. И если кому-то хочется, пусть хоть всю ночь бродит.
Я что-то пробормотала про то, что книжки для мальчиков интереснее книг для девочек, и улизнула в каюту. Там не стала никого дожидаться, разделась и нырнула под одеяло.
Ну точно я сказала: Таргелен меня избегает. Опять пришел, когда я уже десятый сон досматривала, а с утра пораньше слинял на капитанский мостик. Так повторялось из ночи в ночь.
За время, пока мы шли к островам, швартовались там, а потом возвращались к Ремирене, я досказала историю Питера Блада как ее помнила. Некоторые сцены меня просили повторить на бис, и даже пригласили писца, чтобы записывал. Интерес короля вызвали морские сражения. Он что, учебник писать собирается?
