– Правильно, – усмехнулся Сметанин. – Кто же от денег в наше время откажется?
* * *
Время близилось к полуночи, когда в дверь позвонили. Несмотря на то, что Антон ждал этого, внутри все похолодело.
Как было оговорено, он набрал на мобильном номер Навродского. Дождавшись, когда Геннадий ответит, несколько раз кашлянул в трубку и направился к двери.
Для начала закрыл пальцем «глазок». Выстрела не последовало. Только после этого он глянул через него. Перед дверями стоял сосед по площадке, семидесятилетний Зубов.
Алексей Петрович был очень худым, невысокого роста человеком. Несуразный вид его внешности придавал огромный, отливающий синевой нос. Видимо, пытаясь как-то сгладить этот недостаток, он носил пышные усы, которые от чрезмерного курения имели желто-бурый цвет и делали его лицо еще более смешным.
– Чего надо? – неприветливо поинтересовался Антон, не спеша открывать замок.
Он уже по совету Геннадия заходил к пьянчуге, но по причине явного перебора тот так и не сумел вразумительно ответить на его вопросы.
– Сосед, – донесся до слуха хриплый голос. – Поговорить надо.
Филиппов осторожно отрыл двери и, глянув на площадку ниже, впустил Зубова в коридор.
От гостя несло перегаром, луком и потом.
Непроизвольно Антон поморщился.
– Слушай, сосед. – Алексей Петрович вытер желтыми, прокуренными пальцами уголки рта и, покосившись на двери, словно опасаясь, что их могут подслушать, скороговоркой выпалил: – По твою душу мент приходил.
– Понятно, – вздохнул Антон, и, давая понять Зубову, чтобы тот проходил в комнату, приложил сотовый к уху. Навродский, как и договаривались, ждал.
– Ложная тревога, – Филиппов покосился вслед гостю. – Вернее, не совсем. Сосед пришел, говорит, мной милиция интересовалась. Узнаю все подробнее, перезвоню.
Отключившись, он прошел следом за Зубовым.
Петрович, растерянно озираясь, стоял посреди комнаты. Его заметно трясло.
– С похмелья мучаешься, – изобразив на лице сострадание, Антон, хлопнув его по плечу, указал на кресло.
– Есть маленько.
Подойдя к бару, Филиппов извлек из него бутылку «Таежной», чувствуя, что ханыга сейчас скажет что-то важное.
– Пришел, значит, еще в конце сентября, – начал дед, смачно зажевывая выпитое салатом, прихваченным Антоном на ночь. – Сказал, будто ты в розыске и, если появишься, я должен дать знать.
– Кем представился? – Антон напрягся. – Как выглядел?
– Как представился? – Зубов сделал удивленное лицо. – Милицией и представился, – говоря это, он покосился на початую бутылку, стоящую на журнальном столике.
Поняв его, Антон плеснул еще полстакана.
– Роста, – Зубов поднялся из кресла и показал рукой выше себя на голову. – Волосы светлые…
Он пожал плечами, давая понять, что к сказанному ему больше добавить нечего.
– По какому номеру вы должны были позвонить? – спросил Антон.
Зубов достал из кармана замусоленного пиджака скомканную бумажку.
– Деньги дал, – хитро посмотрев на Филиппова, продолжил старик.
– Я тебе больше дам, – Антон махнул рукой.
– Дело не в этом, – Зубов пожевал губами, – мог я, конечно, и звякнуть ему сейчас, да не такой я человек. По их милости шесть лет лямку на «пятерке» тянул. За это время многому научился. А этот мусор за две минуты разговора хотел из меня сексота сделать.
Он брезгливо поморщился, собираясь, по-видимому, продолжить рассказ о бурно проведенной молодости, но Антон не дал ему договорить:
– Ты пока, отец, пей, а я сейчас.
Пройдя на кухню и плотно притворив за собой двери, он позвонил Навродскому.
– Ты вот что сделай, – выслушав Филиппова, заговорил тот, – пусть дед прямо сейчас им звонит. Скажет, ты приехал и попросил у него две хозяйственные сумки. Вроде как вещи собираешь. Сам закройся и сиди жди, мы сейчас подъедем. Мне пока продиктуй номер телефона.
* * *
Закончив говорить с Филипповым, Навродский встал с постели и глянул на часы. Была половина первого ночи.
Заворочалась, что-то невнятно бормоча, жена.
Тяжело вздохнув, он отключил зарядное устройство от мобильника, стоявшего рядом с кроватью, и, взяв его с собой, побрел на кухню.
Немного поразмыслив, набрал номер дежурного:
– Узнай, чей телефон, – Геннадий продиктовал цифры и отключился.
Закурив, позвонил Золотову и, вкратце обрисовав ситуацию, попросил связаться со Световым.
– Втроем надежней будет, – подытожил он просьбу.
Пообещав заехать через двадцать минут, Олег положил трубку.
Геннадий принялся собираться.
– Что со Световым? – усевшись в машину и увидев, что Олег один, спросил Геннадий.
– Жена сказала, будто только утром будет, – пожал тот плечами, трогая машину с места. – Говорит, у них в отделе мероприятие какое-то.
Навродский удивленно хмыкнул. Уходя с работы, он видел начальника оперативного отдела, но тот и словом не обмолвился, что на ночь они что-то планируют.
Неожиданно зазвонил сотовый:
– Товарищ майор, это дежурный, телефон зарегистрирован на некоего Рязанцева Виталия Викторовича. Проживает на Дзержинского.
– У нас на него что-нибудь есть? – перебил его Навродский.
Ответ обескуражил. Оказалось, этот человек уже полтора года как служит в армии, а незадолго до призыва обращался в местное отделение милиции по поводу утерянного паспорта.
Остановив машину у дома напротив, они принялись наблюдать за подъездом и двором.
В одном из окон квартиры, где жил Филиппов, горел свет.
Навродский набрал его номер:
– Твоему соседу как ответили?
– Да никак, поблагодарили и посоветовали лечь спать. Я немного переусердствовал с похмельем, он едва языком ворочал.
– А если не поверили?
– Вряд ли. Речь была осмысленной. Вы сейчас где?
– Рядом. Можешь отдыхать.
Потянулись медленные часы ожидания. Несмотря на то что в машине становилось все холоднее, двигатель не заводили. Молчало и радио. Геннадий даже пренебрег курением, боясь выдать присутствие людей в салоне.
Поначалу они условились с Олегом бодрствовать по очереди, но вздремнуть удавалось лишь на несколько минут. Сырость и холод не позволяли хоть немного отдохнуть. Ко всему сильно отпотевали окна, и их постоянно нужно было протирать.
Постепенно небо начало сереть, а в некоторых окнах зажегся свет. Появились первые прохожие.
Золотов, посмотрев на часы, сокрушенно вздохнул:
– Хреново дела, скоро на работу.
– Интересно, почему никто так и не приехал? – словно обращаясь к самому себе, задумчиво произнес Геннадий. – Может, нас вычислили?
– Не знаю. – Олег опустил воротник куртки. – Хотя все может быть.
Навродский достал сотовый и вновь позвонил Филиппову:
– По-моему, уже никого не будет. Давай домой, отдохни, успокой Регину.
Дождавшись, пока Антон выйдет из подъезда и сядет в свою машину, они выехали со двора. Нужно было до начала рабочего дня успеть привести себя в порядок и позавтракать.
Ехали молча. Навродский напряженно размышлял, жадно выкуривая одну сигарету за другой.
«Милиция интересовалась, – не давали покоя слова Антона. – Может быть, участковый? Но какие основания? По Филиппову ориентировок не было, в розыск его не объявляли. Стоп! – его осенило. – Световой при первой встрече оправдывал свой интерес к Антону ориентировкой на него!»
Посмотрев на часы, он набрал номер начальника оперативного отдела:
– Доброе утро, Гриша, – услышав недовольное бормотание коллеги в трубку, подбодрил его Геннадий. – У меня к тебе один вопрос. Ты сегодня, вернее, вчера в ночь, Светового никуда не планировал?
– Он болеет. Справку принес из поликлиники, – прокашлявшись ответил тот. – Я его освободил от исполнения служебных обязанностей на трое суток. Гастрит у него, обострение. А что?
– Да так, ничего. – Геннадий нахмурил лоб. – Пока.
Позвонив еще раз оперативнику домой и услышав от жены тот же самый ответ, но уже с нескрываемым раздражением: «Жени нет дома, он на работе», – Навродский многозначительно посмотрел на Золотова, который, и без того догадавшись, остановил машину, выжидая удобного момента для разворота.
– Я понял, о чем ты подумал. – Олег, вывернув руль, включил передачу. – Главное успеть, если это не дай бог так.
– Хотя возможно, просто накладка, – осторожно заметил Геннадий. – Может, он у бабы какой-нибудь, а жене лапшу навешал, чтобы не нервничала.
– Доверяй, но проверяй, – сквозь зубы процедил Золотов, едва вписываясь в поворот.
Машина Филиппова уже была на автостоянке, расположенной с торца дома, в котором он снимал квартиру.
Затормозив у подъезда, не сговариваясь, они взвели пистолеты, поставив их на предохранители, и, выскочив из машины, бросились в подъезд.
Квартира располагалась на седьмом этаже пятнадцатиэтажного дома. Навродский с ходу заскочил в только спустившийся лифт, до смерти перепугав какую-то женщину, едва успевшую его покинуть, а Золотов стал подниматься по лестнице.
