Наши главные конкуренты называются «Капелинья ду Форро» и «Цветок Мандакару». Капелинья — маленькая часовня, это название района в Салвадоре, где репетирует эта квадрилья. Мандакару — кактус, вырастающий выше человеческого роста. Он цветет крупными белыми цветами. Есть еще квадрильи «Мария Бонита», «Обновленное Форро», «Подсолнух» и другие. В других регионах встречаются более забавные названия, такие как «Дедушкина шляпа», «Деревенская любовь», «Поселение, где только нас не хватает», «Цыганочка», «Дровяная печь» и даже «Девчонка без стыда».
Следующим этапом стала поездка на национальный конкурс в Ресифи. Министерство штата по туризму Баиятурса выделило нам для этого бесплатный автобус. Путешествие не задалось сразу. Началось с того, что слишком долго возились с погрузкой декораций и вместо 10 часов вечера выехали из Салвадора в час ночи. Танцоры устроили в автобусе невыносимый шум. Взвинченные победой на конкурсе штата и поездкой на национальный конкурс, который будет транслироваться на всю страну по центральному телеканалу «Глобо», они до 4 утра не могли успокоиться. Галдели, орали песни. Домашний ликер, который вопреки запретам, прихватили в дорогу, не произвел снотворного действия. К тому же в автобусе работал кондиционер, и было холодно. Тонкие пледы, лежавшие на спинках кресел, грели плохо. Я замерзла, не говоря уже про жителей тропиков — моя соседка Жойси натянула на себя теплые носки, шерстяную кофту, шарф, замоталась в плед, и все равно ей было холодно. Нас сфотографировали, получился забавный снимок: на соседнем кресле — ворох теплых вещей, из которого видны большие черные глаза.
Наконец, главный «оратор» квадрильи, паренек по прозвищу Гога, угомонился. Удалось кое-как поспать в неудобном кресле с плохо откидывающейся спинкой. На следующий день была игра бразильской сборной по футболу в Кубке мира. Такое событие нельзя пропустить, и мы задержались в придорожном кафе, где был телевизор. Бразилия проиграла. Настроение у ребят испортилось. К тому же мы потеряли много времени. В итоге до Ресифи доползли не в первой половине дня, как планировалось, а в первом часу ночи, измученные долгой дорогой.
Поселили нас на окраине города, в гостинице при монастыре. Девушек расселили по трое в комнатах с удобными кроватями, а мальчики попали в суровые, прямо монашеские условия. Их всех разместили в зале на матрасах на полу. С утра готовились к выступлению: ремонтировали декорации, приводили в порядок костюмы, наклеивали на них новые блестки. Оделись в гостинице и поехали на конкурс в боевом настроении. Жаль, что не удалось посмотреть шоу конкурентов. Сразу после выгрузки из автобуса нас завели в «предбанник» — зал, смежный с тем, где проходят выступления. Там надлежало сидеть и не высовываться, пока не объявят наш выход — никто не должен видеть наши костюмы. После нашего выступления оставалась только одна квадрилья. Пока дошли до автобуса, пока переоделись — конкурс закончился.
Здесь мы заняли только пятое место из десяти участников. Всего в Бразилии 27 штатов, но на конкурс свои квадрильи прислали только десять. Это движение популярно на северо-востоке страны, а в южных и центральных штатах, скажем в Сан-Паулу и Парана, квадрилий нет.
В ту же ночь сели на автобус и поехали в Салвадор. Нужно было успеть вернуться в воскресенье, так как понедельник — рабочий день. Уставшие после конкурса и дороги, обратно мы ехали тихо. Я рассказывала, что в России в дальние поездки мы ездим в поездах, где есть нижние и верхние полки, на которых можно лечь, вытянуть ноги, поспать. Мою речь слушали, как сказку. Мои друзья видели пассажирский поезд только по телевизору. В Бразилии слабо развита сеть железных дорог, там они быстрее приходят в негодность — железные детали ржавеют и выходят из строя в жарком и влажном климате. Поэтому поезда, в основном, используются для перевозки грузов. Люди путешествуют самолетами или автотранспортом. Ну а я, промаявшись почти сутки в неудобном кресле, зареклась ездить в Ресифи автобусом и пообещала себе, что на следующий год непременно полечу на конкурс самолетом.
После первой недели июля, когда проходит национальный конкурс, выступления квадрилий не заканчиваются. Конкурсы уже не проводят, но часто приглашают танцевать на местных праздниках, участвовать в концертах. С гастролями я объездила: почти всю Баию. Жаль только, что гонораров нам не платят — квадрилья остается на уровне самодеятельности. Да и не просто; оплатить из скромного бюджета какой-нибудь небольшой организации или провинциального городка работу 80 танцоров и 8 музыкантов. Если дать каждому хотя бы по 50 реалов — немаленькая сумма выйдет. За нами просто присылают бесплатный автобус, этим поддержка и ограничивается. Ходил слух, что, после 20 лет танцев в квадрилье можно будет получать пенсию. Якобы потому, что танцевальные ансамбли привлекают много туристов в северо-восточные штаты на июньские праздники, решено поддержать участников движения. Мне в это слабо верится. Бразилия, конечно, экстравагантная страна, но вряд ли настолько, чтобы платить пенсии танцорам-любителям.
Очень помог мне освоиться в квадрилье мой друг — танцор по имени Леандро Силва (Leandro Silva), как его все называют — Лео. В дни моих первых репетиций ему показалось, что у меня очень беспомощный вид, и он решил, что «этой иностранке» все нужно подсказывать. Лео стал моим «опекуном» в ансамбле. Он всегда оказывался рядом, чтобы проинформировать, где будет следующая репетиция, когда необходимо мое участие в подготовке выступления, а когда можно и «прогулять», помогал упаковать костюмы после шоу (а сделать это непросто — они очень объемные) и донести их до автобуса, решал другие организационные проблемы, неизбежно возникающие в жизни любого участника танцевального ансамбля. Разумеется, с окончанием танцевального сезона наша дружба не закончилась. На сегодняшний день, Лео — человек, с которым я могу обсудить любую проблему, возникающую в моей отнюдь не простой жизни в Бразилии. Когда он может помочь — всегда помогает, если же решение вопроса за пределами его возможностей — выслушает, подскажет что-нибудь, успокоит, если я чересчур расстроена или встревожена.
Настроение июньских праздников длится до октября — ноября. Кое-где звучит музыка форро, развешивают флаги и ленточки, приглашают танцевать квадрильи. Бразильцы не спешат проститься с праздником. Можно сказать, что Карнавал и Сан Жоао — два культурных полюса, вокруг которых крутится весь мир бразильских праздников. В чем-то они противостоят друг другу. Карнавал — это максимум выражения городской культуры африканского происхождения. Ритмы, танцы, одежда современного Карнавала — во всем очень ярко представлены африканские корни. От индейцев позаимствованы только разноцветные перья, а от европейцев лишь сама идея проведения Карнавала. Музыку европейского стиля на бразильском карнавале вряд ли где услышите, зато барабаны гремят повсюду — африканский мир говорит о себе в полный голос.
