- Он хотел помочь, - мне стало жалко Айроса, я впервые увидела его таким взволнованным и обеспокоенным.
- Сирафион не помогает, он только наблюдает.
- Айрос?
- Да?
- Ты действительно видел мое рождение?
- Да, я видел. Почему ты это спрашиваешь?
- Просто, в первый раз не поверила.
Он заглянул мне в глаза и не стал ничего больше спрашивать. Айрос не обманывает, это точно. Детство, показанное кубком, было, несомненно, правдой. Выходит, тот ребенок, тоже не был ложью.
- Пошли к Григорию, - сказал он, понимая, что дальнейшие его расспросы плодов не принесут.
- Идем.
***
Усталый и заспанный Григорий посмотрел сначала на меня, потом на Айроса и без лишних слов отошел в сторону, открывая нам проход.
- Вы какие-то странные, - он махнул рукой, предлагая нам войти. - Случилось что-то?
Айрос втянул меня в квартиру и выразительно посмотрел на Григория:
- Ты встречал когда-нибудь Сирафиона?
- Тот, кто за Туманной рекой?
- Да, он самый.
Григорий потер лоб, его брови сошлись на переносице, а выражение лица стало озабоченным. Немного подумав, он предложил нам пройти на кухню и обговорить все там. Обстановка этой квартиры ничем не отличалась от нашей, если только обоями и мебелью. По углам коридора стояли четыре свечи, две из которых потухли. На кухне в центре комнаты стоял круглый дубовый стол грубой обработки, и его окружали пять стульев с высокими спинками. Напротив входа у окна находилось несколько тумбочек, установленных в ряд. Время над ними изрядно поработало - дверцы перекосились и облезли, а под темной лакировкой проглядывало светлое дерево. Григорий подошел к свече, стоящей на одной из тумбочек, и зажег ее, после чего сел спиной к окну. Айрос пристроился напротив, а я - по правую сторону от него.
- Я никогда с ним не встречался, - сказал Григорий и откинулся на спинку стула. - К Сирафиону так просто не попасть, он должен пожелать тебя увидеть, а после еще ждут испытания. Одно из них Туманная Река, после нее семь вод очищения.
- Все так и было? - повернулся ко мне Айрос.
- Д-да... - заикаясь, ответила я.
Глаза Григория расширились и он пристально на меня посмотрел. Этот Сирафион как красная кнопка с надписью "не трогать". Стоит ее нажать, и все присутствующие начинают себя странно вести.
- Так! Ладно! - я начинала злиться. - Внимательно слушаю объяснения, а то ваша непонятная реакция начинает меня уже раздражать...
- Души смертных никогда с ним не встречались ранее, кроме одной - Вилесаны.
- Хочешь сказать, что Алиса как-то с ней связанна? - Айрос провел рукой по волосам, откидывая их назад, но они снова упали ему на глаза в хаотическом беспорядке.
- Вполне возможно, - кивнул Григорий и обратился ко мне. - О чем вы с ним разговаривали?
- Много о чем, я уже плохо помню некоторые моменты нашей беседы. Он говорил про какой-то мой свет и то, что я получу все ответы на свои вопросы, но он так ничего и не рассказал. Айрос... Помнишь, ты говорил мне, будто какая-то женщина тебе сказала, что мы все узнаем про луч от черно-белого человека. Может она именно Сирафиона имела в виду? Его глаза тоже разного цвета, как и у тебя... Вот только немного другие.
- По слухам, один его глаз черный, смотрящий в ад, а другой белый, наблюдающий за раем, - заметил Григорий.
- Да, так оно и есть. Но он сказал, что так же наблюдает и за мирами мертвым и смертным, и еще он говорил, что не имеет право вмешиваться в судьбы других существ.
- Он единственный, кто знает правду обо всем. Сама судьба исчезнет, если он начнет вмешиваться в ход событий жизни. Возможно, некоторые его знания и облегчили бы наше существование, но путь не всегда должен быть легким. Люди познают хорошее из плохого, если зла больше не будет, тогда добро перестанет существовать.
Григорий замолчал и немного задумался. Я опустила глаза на свое кольцо и покрутила его на пальце. Символы на нем не светились.
- Я спросила у него по поводу Вилесаны.
- Он что-нибудь ответил?
- Все называют меня каким-то "Лучиком", и я вспомнила, как ты называл Вилесану "Лучом света" и поэтому спросила, есть ли между нами что-то общее. Он ответил, что несомненно есть, но свет Вилесаны не просто достается по крови, его нужно заслужить.
- И как думаешь, что он под этим подразумевал?
- Понятия не имею.
- Может ты ее потомок? - пожал плечами Григорий.
Я рассматривала подобный вариант, но почему-то все мое существо кричало - этого не может быть. Та женщина, Ильвия, мне нужно о ней узнать. Она говорила, что ответ находится в моем сердце, но оно почему-то не спешит известить об этом мозг.
- А что значит "Луч"? - спросила я.
- Есть легенда... - начал Григорий, но я его перебила.
- Ваш мир весь из легенд что ли состоит?
Он раздраженно вздохнул, потер пальцами лоб и посмотрел на меня как на дурочку.
- Жизнь здесь длится очень долго, каждое событие со временем превращается в слухи, и чем дольше слухи бродят по миру, тем больше у них шансов стать легендами. Можешь считать мой рассказ старой сказкой для детей, если тебе так больше нравится.
- Ладно-ладно... Рассказывай уже, - махнула рукой я, не желая больше продолжать эту тему.
Григорий поерзал на стуле и положил руки на стол, сцепив их в замок, Айрос откинулся на спинку стула и нервно постукивал пальцами по столу, я же просто молчала. После недолгой тишины Григорий наконец-то заговорил:
- Есть легенда, что придет время, когда столкновение между светом и тьмой станет неизбежным и затронет даже смертных. Грани между мирами истончатся, что позволит их с легкостью пересекать, и тогда появится "Луч", который примет одну из сторон.
- То есть сторону ангелов или демонов?
- Да, - кивнул Григорий. - Сама сущность Луча будет смертна и бессмертна. - он пожал плечами в ответ на наш вопросительный взгляд. - Не могу сказать точно, думаю, что Луч будет нефилимом...
- Но это невозможно, - отрицательно покачал головой Айрос. - В наше время появление нефилимов строго запрещено.
- А не может ребенок быть от смертной души и кого-то из бессмертных, - выдвинула свое предположение я.
- Исключено, - махнул рукой Григорий.
- Но почему?
- Души смертных не могут иметь детей.
- Другими словами, - Айрос устало потянулся. - Их шанс познать материнство или отцовство есть только в Смертном мире.
Эта новость опечалила меня. Я всегда любила детей, и мечтала, что когда-нибудь смогу родить своего малыша, но когда вернусь в Смертный мир, Айроса рядом не будет, а другого мужчину не хочу. Даже представить тяжело, что в моей постели будет кто-то другой.
Все надежды на жизнь после смерти, перестали быть такими уж радостными. Костяшки побледнели от того, как сильно я сжала кулаки. Теплая ладонь накрыла мою руку и сжала ее. Айрос смотрел с понимающим взглядом, ему не нужна была никакая ментальная связь, чтобы понять причину моего расстройства.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
