подлил себе ещё. – Ну а под мясо с вином, я тебе занятный анекдот расскажу.
Зацепили как-то одну девушку, широких взглядов и неумеренную в удовольствиях, некие деятели. Ну пока всё было вполне обычно. Затолья, рестораны, и прочие удовольствия, но как –то её сердечный друг, попросил помочь. Подлил ей в чай некой химии, чтобы посговорчивее была, и вот она уже ведёт умные разговоры с одним государственным служащим высокого ранга, относительно документов, которые сама, как ты понимаешь, в глаза не видела. Ты отработал правильно, парни тоже не ловили мух, и девушку крутанули до самого донышка, изъяв и миниатюрный радионаушник, и кое-что ещё. А заодно зацепив того, кто ей управлял. У наушника-то радиус действия совсем маленький. Метров десять всего. Ну может чуть побольше.
В общем, сначала, эти деятели, подкинули тебе пустышку – некие чертежи прибора, который не работает и не может работать. Назвали ярко, так чтобы ты точно клюнул, а после начали корчить из себя посланцев другой цивилизации.
- Как-то слишком сложно. – Виктор покачал головой. – А что в итоге-то? Что хотели?
- Слегка подбить на сотрудничество. Они видишь, такие все из себя секретные, и могучие… Ну в общем детский сад.
- И такой странной ценой. – Николаев усмехнулся.
- А какой-такой ценой? – Удивился Цвигун. - Ну засветился один из функционеров. Так у него диппаспорт. Сейчас получил ноту протеста, да уедет к себе домой, в Бельгию. Ну, подсветили одну красивую дурочку. Так она и вовсе была одноразовой. А чертежи что тебе дали – просто перевод времени и средств. Пустышка.
- А если я скажу, что не пустышка? – Виктор усмехнулся, глядя в глаза председателю КГБ.
- Как так? – Брови генерала удивлённо поднялись. – Эта бумага к ним попала ещё до войны. Какой-то инженер ещё до войны опыты делал. Ну война там, эвакуация, возврат обратно в Москву, и вот, где –то в сорок восьмом, Джорджу Энтони Лабержу в руки попадает старинное Жите Святых, с вложенными в книгу листками. Переснял конечно, и отправил в Италию, где этой темой занимался целый исследовательский институт. Их заключение, что документ хотя и подлинный, но является мистификацией, и устройство такого типа работать не может. Таких мистификаций в истории множество. Вот они и решили сыграть на этом. Документ – то исторически подлинный. Бумага, шрифт, выцветшие от времени рисунки, и прочее.
- Смешно. – Виктор улыбнулся, и увидев, что на тарелке у генерала лежит пустой шампур, убрал его и положил свежий, которые лежали над маленькой жаровней, чтобы не остывали. – Только вот всё это пыль, потому что устройство работает. Да, пока тяга невелика. Всего полтора килограмма, но это не реактивная струя, и не винт. Грубо говоря, если взять куб из стального листа, положить туда устройство, и закрыть крышку, то всё равно усилие будет передаваться наружу. Без всяких дырок, и прочего.
- Смешно. – Согласился с Николаевым Цвигун, задумчиво глядя куда-то вдаль. – Это ты там в лаборатории всё сделал?
- Да. – Виктор кивнул. – Так для того и просил.
- Как же так? Целый институт занимался, ничего не сделал, а ты – смог?
- Я думаю, товарищ генерал, что, если бы этот чертёж отдали десятку наших молодых учёных, мы бы уже получили работающий антиграв… ну или наблюдали воронку вместо здания лаборатории. Сказано – чугуний, значит чугуний. Написано что антиграв, значит будет антиграв. А всё остальное – просто суета и мельтешение мошек у фонаря.
- Но тему придётся форсировать. – Цвигун развёл руками. – Сам понимаешь.
- Да понятно, что история уже дымится. – Виктор лениво махнул рукой.
- Но ты не думай. – Мы твои заслуги не забудем. По идее это вообще всё твое изобретение, так что будет антиграв Николаева, или что-нибудь в этом духе. А хочешь мы тебя академиком сделаем?
- Вот уж чего не нужно… Виктор покачал головой. – И вообще, Семён Кузьмич, я же не за медали и звания. Мне вообще интересно чтобы к нашей стране никто подойти не мог с оружием. И чтобы люди жили достойно, а не смотрели на чужую витрину и не облизывались.
- Это хорошо, Витя. Это правильно. – Цвигун кивнул. – Но строгостей в охране прибавится. Это ты тоже должен понять. Церковники ребята серьёзные, и настойчивые. Мы их конечно одёрнем по своим каналам, но пока до кардиналов дойдёт, может пройти не один месяц.
Поскольку лаборатория вдруг отменилась, у Виктора появилось свободное время, которое он решил потратить на полёты, попутно осваивая вертолёт. Сначала самый простой – Ми-2, и в самых простых передвижениях. А вечером поехал в квартиру на Ленинском.
Родители уже привыкшие что сын часто не ночует дома, были рады его видеть, и завалили вопросами о том не голодает ли он и нормально ли спит…
- Пап, мам, да всё нормально. – Виктор махнул рукой, и стал разливать по тарелкам первое, которое привёз в термосе из ресторана. – Там нормальный дом, есть человек, который готовит, и вообще вокруг толпа мужиков, способных сварить кашу из топора. Вы лучше сами налегайте, и расскажите, как у вас дела. Я же неделю не был.
- Ну у нас четвёртая «сотка» подтвердила все заложенные характеристики. Похвастался папа. – Отрабатываем технические режимы и регламент.
- А у меня пошла линия заливки полимерного композита. – Похвасталась мама. Теперь можем делать массивные детали литьём как металл. Заодно стали делать металлопластиковые композиты, и вообще расширяем спектр применения.
- Так, родители. Сейчас такая информация. – Виктор присел на свободное место. – Туполевцы устроили настоящую истерику по поводу отнимаемого у них двадцать второго завода, и конечно им его оставят. Но чтобы Т-шка и прочие машины вашего КБ, не остались без завода, вы сначала подожмитесь в своём заводе в Комсомольске-на-Амуре, а принципиальное решение о передаче КБ Сухого производственного комплекса Небо, уже принято. Это совершенно новое предприятие в районе Дубны. Там уже подняты цеха, идёт монтаж силовой части, коммуникаций и прочего. Предполагалось, что это будет крупный авиазавод, производящий всю номенклатуру самолётов, а в случае необходимости и вертолётов. Огромная территория, комплекс зданий для инженеров и техников, в общем никакого старья и всё по высшему классу. Строила немецкая компания, берлинер чего-то-там.
Официального решения о передаче Сухому всего комплекса пока нет, но будет принято на совещании двадцать пятого июня, куда позовут всех. Туполевцев, Ильюшинцев, Миговцев, и
