— Никогда не видела. Рядом жила, пять минут лету, все некогда было. Теперь не увижу. И Фудзияму не увижу. Мама говорила, нет ничего красивей, чем рассвет над Фудзи. А сама не видела. Ей ее мама рассказывала.
— Что это — Фудзи?
— Гора. Вершина вся белая, снегами покрыта. Светится…
— Далеко она? Санди… САНДИ!!! Ты меня слышишь?! Санди! Я люблю тебя, слышишь!?
Подскакал След. Взял ее руку, пощупал пульс. Проверил пульс на горле.
— Она жива, Скар.
— Ты не знаешь! Она утром бешеный сок пробовала! Понимаешь? Ей баба Кэти дала. Понимаешь, что она наделала!
— Перестань ныть, у нас еще часа три есть.
— Да что можно сделать за три часа? За три часа галопом не доскачешь!
— У меня одна сумасшедшая мысль появилась. Когда совсем плохо станет, дадим ей бешеный сок.
— Второй раз? От этого здоровый помрет!
— Может, и помрет, но не сразу. Отсрочку получим. Потом еще раз дадим. Хуже, чем сейчас все равно не будет. Нам что главное — доехать. Черная Птица — Властелин Смерти. Захочет — возьмет жизнь, не захочет — не возьмет. А не возьмет, так Хартахана жить будет, хоть ведро этой отравы выпьет. Что ты размяк, как баба? Ты вождь клана! Ну о чем ты думаешь?
— Ты когда–нибудь видел рассвет над Фудзи?
Сэконд. Дракон
— Мы по бережку идем,
Песню солнышку поем!
Ай–да–да ай–да,
Ай–да–да ай–да,
Песню солнышку поем!
Э–эй у–ухнем!
— Господин, отдохни, ты устал.
— До леса дотащу, там отдохну. Э–эй у–хнем! Еще разик, еще раз!
— А через лес как?
— По воздуху.
— Такую тяжелую! А сумеешь?
— Сумею. Если озверин приму. Шутка.
Вот и лес. Сбрасываю с плеча лямку, оглядываюсь. До горизонта тянется ровный след. Из аэродинамического конуса получились неплохие сани для нуль–т камеры. Теперь я должен совершить героический поступок: пронести по воздуху одну тонну груза на пять километров. Неужели я это сделаю?
— Жди меня здесь. Если кто появится, прячься в лесу и вызывай меня по коммуникатору.
— Не беспокойся за меня, господин.
Взлетаю повыше, намечаю ориентиры. Сажусь, последний раз проверяю крепление веревок.
— От винта–а!!! — со всей силы бью крыльями, отрываю от земли эту страшную тяжесть, перехожу в горизонтальный полет с набором высоты. Уголек сказала — тонна. Тут, наверное, не меньше полутора. Стена леса стремительно приближается, а высоты все еще нет. Беру правее, там деревья ниже, и все–таки задеваю камерой за верхушки. Неважно, проехали. Скорость уже под двести километров в час. Запаса высоты — никакого. Полторы минуты продержаться, только полторы минуты! Прямо по курсу — высокое дерево. Реву, остервенело бью крыльями и каким–то чудом проскакиваю над его вершиной. Теперь запас высоты есть! Пять метров! Что такое? Мне кажется, или камера на самом деле потяжелела? Держать высоту! Держи, сукин сын! Дракон ты, или курица! Вот он, шаттл, виден уже. Тормозить надо!
Сел… Кровь грохочет в ушах, крыльев не чувствую. Ложусь на землю. Скаковых лошадей после забега выгуливают. Наверно, не зря. Неважно. Я дракон. Если что, заживет все как на собаке. Твое счастье, зеленый, чешуйчатый, что приземлиться сумел, камеру не помял. Хоть бы прорепетировал сначала. Понял теперь, в кого Сэм характером пошел?
— Коша, прости меня, я невовремя.
Оглядываюсь. Из камеры выходит Лира, да еще в доспехах. С багажом. Сто кг с гаком. Значит, не показалось, что камера тяжелее стала. Закрываю глаза. Вижу очень красивые цветные пятна.
— Коша, тебе плохо?
— Устал. Проверь, как там ребята в биованнах.
Лира говорит что–то в коммуникатор и скрывается в шаттле. Из камеры, как из волшебной шкатулки, лезут и лезут киберы. Больше сотни. Потом начинают поступать инструмент и материалы.
— Эй, парень, — подзываю одного из киберов, — здесь, в двухстах метрах вокруг шаттла зона музея. Начинайте строительство базы за пределами зоны музея.
— Информация принята, — отвечает кибер и убегает к своим.
Из шаттла выходит Лира.
— Они все через сутки выходят. Сандра задала, чтобы все одновременно, я не стала менять. А где Ветка?
Сэконд. Форт
Уголек на бреющем прошла над поселком. Со всех сторожевых вышек раздались трубные сигналы. Главная улица моментально вымерла. Уголек набрала высоту. Поля тоже опустели. Нигде никого. Только на вышках часовые кричат что–то непонятное. Уголек вновь снизилась, прошла над главной улицей поселка. Какая–то женщина билась, прикованная наручниками к кольцу на вершине столба. Уголек расправила крылья и плавно опустилась на биогравах рядом с женщиной. Та закатила глаза и обвисла на цепях. Уголек включила мегафон.
— Сандра! Я прилетела за тобой! Выходи! — загремел над поселком ее голос. Где–то заплакал ребенок.
— Скар! Ты здесь? Выходи, пока я не разозлилась!
Невдалеке хлопнула дверь. Молодая широкоплечая женщина вышла на улицу, огляделась и скованной походкой, до крови закусив губу, направилась к Угольку. Было видно, что идет она, пересиливая себя. Уголек выключила мегафон, развернула крылья. Она никому бы не созналась, но в эту минуту ей стало страшно. Женщина шла на нее как на танк с последней гранатой. Не доходя трех метров остановилась.
— Хартахана поехала к тебе. Она сказала, что ты можешь спасти Волю. Но ты прилетела сюда. Тебя там нет. Кто же Волю спасет? — с отчаянием спросила женщина.
— Кто такая Хартахана?
— Хартахана воин. Она вызвала Свинтуса на поединок и дралась с ним за Волю.
— А кто такая Воля?
— Воля — моя названная сестра. Спаси ее, Черная Птица.
— Имя Скар тебе знакомо?
— Это мой хозяин.
— Где он?
— Он вместе с Хартаханой повез Волю к тебе.
— Вот как! А о девушке по имени Сандра ты слышала?
— Это Хартахана. Санди Хартахана, я о ней говорю.
— Что же ты мне голову морочила! Куда они поехали? Когда выехали?
— Туда, — женщина показала рукой. — Третьего дня выехали.
— Ах, черт! Разъехались. Садись на меня, будешь показывать дорогу.
— Черная Птица, ты заберешь мою душу?
— Вместе с телом и бестолковой головой. Залезай быстрей. Да не сюда, на шею садись. Держись крепче.
Уголек набрала высоту, легла на курс. Женщина распласталась на ней, вцепившись в шею.
— Тебя как зовут?
— Птица.
— Птица, а высоты боишься.
— Я не боюсь. Мне страшно.
— Интересная мысль. Мастеру расскажу, он над ней два дня думать будет. А меня зовут Уголек.
Сэконд. Шаттл
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
