— Тебя кажется Олег зовут? — пройдя мимо бывшего следователя словно того не существовало, протянул руку новому сотруднику. После рукопожатия снял и отдал ему малый рюкзак, — Внутри для тебя бонус. Бери любой.
— Эй, я с тобой разговариваю, — напомнил Варшавцев о своём присутствии.
— Ну чего тебе надо? — нехотя повернулся к нему.
— Приказ Тополева распишись, — протянул он мне подшивку из трёх листов.
— Это ещё что за х…я? — возмущённо сказал я не торопясь брать бумаги, хотя то как мне поднасрали под видом помощи было понятно. По крайней мере в общих чертах.
— Ты хотел людей? Вот тебе люди, — он ткнул большим пальцем за спину в сторону скучающих урок.
Где б. дь только откопали таких помощников? А впрочем имеет ли сейчас значение? Думаю что нет.
— И как вы мне предлагаете с ними работать?
— Мы идём с тобой, — сухо сказал он.
Посмотрев на троих конвоиров остался мягко сказать не впечатлён. Мужики хоть и крепкие с оружием умеют обращаться, но не умеют воевать. А к тому же совершенно не понятно что от них ожидать. С теми же зеками проще, там всё ясно. Достав из недр рюкзака рацию поднял глаза на Варшавцева.
— Какой номер у Тополева?
— Тридцать четыре, двадцать шесть, одиннадцать, — процедил он с таким видом что у меня совершенно точно ничего не выйдет.
Отойдя подальше набрал указанный номер. Потихоньку начинало подгорать от всего происходящего. Сейчас дозвонюсь до безопасника и пошлю его лесом с такими загонами. Нащупав в кармашке ту самую бутылку что купил у бабки открутил крышку и щедро хлебнул. По горлу пробежал огненный ком оставив во рту травяную горечь. Через пару мгновений стало тепло и появилось лёгкий обезболивающий эффект.
— Приём, есть кто дома?
— Кто там забыл инструкции по радиобмену? — донесся усталый голос из динамика. — Это ты Борис? Давай коротко.
— Какого х. я у вас транспорт ходит без охраны?! Вы если людей на тот свет хотите отправить, можно сделать проще, — начал я издалека.
— В смысле?
— Коромысле! Меня чуть пристрелили прямо на основном маршруте к терминалу. Кое-как удалось ноги унести. И я так думаю приняли за транспорт посёлка, — повышенный тон постепенно сбавлял обороты. От бабкиного зелья мне становилось не то что спокойно, а скорее плевать на всё происходящее вокруг. Цвета перед глазами начали плавать в диапазоне, что не самое привычное явление, однако это не сильно меня беспокоило. На грани разума мелькнуло, что я снова сказал то что не следовало говорить под воздействием зелья, но это быстро смылось, так как эффект услиливался.
— Где конкретно? Объясни нормально.
— Отбой. До связи, — я отключил звук и бросил устройство обратно в рюкзак.
Разве имеет значение конкретное место? Засаду могут устроить где угодно, когда угодно и кто угодно. Два главных условия: это лёгкость взятия добычи, гарантия прохода цели. Вроде он не дурак и сам додумает дальше. Скорее накосячили где-то ниже, что впрочем снова не имеет никакого значения. Захотелось просто прилечь где-нибудь на травке под деревом и заняться Ничем. Где-то на краю сознания мелькнула незначительная мысль о планах, мести и ещё мести. Можно было сказать мысль большой частью состояла из списка того кого надо покрошить в труху, и лишь малая её часть составляла “Как”. Стиснув зубы напряг волю стараясь привести мысли в привычное рабочее русло, казалось ещё чуть и смогу увидеть её физичесски. На лбу выступил пот. Смахнув его резко поднял взгляд на Варшавцева, тот резко отвёл взгляд в сторону.
— Я всё решил, — произнёс я серьёзным тоном после того вернулся обратно. Держаться невозмутимым стоило определённых усилий тогда как лицо мента меняло цвет с зелёного до фиолетового.
— Что решил?
Пройдя дальше встал перед зеками.
— Меня зовут Борис, — громко произнёс я так чтобы даже глухие услышали. — Не знаю что они вам сказали, но послушайте меня. В этой жизни я верю в три вещи, и одна из них это второй шанс. И этот второй шанс прямо сейчас перед вами. Я обещаю вам тяжёлую и опасную работу, разумеется не бесплатно, а с достойной оплатой выше рынка. Кроме этого возможность получить свободу.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Про свободу в договоре ничего нет, — глухо прошептал Варшавцев из-за спины.
По лицам осужденных можно было сказать что верят они мне примерно так же как и я им. Однако небольшую искру заронить вроде удалось.
— Желающие направо, отказники налево.
— Гражданин начальник, а что за работа имеется ввиду и сколько платить будете? — спросил сухой мужичок с золотыми зубами, и все замерли в ожидании ответа.
— Строительные, земляные в основном, как придётся. Платить буду от пятнашки в день. Давайте делитесь, время деньги.
Урки лениво начали расходиться и распределение мне не очень понравилось. Те кто перебрались вправо явно не обладали богатырским телосложением и не пылали жаждой к предстоящей работе. Скорее они намеревались подловить удачный момент и уйти в закат при первой удобной возможности. Не то чтобы я ожидал чего-то другого, однако хоть не так явно бы это делали.
— А ты почему не хочешь? — обратился я к рослому зеку, явно со спортивным прошлым. Выпирающий рельеф мышц можно было заметить даже через грубую робу.
— Я не доверяю красным, — ответил тот уверенно смотря мне прямо в глаза.
— Какое совпадение, я тоже. Будет проще работать вместе. Ну, давай направо, — сказал я, однако тот не пошевелился. — Ну чего тебе ещё? Лучше условий тебе не найти.
— Хочу больше получать.
— А больше ничего не хочешь? — возмутился я для вида. Под действием настойки, окружающие в моих глазах были не больше чем шахматными фигурами, и очередной загон воспринимался как нечто не стоящее внимания. Вернуть на грешную землю всегда успеется, и чем выше они взлетят тем больнее будет падать.
— Я сильнее и выносливее любого, следовательно работать буду дольше и лучше. Это будет справедливо.
— За что сидишь?
— По сто пятой.
— Ты мне тут не умничай. Если я хочу знать статью, то спрашиваю статью.
— Убийство, — хмуро ответил зек.
— Какой кошмар, — покачал я головой. — Ладно, ты принят на должность бригадира и будешь получать двойную ставку. По рукам? — протянул ему руку.
После недолгих колебаний зек пожал её. Показывая недюжинную силу. Я бы и раньше ему не поддался, сейчас же мелькнула мысль проявить весь накопленный потенциал и раздавить ему кисть. Однако тогда придётся работать за него, так что не стал давить больше необходимого минимума.
— Меня Иван зовут, то есть Павел.
— У тебя что шизофрения? — уже хотел переходить к следующему, пришлось повернуться обратно к нему.
— Нет. Иван это кличка. А настоящее имя Павел Грозный.
Вот ведь выдумщики х. вы, совсем им там делать нечего?
Контингент оказался трудный и мне удалось завербовать ещё четверых из отказников, а с другой стороны забраковать пятерых. Некоторые не подходили физически для тяжёлой работы, а у одного было явно не в порядке с головой, и огромный шрам через полголовы намекал что это не с рождения. Мне своего безумия хватало выше крыши. Всего набрал восемь человек с которыми можно более менее работать и ожидать хоть какой-то адекватной реакции, некоторые даже подходили для чего-то кроме чёрной работы. По новому замыслу это должно было стать основой в которую со временем вольются и заменят надёжные и умелые люди с более подходящими для военного отряда навыками и складом характера. По крайней мере я надеялся дожить до этого момента.
— Я не опоздала? — разнёсся со спины запыхавшийся голос, отвлекая от текущих дум.
Обернувшись увидел запыхавшуюся Любовь, с рюкзаком на спине и винтовкой в чехле за плечом, за ней в трёх десятках метрах быстро шёл Вольдемар.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Что ты Любонька, я всегда на два часа позже на работу прихожу. Это норма.
— Ну вот ещё, — надулась она. — Я раньше приходила почти вовремя, тебя самого здесь не было. А дядечка в мэрии сказал что ты только что подошёл, и я сразу сюда побежала.
