Голосить в гордом одиночестве мне тоже было как-то не с руки, поэтому я еще некоторое время позанималась самоистязанием с книгами и схемами заклинаний, головоломными формулами, расчетами точек приложения сил и прочей белибердой, а потом решила положиться на мой любимый авось и пойти немного поспать. Спать хотелось неимоверно, хотя завтра был выходной и, в принципе, отоспаться можно было бы и утром.
В комнате было не по-весеннему морозно. Ну, конечно, Мишель забыла закрыть окно, и убежала по своим архиважным делам. Что-то менять с помощью магии я не рискнула, помня печальный предыдущий опыт, когда вместо создания теплого воздуха я умудрилась вызвать ураган, перемешавший все вещи, валявшиеся на тот момент в комнате. А, учитывая, что сессия шла полным ходом, конспекты, свитки и гремуары валялись неряшливыми кучами по всем горизонтальным поверхностям, то сама не понимаю, почему Мишель не убила меня. Я бы убила.
Да и сейчас наша комната чистотой и порядком не отличалась. Везде валялись книги, свитки, конспекты, единственный табурет был перевернут, а на магическом светильнике висел рабочий халат. На натянутой через всю комнату веревке сушилось свежевыстиранное мною постельное белье. Дело в том, что совсем недавно я умудрилась вдрызг разругаться с университетским домовенком, поэтому разобиженное создание уже неделю демонстративно обходит нашу комнату стороной. Вначале мы пытались решить проблему с помощью магии, но бытовые заклинания мне никогда особенно хорошо не давались. А Мишель недовольная случившимся помогать отказалась. Поэтому пришлось тащить тазик с грязным бельем на речку, а потом с кое-как постиранным бельем обратно. Сушить его на берегу я не рискнула и так собрала возле себя целую ватагу деревенских мальчишек, которые из кустов, с безопасного расстояния, смотрели за разъяренной ведьмой, с остервенением лупящей по воде скрученным бельем. Хочешь, не хочешь, а с домовым придется мириться, потом что еще одного такого раза я не переживу.
Я прошлась по комнате вдоль стенки и закрыла окно. Стараясь ступать осторожно, я, тем не менее, все равно умудрилась наступить в лужу варенья, потом влезть ботинком с вареньем в конспект, а потом поскользнулась на подмороженной лужице компота и больно ударилась локтем о шкаф с книгами. Лежа под книгами, я окончательно пришла к выводу, что с домовенком пришла пора мириться, а я вообще была не права. Решив не откладывать дело в долгий ящик, я под кроватью нашла заныканный горшочек с медом и пошла искать наше университетское сокровище, а заодно и уборщицу, и редкое создание и все это в одном лице или морде.
Как я и предполагала, домовенок находился в старом крыле библиотеке, куда не ступала моя нога уже месяца два, как только я убедилась в том, что редкие и старые заклинания не могут мне дать того веселья, которое ежеденевно устраивали мы с преподавателями на лекциях. Одним словом, сюда мне приходить категорически запретили учителя, уставшие восстанавливать периодически устраиваемые мною стихийные разрушения. Но для разрушений мне хватало и лекционных материалов. Поэтому смысла запрета я не поняла, но как законопослушная студентка честно выждала, пока буря успокоится. Воспользовавшись простейшим отводом глаз, я прошла мимо библиотечного сторожа- привидения старой бабушки Хонкель, ворчливой, но доброй старушки, которая больше всего на свете не любила, когда ее любимые детища не возвращаются в срок. А надо признаться, развеселая студенческая братия, да и я, чего уж скрывать, частенько грешила этим. Тем не менее, привидение было достаточно отходчивым, к тому же, не имея реальной возможности навредить, бабушка могла только читать нудные нотации и грозиться пожаловаться преподавателям, ни разу на моей памяти не выполнив это свое грозное обещание.
Библиотека находилась, как это ни странно не в здании Университета, и даже не в соседнем, например отдельном здании. Вообще, если бы, не приведи Боги, проектирование Университета доверили мне, я бы никогда не смогла такого напридумывать. Сами учебные аудитории находились в трех разных корпусах, разбросанных на достаточном расстоянии друг от друга. Помимо аудиторий, в этих корпусах находились читальные залы, с магической литературой, и инфро-сеть с кристаллами связи. Это не считая маленьких столовых, в которые ходить опасно для жизни и здоровья. Но мы, правда, все равно ходим. За корпусами с аудиториями существовал небольшой полигон для испытания опасных заклинаний. Его накрывал магический купол- лучшее изобретение гениальных умов. Вот именно, он его накрывал, до тех пор, пока туда не попала наша неугомонная троица. В чью голову первой пришла мысль проверить заклинание Лиеша на практике впоследствии никто из группы так и не смог вспомнить. Но купол мы смогли разрушить, а вот сам полигон все же устоял. И сейчас уже почти седмицу преподаватели пропадают целыми днями на нем, в надежде восстановить хоть что-нибудь.
Немного в стороне и от полигона и от учебных корпусов располагалось учебное кладбище, для семинаров на живой природе. Мертвяки были замучены постоянными практическими занятиями, поэтому в дневное время ходить на кладбище было даже опаснее, чем ночью. Любимым развлечением покойных было, отодвинув могильные плиты, сыграть на нервах студентов, уверенных, что днем кладбище самое спокойное место. Правда в том году появилась организация, выступающая за права зомби, мертвяков, нежити и прочих, обиженный студентами и магами существ. Организация требовала предоставления всем магическим существам свобод, политических и гражданских прав, выдавать им вид на жительство, и вообще прекратить свои гнусные магические измывательства. Правда среди мирного населения эти ребята поддержки почему-то не нашли. Поэтому студенты продолжали свои бессердечные опыты, и порой под раздачу попадали невинные существа. Как вот в этот раз от моей шутки пострадал домовенок.
За кладбищем находились общежития студентов. Это было самое ужасное место во всем Универе. В принципе оно и понятно, место дислокации сотен непредсказуемых, неконтролирующих свою кипучую энергию молодых будущих магов и ведьм по определению не может быть спокойным.
Библиотека же была поделена на несколько залов: с современной магической литературой, устаревшими сборниками заклинаний, магическими словарями и гремуарами со схемами, и тем, что к магии имеет лишь косвенное отношение. Устаревшие заклинания хранились в небольшой пристройке к склепу виконта Де'Реноме и университетскому домовому делать там было совершенно нечего. Но именно там я его и нашла.
Домовенок читал какой-то потрепанный том, в красной обложке, одновременно он жевал бутерброд с копченой рыбкой и громко прихлебывал чай с земляничным вареньем. Я облизнулась- варенье было мое любимое, и отдавать мед мне резко расхотелось. Сладкого в комнате больше не было. А до стипендии надо было еще и дожить. Хотя, судя по моему списку, на мед или варенье там уже ну, никак не хватит. На хлебе и воде бы протянуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
