Всего два светлоголубых цветных камня осталось у него в сумке из медвежьей лапы. Мы стали играть в "полет орла" ибо для этой игры нужно всего два камня, два орлиных крыла. В этой игре игрок не ведет бой другого. В игре в " полет орла " двое игроков помогают друг другу прокладывать орлу путь между облаками.
Таким было наше прощание, за игрою, в лодке которую швыряли волны и бил океанский ветер. Кончилась игра, орел долетел до солнца. Рейг дал мне камни и в придачу монеты, что у него оставались и сказал:
— Это тебе подарок, чтобы тебе было на что прожить до моего возвращения. Родится сын, назови Храбрый Бык в честь моего дяди. Если девочка, то дай ей имя Рейин, что означает Дочь Рейга. И не забудь про нашего приемного сына, Волчонка. Уведи его в свободные леса, пока не поздно, воспитай его вольным охотником. И не медли. Если хочешь вновь увидеть твоего приемного сына, уходи из города до захода солнца и никому не рассказывай о познаниях своих. Я не обманывал тебя: я люблю тебя больше, чем ты думаешь, и не привел бы тебя туда, где тебе грозит опасность. Но Валент Страбус не выпустит тебя из владений своих. Поэтому не оставайся зря на океанском берегу. Если я сумею победить хозяев Мира Мертвых, то я, как и все люди, стану бессмертным. Тогда у меня будет вся вечность, чтобы найти тебя и нашего ребенка.
Рейг отвязал лодку и поднял парус. Мне хотелось кричать: морской владыка, верни мне его! Но я знала, что Царь Морей не возвращает никого. Из океанских волн донеслось горестное лошадиное ржание. Я подумала, что лишилась ума от горя. Но потом увидела, что это большой торговый корабль увозит прикованных друг к другу цепью испуганных лошадей, а они бьются на палубе и с тоской смотрят на берег. Звери-то все знают. Наверное, они чуяли, что океан гиблое место, и только отчаянные дураки туда лезут по своей воле! Я заплакала о них, и о лошадях и об отчаянных дураках. Наверное, мы, женщины, любим таких потому, что они сами себя любят слишком мало. Ведь и дождь быстрее впитывается в сухую землю.
У меня не было надежды вновь увидеть Рейга раньше смерти моей. Я верила его слову и знала, что если бы он вернулся с победой, он пошел бы по всей земле искать ребенка нашего. Ведь даже участь чужого сына, Волчонка, не была безразлична ему. Но трудно мне было верить в успех Рейгова плана. Много историй про океан я выслушала, но ни единой хорошей. Да и Рябой мог свои злоключения и приукрасить, за брагу-то и славу. Может быть и не было в океане никакой страны мертвых.
На западе, там, куда ушла лодка Рейга, полукруг заходящего солнца осветил открытое море. Его далекий светозарный лик дерзко разрезали высокие темные волны, острые, будто зубы дракона или языки пламени погребального костра.
Тайная надежда проснулась в сердце моем. Вдруг, когда Рейг увидит огромные волны открытого моря, он испугается?
Но он не испугался. Я стояла на берегу и плакала о том, что он наверное уже не вернется в мир живых. А потом я вспомнила все, что было с нами, и поняла: Рейг был прав, когда сказал хозяину лодки, что в нем сила чародея. Ведь закат, что вел нас к океану, был алее и ярче обычного заката. Вода из источников на нашем пути была сладка как никакая иная вода. Мы шли среди белых прибрежных дюн, где даже тени светлы, и негде укрыться от врага, но страх бежал от нас как лось от охотника. Там где яростные волны бьются о высокие прибрежные утесы и люди приносят в жертву людей, мы рассуждали об устройстве разных государств, и хотя не стали бессмертными, но о смерти не думали. Рейг вернул трусливому торговцу котами храбрость и человеческий облик, а из двух кровавых коршунов создал двух малоумных баранов. И уж не Рейг ли обратил туман на лесной просеке в серебро и золото?
А если он это сумел, то почему он не смог бы победить Фангр, Гранса и их порождения? Нет сомнений: мой возлюбленный вернется, и с ним ожившие умершие! Они пойдут к родным горам, они пройдут по лесной просеке, имя которой Путь Уходящего Света, но они будут идти по ней с запада в сторону восходящего солнца, и она станет для них Путем Возвращенного Света!
Рейг просил меня до захода солнца уйти отсюдав Ливию. Но я думала: пусть тот, кого все боятся, убьет меня. И тогда я встречусь с Рейгом в стране мертвых и помогу ему в битве с чудовищами.
Настала ночь. Волны отхлынули от берега, а люди пошли в город, одни на встречу со сновидениями, а другие на улицу Блудниц. Лишь самые бедные остались на песке, собирать мелких рачков, которых оставил океан. Рейг говорил, будто некий Валент Страбус рыщет здесь по ночам со своей свитой. Но люди на берегу были спокойны, никого они не боялись. Я решила, что этого Страбуса люди придумали, как чудовищ из Леса Враждебных Теней. А Рейг, осел, поверил! Хоть и герой, но все равно осел.
Вдруг послышался тихий топот копыт. Все, кто был на берегу, упали на колени. Я спросила того, кто был ближе ко мне: что за божество идет сюда? Он ответил: тебе оно не опасно.
Я обернулась и увидела конный отряд. Всадники ехали неспешно и оглядывали все вокруг — так вождь многочисленного племени объезжает свои владения. Они были не похожи на могучих воинов, которые стояли у входа в город. Видно не за силу выбирали этих всадников. Легко и почти бесшумно скользили они в ночной тьме. Вдруг, к удивлению моему, они остановились. Неужели и они будут собирать рачков в песке?
Тот, кто вел всадников, спрыгнул с коня и приблизился мне. По одежде — иноземец, обликом гордый и властный, но одет неприметно, не похож на ярких сыновей юга. Короткая темная туника, длинный серый плащ, подбитый мехом. У пояса меч, короткий и узкий. Такое оружие не дарует победы в сражении, зато легко скроется под одеждой. Повадками предводитель всадников был похож то ли на разбойника, то ли на охотника-ловца, или может быть, на хищного зверя. Тускло блестели под луной его темные седеющие волосы, короткие, жесткие и прямые. Смуглое лицо воина было гладким как темный лед: верно говорят, что у старого волка не бывает морщин.
Он сказал мне что-то на неведомом мне языке. Потом перешел на мой родной язык. Слова он произносил странно — так говорил на нашем языке мой отец. Он строго спросил меня о моем происхождении: отчего мои волосы черны? Я сказала, что я Ифри, дочь мудрого ливийца Исмона, но рождена среди горных охотников. Властный южанин слегка улыбнулся:
— В этих холодных землях твое имя согревает кровь. Ифри, богиня Ливии, у нас ее называют Dea Africa. Как там у Геродота…. "В Ливию, агнцев кормящую, шлет поселенцем тебя". Ты родилась под счастливой звездой, твое божественное имя вызвало у меня желание провести с тобой больше времени, чем требуют мои служебные обязанности. Но сначала скажи мне: знаешь ли ты искусство письма и счета?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
