Внезапно, прямо у меня над головой ожила спаренная пушка, расположенная прямо под килем самолёта. По ушам ударил мощный грохот выстрелов, снаряды полетели прямо в огонь, и где-то вдали над степью прокатился низкий гул, чем-то напоминающий стон.
«Поторопись», — прозвучало в моей голове. Или не прозвучало, а просто почудилось.
Я сделал шаг и оказался внутри «чёрного тюльпана». Развернулся и бросил взгляд на приближающуюся волну пламени, от которой меня теперь отделяли сходящиеся створки люка.
И почему-то мне захотелось сказать совершенно нелепую в моей ситуации фразу:
— Я пришёл с миром.
Вспышка. Тьма.
* * *
— …успешно завершена. Пилот вступил в штатный контакт с Евангелионом-02.
Слова с трудом долетают до меня. Такое ощущение, что я вылезаю из какого-то глубокого колодца, а источник звука — на поверхности…
— …Все нервные соединения успешно установлены. Интенсивность нервных импульсов и гармоники — в норме.
Холодный женский голос. Не живой, человеческий, а как будто бы синтезированный искусственно. Говорит по-английски, фразы вроде бы знакомые… Знакомые?..
— …Отклонения в пределах допустимого. Уровень синхронизации — 77,3%. Евангелион-02 активирован.
Съежившись от боли в комок, я даже и не заметил, как капсула приняла нормальное вертикальное положение. Обхватив голову руками и крепко зажмурившись, я лежал, бессильно привалившись к прохладной поверхности пилотского комплекса.
Чёрт, как же башка-то раскалывается! Ни хрена себе просто посидел в кабине чужой Евы… Ведь чуть наизнанку не вывернуло, пока Аска синхронизировалась. Слабость во всём теле, зверская головная боль, которая, правда, постепенно утихает, и лёгкая тошнота — букет вкуса просто замечательный, твою мать! Мерещилось ещё что-то, кажется… Не помню только, что именно. Да и не велика потеря!..
— Ты там нормально, Икари? Эй! Икари, слышишь меня?
Ну, наверное, хотя бы глаза-то можно и открыть… Худого по-любому от этого не будет.
Открыл. С трудом поднял голову вверх. Обнаружил на себе сосредоточенный взгляд Лэнгли.
— Ты и вправду неплохо «фонишь», — раздался у меня в голове ехидный голос немки. — Никогда раньше при активации у меня так зверски не болела голова.
— Ага… Сочувствую… — кое-как мысленно выдавил я.
— А прикольно разговаривать, не раскрывая рта, — широко улыбнулась Аска. — Так рыбы, наверное, общаются.
— Угу…
— Какой-то ты вялый больно, Икари, — проворчала Лэнгли. — Мог бы и… Эй! Что у тебя с носом?
— С носом? — тупо переспросил я.
Скосил взгляд к носу и неожиданно для себя обнаружил, что у меня из носа вытекают, потихоньку растворяясь в ЛСЛ, два тёмных облачка.
— Это что такое?!
А ты как будто не знаешь.
— Что такое, что такое… Кровь это, вот что.
— Кровь?! — переполошилась девушка. — Какой ужас!
— Да не волнуйся, не помру…
— Фууу! Я буду дышать твоей кровью… — с отвращением произнесла Аска, скорчив рожу.
Вот так, да? Ну, ничего, ангельской же дышишь, и ни фига…
— Переживёшь, — отрезал я, всё ещё находясь в крайне отвратном настроении после совершенно безумной парной активации. — Что у нас с обстановкой-то?
— Глаза протри, Икари, и всё увидишь, — подколола меня немка.
Я покрутил головой по сторонам — вокруг была серебристая поверхность контактной капсулы. И, разумеется, никаких обзорных экранов, которые появлялись только в моём воображении.
— Очень сме… — начал было я…
Но тут меня накрыло.
Голову словно бы сдавило в тисках, но уже в следующий миг передняя стенка контактной капсулы исчезла, и я взглянул на мир глазами Ноль-второй.
Евангелион стоял на коленях в охлаждающей жидкости, держась левой рукой за стенку ангара. Палуба под ним слегка потрескивала (логично — чем меньше площадь опоры, тем больше давление…), но проваливаться, вроде бы, не собиралась. Евавоз специальный, модернизированный, мать его так…
Так, а что у нас с обстановкой-то?
Ну, впереди бой уже кончился, вроде бы… Или не кончился, а всего лишь сместился? Какой-то шум у нас ведь есть на левом фланге… Надо бы посмотреть туда, что ли… Только для начала нужно повернуть голову Евы в сторону. Ну-ка… Чёрт, трудно! И больно. Как будто пытаюсь повернуть голову при остром приступе шейного хондроза…
— Ты что творишь, Икари?! — голос Аски чуть было не взорвал мне голову изнутри.
— Scheisse, Лэнгли!.. Мне и так хреново, а тут ещё и ты орёшь… Чего надо?
— Не смей. Управлять. Моей! Евой!!! — ледяным тоном отчеканила девушка, хотя сквозь холод то и дело прорывались нотки плохо подавляемой ярости.
— А я управляю? — искренне удивился я.
— Да!!! — полыхнули огнём глаза немки.
Занятно… Рыжие волосы и огонь — ассоциация прямая и явная. А почему и голубые глаза тоже навевают мне мысль об огне? Наверное, это я сейчас пламя газовой горелки вспоминаю или раскалённые шары звёзд спектрального класса О…
Я помотал головой.
Брр! Вот же ни хрена себе меня до сих пор после синхронизации плющит…
— Да я вообще-то не специально…
— Проклятье, наконец-то вы объявились в эфире!..
Мы с Аской чуть не подскочили от неожиданно зазвучавшего у нас в головах голоса Кацураги.
— Я уже задолбалась ждать, когда вы там уже закончите свои грёбаные разборки!..
Пауза.
— А, да. Синдзи, ты вообще там?
— Да здесь я, здесь…
— С Лэнгли вопрос решил?
— Решил.
— Это хорошо.
— А ничего, что я тоже здесь?! — взорвалась Аска.
— Это радует, — хладнокровно заметила Мисато. — Так, мальчики и девочки, слушайте вводную…
Я меланхолично отметил, что у немки задёргалась правая бровь.
— Значит так. С кем мы имеем дело. Шестой Ангел похож на акулу. На очень большую акулу. Больше авианосца — это точно. Генерирует АТ-поле, но это ожидаемо. А вот то, что вода ему для этого не помеха — фигово. Сейчас эта тварь обходит нас с левого фланга…
— Подождите, — вклинилась Аска. — Но ведь Ангелы должны атаковать Токио-3?
— Не перебивай меня, Лэнгли, — ровным тоном произнесла майор. — И Ангелы ничего и никому не должны. Мы о них вообще ни фига не знаем. Понимаешь?
— Понимаю, — проворчала девушка.
— А если понимаешь, то слушай дальше. Сейчас на первых ролях не мы, а флот. Это стоит усвоить твёрдо. Мы здесь всё равно сделать ничего не сможем. Хотя и предполагается, что Ева не тонет, но падение в воду — это однозначный провал всей операции. Так что сидим смирно на корабле… Лэнгли, ты, кстати, АТ-поле выставила?
— Ещё не успела, но сейчас поставлю.
— Не надо. Угрозы пока что нет, так что не трать энергию зря. По идее привезённых батарей хватит очень надолго, если не вступать в бой… Так, теперь оружие. Кстати, а что у нас с оружием-то? Где этот Рудль ходит, чёрт его дери…
— Это и я могу сказать, — опять вмешалась Аска. — Два квантовых ножа в пилонах плюс перевозимый минимальный комплект.
— Что в перевозимом комплекте? — поинтересовался я.
— Пистолет и меч.
Для минимума — неплохо. Да и, в конце концов, главное — просто иметь в наличие Еву, а все эти огнестрельные и не очень игрушки остаются только небольшим бонусом.
— Сойдёт. В общем так, Лэнгли. Будь готова вступить в бой, но особо не геройствуй и без особой причины вперёд не суйся. Пусть с Ангелом лучше моряки разбираются.
— Сидеть, сложа руки, и ничего не делать… — проворчала немка. — Просто великолепно…
— Да, сидеть, сложа руки и ничего не делать, — резанул ножом голос Мисато. — И беречь себя и Еву заодно. Если кто-то другой может уничтожить врага быстрее и эффективнее, то пусть уничтожает. Теперь ты, Синдзи.
— Да, командир? — оживился я.
— Твоя функция — наблюдать и контролировать. В случае чего — давать советы. Напрямую вмешиваться только в самом крайнем случае.
— Jawohl.
— «Вмешиваться» — это означает управлять моей Евой? — раздражённо вклинилась Аска.
И что только у неё за безобразная привычка — влезать в чужие разговоры…
— Ты всё правильно поняла, Лэнгли. Всё, мне ещё нужно кое-что сделать, так что — до связи.
Шуршание. Щелчок.
— «Ты всё правильно поняла, Лэнгли», — злобно передразнила Аска. — Заносчивая стерва!
Етить… А ты тогда у нас кто?
— Лэнгли, ты бы всё-таки потише бы с выражениями-то, — заметил я, отстёгиваясь из своего импровизированного крепления, поднимаясь на ноги и укладываясь на пилотский комплекс.
А, в принципе, неплохо, хотя и жестковато. Но всякие выпуклости и впуклости позволяют достаточно неплохо разместиться…
— Ты её прямо так защищаешь, эту Кацураги, — фыркнула девушка. — Неужели Кадзи был прав и у тебя с ней (хотя и с трудом вериться) действительно что-то есть?
— Глупости, — в свою очередь фыркнул я. Фыркать мысленно оказалась крайне любопытным занятием… — Но она мой опекун, командир и просто женщина. Так что любые оскорбления в адрес Мисато рассматриваются мною в качестве поводов к определённым действиям…
